Владимир Поплар - Мразь

В общем на восьмой день вечером в палату зашел доктор, как сейчас помню, Ковалев, имя не помню, который вступил на суточный пост накануне. Он сказал, что в краевой столице он знает врача, вместе учились в институте, который специализировался на сосудистой хирургии и в области его научных интересов лежит, в том числе случаи с сиамскими близнецами. В общем Ковалев рассказал о нашем случае и тот предложил попробовать удалить «лишние» части из тебя… Я ухватилась за эту соломинку…

В комнату зашел Юрик:

– Леха, когда к отцу пойдем, скоро вечер уже?

– Сейчас, скоро выходим, – ответил я, – можешь подождать на улице?

Брат вышел из комнаты, а мама продолжила:

– Но сразу делать операцию никак не возможно было: ты был слишком мал. Да к тому же нужно было ехать в город, а у нас с отцом не было средств, чтобы взять и поехать. В общем было решено выписываться домой, немного подождать, чтобы ты подрос и окреп, подсобрать деньжат и тогда ехать.

Когда мы с тобой и отцом приехали в деревню, то решили, что удастся достаточно долго не показывать тебя никому, чтобы не было пересуд. Хорошо, что твой день рождения пришелся на конец лета, а там и зима, гулять можно укутавшись. В общем у нас в запасе оказалось примерно год на подготовку. Я села с тобой дома, пришлось оставить работу, а отец работал, брался за все подряд лишь бы заработать.

Но получилось чуть подольше. Отца через семь месяцев после твоего рождения, направили в длительную командировку, на север и мне пришлось буквально одной вертеться по хозяйству, хорошо, что твоя бабушка помогала. Не смотря на заверения врачей, что твое здоровье будет ухудшаться, ты хорошо кушал, достаточно активно рос, а в месте с тобой и твой «близнец». Вернее, части от него…

В общем мы с тобой ждали отца домой. Вернулся он через полгода, с хорошим заработком и решили, что через пару месяцев можно отправиться на операцию. Я позвонила доктору Ковалеву, он пообещал все устроить. Через пять дней, он отзвонился и сказал, что можно приехать через два месяца. Мол, пока мы будем собираться и ехать врач, который будет вести операцию подберет себе помощников и организует операционную.

До города мы добрались нормально. Нас встретил сам врач – Маслов Сергей Константинович. В общем все прошло очень хорошо, через три недели, после наблюдений и анализов тебе провели операцию. Удалили с грудной клетки, таза и живота все «отростки». Сложнее всего пришлось с твоим глазом на лбу. Сергей Константинович все время повторял, что это невероятно – глаз был полностью функциональным, хотя и очень-очень маленьким. Тебе его удалили, а «заплатку» взяли из моей лопатки (дак вот откуда шрам на ее левой лопатке). Еще через три недели мы вернулись домой, и чтобы люди задавали меньше вопросов придумали историю про собаку, которая напала на тебя.

Через какое-то время родился Юра. Жить становилось все труднее и труднее, а тебя начали дразнить местные ребятишки, вот я и предложила отцу переехать поближе к городу, чтобы тебя могли посмотреть врачи и попробовать исправить хоть как-то эти ужасные шрамы. Тем более моя подруга уже несколько лет жила в совхозе, куда мы в итоге и переехали.

В общем отец отказался уезжать с деревни, в которой родился. Просил не торопиться, может устал от проблем, может просто не смог морально. Я его не виню. Но я была настроена, и мы уехали… Вот сынок, теперь ты знаешь свою историю полностью… А теперь иди, ты хотел дойти до отца, а мне нужно поспать, сил нет…

Я вышел из комнаты и сначала решил никуда не идти, а как-то переварить информацию, свалившуюся на меня в эти дни. Однако, увидев брата, решил, что нужно все-таки показаться отцу на глаза, все-таки мы не виделись много лет, а за одно решить еще один важный для себя вопрос.

Отец, а вернее его новая семья, жили на самом краю деревни, возле местной речушки. Я хорошо помнил этот дом, потому что сын его нынешней жены был немного старше меня, и мы часто играли вместе. До их дома мы добрались быстро – бежали на перегонки с Юркой. Чтобы хоть как-то отогнать грустные мысли я согласился на спор пробежаться. В этот раз решил поддаться ему, может как-то по-особому стал смотреть на брата после того, как стало известно о том, с каким сюрпризом я появился на свет Божий. По уговору, если я проиграю, то разрешу ему прокатиться на мотоцикле, а если он проиграет, то три дня он занимается «хозяйственными» делами в сарае. В общем его взяла. А я был рад…

Отец встретил нас очень радушно. Словами сложно описать как нам с братом его не хватало. Дома он оказался один, его жена и ее сын уехали погостить к бабке, ее матери, так отец сказал. Мы посидели, поговорили о том о сем, попили чаю. Отец позвал показать нам свой новый мотоцикл «Днепр», чем вызвал шквал эмоций у Юрика, а я решил, что пора переходить к решению очень важного вопроса:

– Пап, слушай, а ты же знаешь где живет бабка Есфирь?

– Что? Какая Есфирь? Ты, наверное, про старый дом, который не далеко, повыше нашего по ручью? Там и жила еврейка кажись старая…

Ну вот, кажется, сегодня хоть что-то прояснится и возможно будут получены ответы… Попрощавшись с отцом и не дослушав его до конца, что в общем-то не вежливо, было решено решительно найти старуху.

Дом Есфирь находился, не так уж не далеко от дома отца, и гораздо ближе к лесу, чем хотелось бы. Мдааа, по любому окажется, что это дом старого отшельника. Дорога до него, конечно, была, но очень уж каменистая. Похоже материалом для ее обустройства служили камни с этой же речки. Я не стал говорить отцу зачем мне эта старая ведьма, собственно, я толком и сам то не понимал до конца, поэтому решил сказать, что хотел ей передать слова благодарности от бабы Поли. Предупредил, что приду домой к тетке Лене позже, а Юрика пусть отец отвезет на мотоцикле.

Когда я был еще маленьким, лет, наверное, шесть-семь, мы с моим единственным дружком, таким же как я «задохликом» Саней (кстати надо узнать, где он живет, в детстве то он всегда сам ко мне приходил в гости), облазили почти всю округу, но сюда, мы никогда не заходили. Может на подсознательном уровне боялись чего-то, может так действовала «установка» родителей, что «детей, которые играли в этих местах, больше никто, никогда не видел». Короче обходили стороной «заколдованный лес». Теперь я понимал, что тогда взрослые просто боялись этого старого человека, впрочем, ничего не изменилось, судя по всему, но не понимал почему.

Пока я шел вдоль речушки к дому Бабки Есфирь, начался мелкий, моросящий дождь. Моя голова тут же отреагировала на него – началась, пока что, слабая головная боль. Хорошо, что путь лежал через небольшую рощицу и среди нависающих сверху крон деревьев мне было комфортно, словно под зонтиком. Весь путь до ее дома я задавал себе вопрос: «а зачем я иду к ней», ответа на который, естественно не было.