Владимир Купрашевич - Архивариус, или Игрушка для большой девочки (переиздание)

— Вот все и в сборе! — заявил он.

— Что вы тут делаете? — ощетинилась, было, Женя.

— Жду вас.

Марина, заподозрив неладное, развернулась, кинулась, было в проход, но наткнулась на Ксюшу. Увидев свою недавнюю мучительницу, она побледнела и затряслась. Одновременно Женя перехватила ее за руку.

— Отпусти ее, Женя, — мягко и спокойно распорядился Корнеич. — Она ничего не знает…

От удивления у Жени округлились глаза.

— Кто это?! — спросила она Ксению.

— Мой благодетель, черт бы его побрал… Но ее мать… (последнее обращалось к сыщику).

— Знает столько же, сколько и я, — завершил ее фразу Корнеич.

Переведя взгляд на оцепеневшую Марину, он кивнул головой.

— Иди девочка. Это недоразумение.

Та исчезла в одно мгновение.

— Как вы… На каком основании…, — не зная за что ухватиться, накатила на него Женя.

— На каком? Поступила информация, что здесь торгуют наркотиками. Прошу сумки для досмотра.

Можно было возмутиться, но подругам рисковать было нечем, и они смело протянули сумки. Пока сыщик рылся в их вещах, они в сторонке попытались подвести итог. Он был неутешительным. Расколоть Коклюшкину каким-либо иным путем не хватало информации, оставалось надеяться на Корнеича.

— Думаешь, он тебе все расскажет?

— Но он мне обещал, — намеренно громко произнесла Ксения.

— Обещал, — протягивая им сумки, подтвердил Корнеич, и когда они их взяли показал на своей ладони белый бумажный пакетик. — Это что?

Обе посмотрели с недоумением друг на друга.

— Не мое, — почти в голос ответили обе и снова уже с ужасом посмотрели друг на друга.

Корнеич поднес пакетик к лицу и потянул носом.

— Гашиш, — тоном знатока определил он.

Подруги затряслись. Корнеич строго посмотрел на одну — другую.

— Ну, что?!

Ни одна не смогла произнести ни слова.

— Вот что, птички вы мои, — наставительным тоном начал он. — Никогда не позволяйте кому-либо без понятых производить подобные досмотры. При желании, вас уже можно упрятать за решетку. За что? За незнание юридических тонкостей. А если не знаете, не суйтесь в такие дела. Террористки…, — при последнем слове Корнеич хихикнул. — Заберите ваши причиндалы, — он кивнул на брошенные около стула, веревку и рулон скотча.

Из подвала вышли вместе.

— Дуйте домой, — предложил сыщик.

Ксения вопросительно уставилась на него.

— Я свое обещание помню и выполню. Уже послезавтра. Я позвоню. И прошу, не надо больше самодеятельности.

По дороге они попытались разобраться, как это дед смог их вычислить.

— Наверное, вчера, когда мы с тобой репетировали он нас и засек, — предположила Женя и добавила. — Но как он узнал мое имя? Ты что ли ему обо мне рассказывала?

— Ни слова, — с недоумением пробормотала Ксюша.

Жене видимо надоело ломать голову:

— Ну, на то он и сыщик. Может и правда положиться на него. Мужичок шустрый. Как ловко он нас накрыл… Как ты думаешь?

Ксения помолчала, о чем-то размышляя, потом сообщила:

— Съезжу в Кингисепп, надо навестить родительницу. Завтра прибуду к вечеру.

Матери, конечно же, дома не было. Ксюша с досады ругнулась, вышла из подъезда и в растерянности покрутила головой. Уже темнело, у нее нет ключа, а явится ли та сегодня домой… Пропеллер, что ли, у нее где-то вставлен? Ксения вернулась в подъезд, позвонила соседке, где иногда зависала родительница. Та, степенная старушка, оказалась дома. Не то что некоторые. Нет, матери у нее нет. Заходила прошлым днем, они еще чайку попили да посмотрели сериал, у нее вроде как телевизор барахлит.

— Что-то другое у нее барахлит, — не удержалась Ксюша. — Где она еще может быть? Ведь ночь на носу.

Соседка сочувственно пожала плечами.

— Посиди у меня. Может придет. Попьем чаю. Ты, наверное, с дороги, голодная. Если что, переночуешь у меня. Я же одна…

Ксения поблагодарила, но решила продолжить поиски. Уже когда закрывала дверь, соседка спохватилась.

— А знаешь, она может быть у мастера-телевизионщика. Старичок тут есть один. Раньше в ателье работал, сейчас ремонтирует на дому. Старые телевизоры. В новых то, он, наверное, не понимает… Она уже к нему не раз ходила, но что-то без толку. Он то вдовый, может подружились… Мамаша то у тебя еще молодцом.

— Местами, — сердито вставила Ксюша. — Где он живет?

Соседка попыталась рассказать маршрут на словах, но оказалось, что не помнит названия улиц в том микрорайоне. Нашла бумажку и карандаш — начертила схему.

— Это частный сектор. Если что, спроси соседей, подскажут. А не найдешь приходи, угол тебе будет.

Маршрут был не очень сложным. Район Ксении был хорошо известен, когда — то там жила одна из ее школьных подруг. Тоже подалась в Питер, и следы затерялись… По пути Ксюша зашла в магазин, купила кондитерскую булочку и бутылку молдавского вина.

В окнах низенького коттеджа, который ей указала соседка, горел свет. С левой стороны, где жил мастер — приглушенный (то ли бра, то ли настольная лампа, но вряд ли ночник).

На звонок, тем не менее, долго не открывали. Потом осторожный мужской голос поинтересовался, кто пришел. Ксения принялась объяснять суть дела и, в середине повествования дверь приоткрылась. В проеме стоял седой пожилой мужчина с растерянной улыбкой.

— Да… конечно была. Я обещал, что посмотрю а у меня паяльник не работает… Она и ушла.

Ксюша заметила, как одна из портьер, закрывающих вход в другую комнату, шелохнулась. Наверное, мужик не один. Ксения спросила, давно ли ушла мать. Оказалось, только что… Она извинилась, решив, что разминулась с ней, когда заходила в магазин. Уже выйдя на дорогу, ведущую между однотипных коттеджей в микрорайон с девятиэтажками, тоже преимущественно однотипными, Ксюша услышала позади себя знакомый голос. Оглянулась. Действительно. Родительница шустро бежала в ее сторону.

— А я смотрю, не моя ли эта доча! — воскликнула она, обхватывая Ксению за шею.

— Где ты бродишь, как бездомная? — недовольным тоном произнесла Ксюша и заметила, что калитка участка телевизионщика уже неплотно прикрыта, хотя, выходя, она запирала ее.

Они двинулись к своему дому.

— Да тут, у знакомой…

— Ой, мамочка, кончай темнить! Я же не осуждаю тебя, просто не знала где искать.

Мамаша виновато отвела глаза.

— Да я на минутку заглянула. У него день рождения, никого из родных нет, вот я и зашла. На минуточку только. Телевизор то плохой все и ломается. Никаких денег не хватает.

— Так у него как будто уже и паяльник не работает, — усмехнулась Ксюша.

— Ксюша…, — начала, было, родительница укоризненным тоном, и порозовела.

— Да ладно. Не должна же ты быть все одна. Я на краю света, да и у меня своя семья…

— Давай не будем об этом… Как вы живете? Ты была в Молдавии?