Виктория Падалица - Палач Иллюзии 4

– И как это случилось, что вы и я оказались здесь вместе, под этим южным волшебным небом?.. (цитата из к/ф «Любовь и голуби»).

– По путевкам. – ответила я так, как и нужно было отвечать в данном случае.

Мы молча посмотрели друг на друга. Я боялась улыбнуться, а ведь Фархад упорно склонял меня к этому. Пытался к себе расположить, и у него это снова получалось, и я с трудом могла устоять перед его шармом и томным чёрным взглядом, в котором читалась любовь.

Мы бы и дальше смотрели друг на друга, если бы Фатима нас не окликнула, чем разорвала наш мысленный диалог.

– Заходите уже в дом, супруги! Хорош вам бодаться! Вообразили себя быками! А ну марш домой! Катя! Ладно он без царя в голове, но у тебя мозги то должны иметься!

Я послушалась и встала.

Фархад подобрал чемодан и пошёл за мной следом. Наверное, страховал, чтобы я не убежала. Мало ли, вдруг я вознамерюсь пешком шкандылять по сугробам… херову тучу километров по горам и обрывам…

Так некстати, я поскользнулась на льду и шлёпнулась в аккурат на попу.

Фархад, опустив чемодан, попытался помочь мне.

– Раз-два взяли. Пукнули, подняли… Подняли и не заплакали…

Я с возмущением покосилась на него.

– Это намек на то, что я поправилась? – нахмурилась я, совершенно не понимая его плоские шуточки.

– Нет, конечно. Чтобы ты улыбнулась, хочу. Покажи, наконец, свои зубки, шипучка. Хорош делать из меня врага народа.

Отдернув руку, я сама поднялась, и без его помощи.

То букашка, то шипучка… Очевидно же, что шиплю на него, но повод же есть, и он колоссальных размеров.

Фархад, надменно пожав плечами, подобрал с земли чемодан и зашёл в дом, следом за мной.

– Прекрати уже на меня пялиться! Смотри в свою долму и помалкивай, блин! – бросила я и отвернулась от Фархада, который то и дело смотрел на меня, чем смущал, ведь мы находились не одни в комнате.

– Ты моя жена. Хочу и пялюсь. – неустанно повторял Фархад одно и то же. – И что тебе моя долма? Я пять раз тебе предлагал поесть, а ты не хочешь. Видите ли, обиделась…

– Ну другую пялься, если долма не достойна твоего взгляда! С которой был всё это время, на неё и смотри!

Мы с Фархадом решили обсудить насущные дела за чашкой чая в маленьком домике Фатимы. Чтобы дети, спавшие в большом доме, не проснулись от наших криков друг на друга и споров.

– Давно я вас таких не видела…– Фатима, слушая нас, схватилась за голову и заохала.

– Каких таких? – спросила я, покосившись на Фархада.

– Буйных. – отвечала Фатима, вздыхая. – Разлука пошла на пользу вам. Точно говорю. Любовь крепнет.

– Ещё бы, мама…

Фархад, кивая, достал из кармана маленький стеклянный бутылек, напомнивший мне капли для носа с дозатором, разлил мне и себе по кружкам с и залпом выпил свою дозу.

Не поморщился.

Заинтересовавшись тем, что он подсыпал туда, я лизнула чай. Вкуса постороннего не почувствовала, равно как и запаха. Отпила немного, и снова не поняла, что это за добавка такая.

– От чего это или для чего? Ты намереваешься отравить меня или задобрить? – спросила я, недоумевая, в чем заключался шкурный интерес Фархада, чтобы я это проглотила.

– Сложно объяснить. – как я и ожидала, Фархад увернулся от ответа. – Просто пей. Это не опасно.

Пока я раздумывала, стоит ли ему верить, Фатима спросила, где нам постелить. Фархад ответил, что здесь, в её доме, мы и заночуем. А она пусть к детям идет.

Я была против такого расклада, но не смогла убедить Фатиму, что буду спать отдельно от мужа, который лишь посмеялся с моего желания уйти вместе с ней. Фатима – бабуля строгих правил, и вообще это плохая примета, по её словам, супругам раздельно спать…

В общем уговорила она меня лечь с Фархадом в одном доме. Но я уж точно знала, что здесь имелись две кровати и диван. Так что спать мы будем по отдельным комнатам всё равно. Пусть Фархад даже не думает ко мне лезть. Я настроена очень негативно и ни в какую не дам ему сделать со мной то, о чем всё это время говорили его похотливые глаза и ухмылка.

Когда я допила остатки чая, при этом ощущая в своей голове некие изменения, Фархад воодушевленно попросил Фатиму оставить нас наедине.

Фатима, пожелав нам спокойной ночи, вышла за порог. Фархад немного подождал, когда та зайдет в другой дом. Затем прошелся до выключателя и потушил свет на кухне.

Свет от печи мягко освещал комнату, и его было вполне достаточно, чтобы я могла видеть Фархада, как и он меня.

Фархад снял толстовку, обнажив свой торс, размял шею и произнес.

– Теперь будем разговаривать.

Окинув меня взглядом голодного зверя, Фархад двинулся ко мне. Меня будто заклинило на его мощном теле. Не могла оторвать глаз от стальных кубиков, татуировок и мускулов.

Руки мои сами потянулись к ремню на его брюках. Я не контролировала свои движения, и делала это как будто не я. Зато мои движения успешно контролировал Фархад, равно как и эмоциональными порывами.

Зарывшись пальцами мне в волосы, Фархад безжалостно и нежно лишал меня рассудка своими ласками. Я таяла, бессознательно срывая с него штаны, исступленно рыча и вздрагивая, когда его длинные тёплые пальцы касались кожи моего лица и шеи, не прикрытых прядями спутанных волос.

Сильное желание, пробудившееся во мне при виде его рельефного тела, усиливалось с каждой секундой, с каждым моим вздохом, и я была неподвластна тому, чтобы противостоять сему страстному чувству.

Хватая и жадно посасывая его пальцы, ласкающие моё лицо, я ерзала на табурете, как сумасшедшая, желая его. Такого нетерпения в сексе я прежде никогда не испытывала. Звериная похоть одолевала моё порочное сознание, и, судя по тому, как оттопырились его штаны, Фархад испытывал то же самое, что и я. Едва ли не крутился он у него, и меня это еще сильнее будоражило и манило пробраться в стоящие колом штаны, а Фархад всё не давал мне сделать это, придерживая "молнию" застегнутой.

Через пару минут мне стало так душно и невмоготу голодно, несмотря на то, что в доме только что было немного прохладно.

Пальцы мои сами поползли вниз и, убедившись в том, что колготки с трусиками намокли, продолжили усугублять их положение. Я заскулила, как сучка, изнемогала как желала заполучить в себя самца.

Фархад, замечая это непредвиденное сумасшествие с моей стороны, заставил меня подняться и, постелив одеяло на пол у печки, встал на колени, а затем потянул меня к себе.

Я охотно села на Фархада сверху. Фархад, сладостно шепча сексуальные комплименты, стянул с меня кофту и прижался к груди, целуя так им любимую мою ложбинку греха.

Я же не могла оторваться от изучения Фархада. Он выглядел непревзойденно и очень возбуждающе сейчас. Его тело смуглое, накачанное, сильное, огромное, отливало бронзой в отблесках огня, и это невероятно заводило меня.