Сильвейн Рейнард - Инферно Габриеля

Габриель тоже удивился внезапной тишине. Пирог и опера Пуччини воспринимались им как кульминация сегодняшнего обеда, который он про себя называл своей «Тайной вечерей».

— Габриель, что все-таки случилось?

— Ничего.

— Прошу тебя, не надо мне врать. Я же вижу, ты чем-то не просто расстроен. Ты подавлен. Пожалуйста, расскажи мне.

«Ну почему она так отзывчива? Так заботлива? Почему ее интересует, что со мной? Ей бы бежать от меня, потому что сейчас я для нее страшнее, чем шесть лет назад, когда она увидела меня на заднем крыльце».

Ее слова лишь острее заставили Габриеля ощутить груз своей вины. Какое счастье, что он не поддался ни своим, ни ее порывам и между ними не было телесной близости. Ей будет легче оправиться и восстановить душевное равновесие. Они ведь не так уж и много времени провели вместе. Считаные недели. Слез, наверное, она прольет много. Но слезы высохнут, и она найдет себе спокойного, надежного парня вроде Пола.

От этой мысли Габриелю стало совсем тошно.

Он молча принес хрустальный графин, налил себе порцию шотландского виски, половину тут же влил в себя, после чего отставил стакан. Рот и горло обожгло знакомым огнем, и Габриель ждал, когда жжение утихнет, а крепость виски придаст ему смелости. Но чтобы заглушить тупую боль в сердце, понадобится не одна порция.

— Тебя ждет очень неприятный рассказ, — глубоко вздохнув, начал Габриель. — Когда я его закончу, то, скорее всего, потеряю тебя.

— Габриель, не надо меня пугать. Я…

— Пожалуйста, не прерывай меня. — Он запустил руку себе в волосы и больно потянул за прядь. — Я должен рассказать, пока у меня хватает духу.

Он закрыл глаза и медленно втянул в себя воздух. Когда его глаза открылись снова, он был похож на раненого дракона.

— Джулианна, перед тобой сидит убийца.

Слова ударили ей в уши, но не проникли в сознание. Джулия подумала, что ослышалась.

— Я не только убийца. Я забрал невинную жизнь… Ты имеешь полное право уйти прямо сейчас. Но если ты согласишься выслушать меня, я расскажу, как все случилось. — Он замолчал, ожидая ее реакции, но Джулия сидела спокойно, и Габриелю не оставалось ничего иного, как начать свое повествование: — Я приехал в Оксфорд, чтобы пройти магистратуру в колледже Святой Магдалины. Это ты уже знаешь. Но до сих пор ты не знала, что там я встретил американскую девушку, которую звали Полина.

Сама того не желая, Джулия шумно вздохнула. Габриель замолчал. Сколько раз она пыталась расспросить у него про эту Полину, но он отказывался. Убеждал ее, что Полина ничем не угрожает их отношениям, однако Джулия ему не верила. Нет, эта женщина — серьезная угроза. Джулия хорошо помнила, как в октябре звонок Полины сорвал Габриеля с места. Растерянный, взъерошенный, он тогда стоял и бормотал слова из «Макбета». Джулия задрожала в ожидании жуткой правды.

— Полина училась на предпоследнем курсе. Эффектная высокая блондинка. Она любила говорить, что происходит из русской аристократической семьи. Мы быстро подружились и часто вместе проводили свободное время. Но интимных отношений между нами не было. Я встречался с другими девушками, у нее тоже кто-то был… — Габриель несколько раз кашлянул, прочищая горло. — Я окончил магистратуру и переехал в Гарвард. Больше года мы с Полиной переписывались по электронной почте. Писали от случая к случаю, под настроение. И вдруг она с гордостью сообщает, что принята в магистратуру и тоже будет учиться в Гарварде. Она хотела специализироваться по Достоевскому. Полина попросила меня помочь ей найти жилье. В доме, где я тогда жил, была свободная квартира. Я договорился с владельцем. В августе Полина приехала в Гарвард. — Габриель испытующе посмотрел на Джулию. Та кивала, давая понять, что внимательно слушает. — Год, когда она приехала, был едва ли не самым тяжелым в моей жизни. Я писал докторскую диссертацию и параллельно работал ассистентом преподавателя у одного очень требовательного профессора. Я постоянно недосыпал. Вот тогда я и начал нюхать кокаин. — Он опустил глаза и принялся барабанить по столу. — У нас подобралась теплая мужская компания таких же амбициозных парней. Все мы за неделю порядком уставали, а в выходные не находили ничего лучше, как напиться и при случае выяснить отношения с «профанами». Так мы называли тех, кто не входил в наше «братство». — Он невесело рассмеялся. — Я был далеко не пай-мальчиком и часто получал по морде, но и сам в долгу не оставался. Правда, кое-что из прежних навыков недавно пригодилось… в общении с Саймоном.

Габриель подался вперед и положил руки на колени. Джулия заметила, как нервно подрагивают его ноги. С каждой произнесенной им фразой росло беспокойство Габриеля, которое выдавало, что он неумолимо приближается к краю пропасти, где находится его тайна.

— Однажды парень из нашей компании принес кокс и предложил попробовать. Меня поразил результат: я проработал всю ночь, сделал больше, чем обычно, но совершенно не чувствовал усталости. И тогда я решил, что иногда буду взбадривать себя кокаином, чередуя его с обычной выпивкой. Я убеждал себя, что я гарвардский докторант, человек с сильной волей, умеющий контролировать свои потребности. — Он сокрушенно вздохнул. — Я был не прав. Как-то само собой сложилось так, что Полина стала проводить больше времени у меня, чем у себя. Она умела не мешать своим присутствием. Я писал, а она сидела на кушетке и читала или заваривала чай по-русски. Видя, что я питаюсь всухомятку, она вызвалась готовить для меня. Кончилось тем, что я сделал ей второй ключ. Кокаин начисто отбивал аппетит. Если бы не Полина, я бы вообще сутками ничего не ел. — Голос Габриеля стал мрачным, словно его вина пыталась выбраться наружу. В глазах Джулии Габриель прочел вопрос. — Она знала про кокаин. Первое время я пытался скрывать от нее свое пристрастие. Но когда живешь с человеком практически под одной крышей, трудно скрыть что-нибудь. И я перестал таиться, поскольку ее не волновало, что я сижу на наркотиках. — Габриель отвел глаза. Ему было стыдно. — Полина была девушкой чистой и довольно наивной. Наркотики и многие другие неприглядные стороны жизни находились за пределами ее мира. Но мое присутствие, мое влияние, словно ржавчина, разъедало этот мир. Как-то вечером она разделась и предложила вдохнуть «дорожку» с ее тела, а потом попробовать и само тело. — Он медленно выдохнул, потряс головой и уставился на свои дрожащие руки. — Мне нет оправданий. Вина целиком была моей. А Полина, при всей ее наивности, привыкла всегда получать желаемое. А хотела она меня — опустившегося наркомана. — Он поерзал на стуле. — На следующее утро я сказал ей, что совершил ошибку. Признался, что отношения только с одной женщиной не для меня. Кокс пагубно действует на секс. Он растормаживает желания, делая человека все более ненасытным, а потом почти полностью их гасит. Я честно сказал Полине, что каждые выходные провожу в постели с новой женщиной. Но она ответила, что это мое личное дело. Она как будто не замечала ни моих издевательских слов, ни моего предельного к ней безразличия. Она продолжала готовить мне еду, убирала квартиру. Словом, вела себя так, будто она моя подруга и мы живем вместе. А я… я относился к ней как к обычной «подстилке». Я вообще о ней не думал. Меня интересовали лишь собственная персона, диссертация и кокаин.