Татьяна Любимая - Подарок для Градова

Мне страшно, что все может повториться.

И мне снова понравится!

Как?! Как я могла допустить такое? Я, Кира Вертинская, уважаемый человек в городе, главный редактор крутого журнала, бизнесвумен с практически безупречной репутацией!

Как забыть тот вечер, как расчувствовать?

Если плотняком не забивать голову работой, то мысли снова и снова возвращаются в тот день.

План был прост – привлечь внимание заочно известного мне до того момента Градова, познакомиться, договориться о встрече, встретиться. Заключить долгосрочный договор и разместить, наконец, на страницах «Территории» рекламу «Орхидеи».

Закрыть мой личный гештальт со списком вип–клиентов. Доказать в очередной раз себе и Эду, что я могу сама, без помощи покровителя, завоевать верхнюю ступеньку рейтинга рекламных агентств. До нее осталось всего пару шагов, а с Градовым всего полшага.

Но что–то пошло не так.

К своему ужасу и приличному опыту делового общения с разными мужчинами, я не ожидала, что новый владелец «Орхидеи» такой… фактурный. Прежний был обычным мужчиной предпенсионного возраста, жадным и скользким. Довелось мне с ним пообщаться лично и безрезультатно. Он не считал нужным пиарить свой ресторан, не стремился к продвижению и завоеванию пусть не «Мишленовских», но хоть каких–нибудь звезд, не прислушивался ни к жалобам посетителей на невкусную еду, ни к персоналу . Ресторан угасал на глазах. Ровно до того момента, пока у него не сменился управленец.

Новая метла метет по–новому, и наконец–то в городе появилась еще одна достопримечательность – ресторан «Орхидея» – место, посетить которое мечтали все горожане и с удовольствием отмечали там мелкие и крупные события, личные или корпоративные.

Сейчас «Орхидею» не узнать. Современный ремонт, вышколенные официанты, кухня на высоте. Без пафоса, заоблачных цен, взгляда с высока. И очень похоже на самого Градова – красиво, стильно, уютно. На расстоянии и в объектив фотоаппарата интересно было за ним наблюдать. Молодой, смуглый, обаятельный, атлетического сложения. Одна улыбка чего стоит – глаз не отвести. Эх, его самого мне бы в журнал, он бы круче Глеба смотрелся.

Размечтавшись, растерялась, когда сам Градов подошел ко мне и предложил выпить с ним шампанского. В непозволительной близости он оказался очень крупным и опасным. Ощутила себя козявкой рядом со скалой. Массивной такой скалой, исполинской, с ног до головы напичканной тестостероном.

Все, что хотела с ним обсудить, вылетело из головы. Припасенные аргументы выгоды от рекламы в «Территории» лопнули мыльными пузырями. Цифры и диаграммы статистики обнулились виртуальной кнопкой Delete.

Загипнотизировано смотрела в изумительно красивые глаза, а каблуки (вот у кого развито чувство самосохранения) медленно отступали назад, несли мое тело прочь от хозяина «Орхидеи».

При всех своих габаритах и харизме улыбка наступающего на меня Градова лучилась мальчишеской обаятельностью, а в ярко–синих глазах сверкали озорные искры с подтекстом. Говорил этот мужчина одно, а желал совсем другого. Сожрать. Медленно, отгрызая кусочек за кусочком от живой плоти. Под ложечкой тревожно заныло, в голове сработала сигнализация спасаться. От опасности быть съеденной я и сбежала при первой же подвернувшейся возможности.

Но в последний момент сработал тормоз. А как же план? Другого случая может не быть. И ноги сами понесли не на выход, а за дверь для персонала.

Найти директорскую дверь не составило труда. Глупое женское любопытство заглянуть в обитель хозяина «Орхидеи» сыграло со мной жестокую штуку. Всего–то захотелось глянуть одним глазком внутрь, узнать, чем живет, чем дышит Градов, носитель прекрасного генофонда.

Пока активно ковыряла шпилькой в замке, представляя себя шпионкой на задании, мозг вместо настойчивого предупреждения, что не стоит этого делать, подкидывал красочные картинки, того, что может прятаться за той дверью. Почему–то казалось, что там может быть пыточная.

В принципе, не так уж я была далека от истины. Пытали там меня с особым наслаждением. До сих пор афтершоки преследуют.

Сукин сын этот Градов! Ненавижу его!

Не помню как и почему я оказалась в железных тисках громадной секс–машины. Словно по темечку чем–то стукнули и мозг выключили. Это не я была, Кира Вертинская, а какая–то нимфоманка.

Капитулировала без боя. Как последняя дрянь раздвинула ноги и позволила себя взять. Подмахивала бедрами, стонала во все горло, просила, умоляла не останавливаться. Чуть голос не сорвала, когда взорвалась сверхновой, умерла и воскресла в руках и на члене лысого индюка. Лучше бы не воскресала.

Такого падения я от себя не ожидала! Как стыдно! Была бы пьяная, а то ведь ни капельки!

Самовлюбленный индюк никак не хочет покидать мои мысли. Какими только метелками я его не гоню из памяти.

Перед глазами так и стоят его литые мышцы, расширенные зрачки с безумным желанием обладать мной, дерзкие губы со вкусом шампанского, которые целуют так, что можно родину продать, и вот как следствие – на бедрах остались ярко выраженные отпечатки пальцев, и сердце словно получает прямой удар кулаком при воспоминании каждого толчка лысого наглеца. И снова в трусиках мокро, в глазах темнеет, а мозг опять отключается, погружаясь в флешбэк.

– Гад! – с губ срывается возмущенное.

Пугающая тишина вокруг вытолкнула в реальность.

– Извините, – ловлю недоуменные взгляды заказчика, двух девушек–моделей и Лешки, нашего фотографа.

Фотоссесию для рекламы магазина семян пришлось организовать прямо в студии. Как раз сейчас идут пробные снимки, а я халатно отвлеклась от рабочего процесса.

От стыда за выкрик стало жарко, благо бумаги мини–сценария в руках сработали как веер.

– Кира, ты в порядке? – ко мне подходит обычно невозмутимый Алексей. Протягивает стакан воды, с подозрительной настороженностью всматривается в лицо. Видимо, совсем со мной все плохо.

– В порядке, спасибо, – благодарно улыбаюсь, принимаю стакан. – Как съемки?

– Как обычно, – пожимает плечами.

Это означает, что модели деревянные, возни с ними много, но Лешка сделает из фотографий конфетку. Талантливый фотограф.

– Кира, ты может это… отдохнешь денька два? До верстки еще две недели. Сгоришь.

– Я подумаю, Леш, – отвожу от него взгляд.

Забота друга трогает. Знал бы он, что дома мне еще хуже! Там воспоминания моего грехопадения обрушиваются лавиной. Ночи превращаются в кошмар, и просыпаюсь я мокрая со скрученным в кокон одеялом между ног. Словно во сне пытаюсь ваять из него Градова.

Изощренной пыткой оказалось отобрать фотографии с того злополучного вечера. Хозяина «Орхидеи» на них оказалось слишком много. И везде он такой… глаз не отвести. Широкие плечи, мощная шея, рельефные бицепцы, что натягивали рубашку, грозясь треснуть в любой момент. Красивый зад. Я помню его на ощупь. Твердый как орех. А перед так вообще…