Татьяна Любимая - Подарок для Градова

– Ну, пойдем.

Может быть, Кира еще фотографирует.

Ксюха виснет у меня на предплечье, пока идем по служебному коридору. Ножки у девушки подворачиваются на каблуках, приходится поддерживать.

– Пашка, я тебя в школе так любила… – признается одноклассница. – И ты знаешь, я думала все прошло, а увидела тебя у Катьки дома… И сегодня… Ты такой… Паш…

Вот это мне совсем не нравится.

– Ксюша, – останавливаюсь. Взяв за плечи Каретникову, прислоняю ее к стене, чтоб не падала, но кажется, сила притяжения ее шикарной груди действует против меня. Ксюха липнет ко мне. Задрав голову, тянется к губам. Удерживаю ее за плечи на безопасном расстоянии от себя. – Завязывай, слышишь? Ты выпила, тебя несет не в ту степь. Завтра будешь винить себя за эту сцену, поверь, я знаю. Ты классная девчонка, Ксюх, у тебя есть муж и сын. Я тебе такси сейчас вызову.

– Хи–хи, – губы кривятся в пьяной ухмылке. – Ты хочешь сказать, мне надо вернуться в семью?

– Вот именно. А мы с тобой друзья. Помнишь? – Ксюха зажмуривается. – Не забывай об этом, окей? Пойдем, однокашники нас потеряли, еще подумают чего.

– Тебе какая разница, что они подумают? – обиженно заявляет.

– Мне – никакой, за тебя переживаю.

– Какой ты правильный… Аж противно.

Лучше пусть будет противно, чем вот это вот все.

Перед выходом в зал торможу.

– Ксюш, ты когда ко мне шла, случайно не видела мой подарок?

– Какой?

– Киру. Фотографа.

– А–а… ушла. Сказала, дела срочные.

Жаль. Очень жаль.

Горло болезненно першит. Федоров, сука, на ночь превратил ресторан в караоке–бар. Песни орали под неизвестно откуда взявшуюся фонограмму всю ночь. Хорошо еще, мужским составом. Девчонок благополучно рассовали по такси, даже тех, кто упорно хотел остаться. Своих ребят тоже отпустил, чтобы вдруг не додумались нас на телефоны поснимать и в инет выложить. Знаю я их. Только дай повод постебаться над начальством.

– М–м, гадство, – стону, медленно расправляя затекшее тело. Даю себе зарок больше не спать на диванчике в кабинете, нафиг–нафиг мне такое издевательство над собой.

Принять горизонтальное положение та еще боевая задача. А вставать надо. За дверью шебуршат уборщица и официанты, скоро открываться, а после вчерашнего в зале работы непочатый край. Не вечер встречи выпускников, а вечер «нагадь в приличном месте».

Не, так–то хорошо посидели. Душевно. Можно будет повторить через годик–другой.

Кое–как разминаю плечи, делаю руками мельницу, растягиваю шейные позвонки во все стороны. Умываюсь. Иметь собственный санузел в кабинете это супер.

Мятую рубашку благополучно прячу под пиджак. Теперь можно и в люди выходить.

– Кофе, Павел Юрьевич, аспирин? – сочувствующе–издевательски спрашивает Ренат, бариста.

– Кофе давай. Покрепче.

Пока мне готовится напиток, окидываю придирчивым взглядом зал, ищу следы нашего вчерашнего празднества. А молодцы мои ребята. Все чисто, столы и стулья на местах, картины и светильники целехоньки, чистые скатерти, полные солонки. Даже запах выветрился.

– Готово.

Передо мной появляется парящая вкусным ароматом чашка. Смакуя, пью. Сквозь раскалывающую пополам головную боль даже чувствую некое подобие удовольствия от напитка.

Нет, работать сегодня сил нет. Надо ехать домой, отсыпаться.

– Дай–ка мне вон ту, со звездочками, – указываю Ренату на бутылку коньяка у него за спиной. – И такси мне вызови.

– Момент, – исполняет бармен.

Забираю бутылку, хлопаю себя по карманам, проверяю наличие ключей и телефона. Пальцы в кармане натыкаются на тряпицу. Вытаскиваю маленький комок красного кружева. А–а–а, кошка–а! Подарок мой изумительный. Вспоминаю девицу в красном платье. Вот она бы меня сейчас здорово полечила!

Прячу трофей обратно, пока не спалился перед подчиненными.

– Все, меня сегодня нет, завтра – как получится, – предупреждаю Рената. Пусть расслабятся без начальства денек.

Похмелье, мать его за ногу, превратило меня в овоща. Это ж надо было так нажраться с пацанами. До утра с ними печень убивал. Слава богу, я жив и печень напряжно, но работает. Клянусь, больше не пью и не пою! Ну если только иногда и немного.

А, черт, Морозову на свадьбу почти уговорил, грех не отметить. Ладно, лечимся сейчас и соблюдаем диету до дня Икс. Кошку снова увижу, соблазню как вчера, м–м!

В промежутках между лекарством от похмелья и сном вчерашняя интрижка с моим подарком вспоминается приятным десертом – мало было, но очень вкусно.

День второй.

Могла бы и позвонить, найти предлог увидеться, трусики, например, забрать. Я бы невзначай настоял на повторении. Уверен, она была бы не против. Можно предоставить ей инициативу извиниться за пощечину. Губы свои суперские использовать по назначению.

От представшей картинки непроизвольно закатываю глаза. Боец в штанах готов к марш–броску в поисках кошки. Вах! Держись, Павел Юрьевич, держись!

День третий. Стойкая девчонка. Вредная. Хочет, чтобы я сам за ней побегал? Вот еще. Никогда ни за кем не бегал и не собираюсь.

Сучка.

Обычно, начиная со второго дня, телефон назойливо жужжит. Дамочки, поскакав на моем члене, желают многократного повторения. А тут, после одной горячей когтистой, молчок. Будто и не было. Я уж грешным делом начал думать, что кошка привиделась мне спьяну, но еще саднящие следы на спине говорят – была. Было. А еще трофей, как талисман, в кармане таскаю. Реально фетишистом стал.

– И че это мы не звоним, а? Кира, Кирочка, кошечка моя, – вместо того, чтобы выкинуть случайную партнершу из памяти и заняться неотложными ресторанными делами, третий день втыкаю в молчащий экран телефона.

Отмазка, что кошка не знает номера, не прокатит. У Морозовой могла бы взять, на худой конец.

Кире либо реально не понравилось, в чем я сильно сомневаюсь, либо у нее на это есть серьезные причины. И эти причины мне вдруг до зуда в печенках хочется выяснить. Поняв, что к концу третьего дня весточки от Киры не дождусь, решаю, что пора мне самому напомнить ей о себе. Например, потребовать фотографии с вечера встречи. Имею право видеть запечатленные фейсы одноклассников. Они мне дороги как память.

Но сначала нужна информация.

Набираю Островского.

– Здарова, Никитос. Как сам?

– Привет, норм, – слышу в ответ деловой голос друга и по приятному стечению обстоятельств – частного детектива. Совсем недавно он рыл инфу на Вербина, бывшего мужа Морозовой. – Кого на сей раз пробиваем?

– Ахаха, молоток. Тебя не проведешь. Мысли на расстоянии читать научился.

– Так ты звонишь мне только по одной причине, – отвечает весело.

– Все–все, теперь буду мучаться угрызениями совести. Ты же знаешь, друг, я в долгу не останусь.