Тиффани Райз - Ангел

Прежде, чем она могла хотя бы вздохнуть, Сюзанна услышала ни с чем не спутываемый звук упаковки от презерватива.

- Подожди, - она задыхалась, но Кингсли стянул ее с сидения, и насадил на себя.

Она была такой влажной, что приняла всего его до последнего сантиметра одним махом.

- Боже, - выдохнула Сюзанна, ее тело напряглось, вбирая его.

- Я уже говорил, можешь называть меня просто Кингсли, - прошептал он ей на ухо.

Сюзанна не могла сдержать смеха.

- Вы должно быть самый эгоистичный человек из всех живущих.

Она обхватила его спину для поддержки, когда Кинглси взялся за ее бедра, начиная медленно двигаться.

- Всего лишь второй. С первым вы уже познакомились.

Она покачала головой и открыла рот, но Кингсли нашел ее клитор кончиками пальцев, заставляя на мгновение лишиться дара речи.

Мужчина покусывал ее губы, шею и плечи, и в помутненном разуме Сюзанны крутилась только одна мысль. Ее трахает Кингсли Эдж. Единственный и неповторимый Кингсли Эдж.

И, черт побери, ей это нравилось.

Сжав его коленями, она двигала бедрами вперед и назад, подстраиваясь под его точные движения. Все, что он делал, посылало потоки жара и электрического напряжения, пронзавшие все ее тело. Она вплотную приблизилась ко второму своему оргазму, но Кингсли остановил ее поцелуем.

- Повернись, - сказал он ей на ухо, в то время как его левая рука вытворяла удивительные вещи с ее правым соском.

Кивнув, Сюзанна приподнялась и повернулась к нему спиной. Он прижался к ее спине и укусил за плечо так сильно, что она вздрогнула.

- Что вы хотите знать о le prêtre?

Он толкнулся в нее тремя пальцами сзади, и Сюзанна резко вдохнула, шокированная внезапным удовольствием.

- Все.

Она раздвинула бедра еще больше и насадилась на его руку. Четвертый палец присоединился к другим. Она никогда не чувствовала себя так открытой прежде. Боже, этот мужчина знал, что делает.

- Вы никогда не сможете узнать о нем все. Даже если будете копать до скончания времен. - Он вытащил руку, и медленно проник в нее членом снова. Он вошел так глубоко, что Сюзанна громко застонала от невероятного ощущения наполненности. - Но я могу сказать вам только, что знаю сам, если вы скажете мне одну вещь, ma chérie…

Он снова начал двигаться, с силой в этот раз, мощно. Сюзанна хваталась за дверцу, за сиденье, хоть за что-нибудь, способное удержать ее на месте, пока он трахал ее с такой избирательной тщательностью. Она не могла поверить, как сильно ей это нравилось, когда ее берут вот так... Кингсли снова нашел ее клитор, и в этот раз с его толчком она снова кончила, громко крича, а острое болезненное наслаждение пронзило ее спину и бедра. Кингсли еще несколько раз толкнулся в нее, затем кончил сам, содрогнувшись, от чего они оба покачнулись.

Кингсли задержался в ней еще мгновение, пока они переводили дух.

- Что? - Задыхалась она. - Что я должна сказать вам, прежде чем вы расскажете мне о нем?

Кингсли поцеловал ее волосы, кончик уха, его член все еще продолжал пульсировать внутри нее. Она могла бы привыкнуть к подобному ощущению.

- Скажите мне, - он толкнулся в нее еще раз, - почему вы хотите это знать.

- Я... - Почему она хотела знать? Все еще из-за Адама? Разве Адам будет счастлив, если она сделает это? Горд ею? На одно мгновение она была рада, что он ушел, не видя, каким человеком она стала, что она могла сделать ради такой истории. - Я не знаю, - призналась она. - Мне просто нужно знать. Я должна. Если он причиняет детям боль…

Кингсли вышел из нее так быстро, что она вздрогнула. Он поправил одежду и растянулся на сиденье машины, скрестив ноги в лодыжках. Сюзанна вдруг почувствовала смущение и стыд за свой полуголый вид. В темноте она нашла трусики, застегнула блузку и осторожно села на сиденье напротив.

- Он не причинит вреда ребенку, - сказал Кингсли голосом холодным, как зима, острым, как нож. - Элеонор Шрайбер никогда не была его жертвой. И кстати для записи, она никогда не была ребенком. Я знаю ее почти так же долго, как он.

- Ну и что? Она флиртовала с ним, когда была подростком? Таким образом, она заслуживает того, чтобы ее соблазнил кто-то постарше? Ее священник?

- Нора Сатерлин, Элеонор Шрайбер, как бы вы ее ни называли, и что бы вы о ней не знали... вы должны уяснить одну единственную вещь о ней. Соблазняет она. Не ее.

Сюзанна глубоко вздохнула и встретилась с ним глазами в темноте.

- Я не знаю, почему мне нужно это знать. Но мне надо. Он... - Она замолчала, подыскивая слова, любые слова, чтобы объяснить, что она чувствовала, чего хотела. - Я поверила в него, как я когда-то поверила в Бога. Я не хочу верить в любого из них... если только они не будут того достойны.

Кингсли тяжело вздохнул, подтягивая обутую в сапог ногу к груди и обнимая ее.

- Верить или не верить... на этот вопрос можете ответить только вы, - сказал он, когда Роллс остановился перед элегантным черно-белым особняком. - Но я могу помочь вам в ваших поисках. Я могу указать вам в правильном направлении, по крайней мере. Пойдемте.

Дверца открылась, и Кингсли вышел из машины. Сюзанна поправила блузку и юбку и последовала за ним через двери из кованого железа и вверх по лестнице.

На третьем этаже их встретила самая потрясающе красивая женщина из всех, которых Сюзанна когда-либо видела в своей жизни, с чашкой чая в руке и улыбкой на лице. Почти такая же высокая, как и Кингсли, с темной кожей, угольно-черными глазами и игривой улыбкой на полных губах; женщина показалась Сюзанне как грациозной, так и величественной.

- Ааа... моя Джулс. Я скучал по тебе, - сказал Кингсли, приветствуя женщину поцелуями в обе щеки. - Это Сюзанна Кантер, репортерша и мой друг.

- Bonjour, мадемуазель. Чаю? - спросила женщина, в которой Сюзанна опознала личную секретаршу Кингсли, Джульетту.

Как и Кингсли она говорила с насыщенным акцентом. Но ее звучал как-то по-другому, более карибским. Она, должно быть, с Гаити, решила Сюзанна, узнавая говор. Чернокожая гаитянка, работающая на богатого, белого, француза... Кингсли действительно был самым эгоистичным мужчиной на свете.

- Она не может остаться. - Кингсли сделал глоток из чашки. - Она здесь ради одного файла.

- Какого, monsieur? - спросила Джульетта. - Я принесу его.

- Госпожи... ее медицинской карты.

Темные глаза Джульетты расширились на одну секунду, прежде чем лицо снова стало невозмутимой маской совершенно покорного секретаря.

- Oui, monsieur.

Джульетта скрылась в другой комнате, и Сюзанна решила осмотреться. Как странно. Апартаменты Кингсли, казалось, были перевезены из другого места, другой эпохи. Она увидела огромные черные дисковые телефоны на больших столах в стиле арт-деко. Деревянные картотечные шкафы, лампы от Тиффани... и никаких компьютеров в поле зрения.