Джеки Бонати - Между Севером и Югом

– Оливер, вы живы? – прохрипел Алан, пытаясь оценить степень ущерба.

Этим ударом Оливера в полном смысле оглушило и выбило дух. Он был в сознании, видел перед собой Алана, но почти не слышал, что происходит вокруг и, из-за спазматического сокращения мышц, никак не мог сделать вдох.

Он только судорожно хватал воздух ртом, как рыба, но до легких тот не доходил.

Кто-то резко поднял его на ноги, махал руками у него перед носом, а потом он ощутил еще один удар по спине, уже меньшей силы, явно ладонью и смог наконец вдохнуть.

– Нормаль… нормально, – прохрипел он, и согнулся пополам, выравнивая дыхание.

Алана тоже осмотрели, ощупали шишку на голове, но признаков сотрясения не выявили. Лесорубы принесли им горячего чаю из термоса и пока все переживали случившееся, чинили цепь на пиле.

– Спасибо, – выдохнул Алан. – Вы спасли меня. В очередной раз.

– Не за что, – прохрипел Оливер, все ещё пытаясь продышаться. Грудина болела, и ощущения были не особо приятные.

– Вам бы врачу показаться, – посоветовал один из лесорубов – не молодой, но ещё очень крепкий и даже привлекательный альфа. – Ветка-то тяжеленная. Чтобы трещин в ребрах не было.

Другие альфы в это время вполголоса переговаривались, что этот городской франт не робкого десятка.

– Я отвезу его, – пообещал Алан. – Сейчас только чуть в себя приду. Придется перенести нашу экскурсию, – сказал омега, поднимаясь и помогая встать Оливеру. Он позвонил в клинику их врачу и договорился о приеме, и что понадобится рентген.

– Да я не думаю, что есть необходимость, – попытался было возражать Оливер, но сдался под хмурым взглядом альфы.

В небольшой больнице их встретил омега лет пятидесяти, который приветливо поздоровался с Аланом и повел их обоих осматривать, выслушав историю.

Алана еще раз проверили на сотрясение мозга, и все же отправили на МРТ, пока Оливеру делали рентген. К счастью у обоих диагностировали только ушибы и велели остаток дня провести в отдыхе и покое.

– Я предлагаю вам поехать и переночевать у меня. Вам лучше под присмотром, если что, дедушка или я поможем, – сказал Алан, когда их обоих отпустили с рекомендациями и мазью от ушибов. – В гостевой комнате вам будет вполне удобно.

– Я не думаю, что в этом есть необходимость, – снова стал возражать Оливер и аж присел, когда прямо у него за спиной раздался строгий голос Алистера.

Конечно же, ему сообщили о случившемся с лесопилки, и он сразу примчался в больницу.

– Поедешь, как миленький! – заявил он, не оставив Оливеру выбора.

Алистер сам сел за руль, отчитав Алана за то, что тот вел машину с ушибом головы и вообще повел себя как безответственный мальчишка. Алан только смиренно слушал и кивал, не возражая.

– Это была случайность, цепь слетела, – постарался оправдать его Оливер, но, поймав в зеркале заднего вида хмурый взгляд Алистера, тоже притих, как мальчишка, хотя и понимал, что никто не считает его виноватым.

Дома Алана насильно уложили в постель, Буран лег поперек и не давал подняться, Оливера тоже упрятали под одеяло на самый ровный и жесткий матрас в доме. Алистер бурчал внизу время от времени, гремя кастрюлями.

Оказавшись в постели, Оливер подумал, не позвонить ли родителям, но решил, что о случившемся им лучше не знать.

Он честно пролежал смирно полчаса, но потом тихонько выбрался из постели и, убедившись, что Алистер внизу, постучал к Алану.

– Как вы? – спросил он, когда ему позволили войти.

Сам он немного неестественно прямо держал спину из-за временного корсета.

– Умираю от скуки, – признался Алан, поглаживая пушистые уши Бурана. – Дедушка даже отобрал книги и телефон, якобы мне нельзя читать. Но ведь сотрясения-то нет, – вздохнул он.

– А вы как?

– Он переживает за вас, – Оливер аккуратно присел на уголок кровати и погладил мохнатую попу Бурана.

Тот строго посмотрел на альфу, прикидывая, не уложить ли его рядом.

– Да ничего, тянет грудину немного, но это пройдет, – отмахнулся он. – То, что цепь слетела, это техническая случайность или проблема изношенности оборудования?

– Пока трудно сказать, может быть и то и другое. Мне предоставят отчет завтра утром, – ответил Алан. – Что вас вообще заставило кинуться под ветку?

– Неизвестно, что лучше, что хуже, – вздохнул Оливер и изумленно уставился на омегу. – Как что? Она ведь убила бы вас!

– У вас вообще нет инстинкта самосохранения? – спросил Алан. – Чудо, что она не убила вас.

– Ну, видимо инстинкт к сохранению чужих жизней у меня сильнее, – хмыкнул он. – Вы бы предпочли, чтобы было иначе?

– Просто мне немного неловко. Вы спасаете меня уже второй раз. Видимо я прямо-таки неудачник в последнее время, – улыбнулся он.

– А может, наоборот это я приношу вам беды? – хмыкнул он и замер, практически ощутив, как сейчас ему прилетит подзатыльник, когда дверь за спиной тихо скрипнула.

– Во времена моей молодости если альфу заставали в спальне омеги, то им приходилось жениться, – назидательно сообщил Алистер, принеся поднос с едой, причем для них обоих – от его слуха не укрылись эти перемещения.

– Простите, сэр, – Оливер смущенно потупился, но по голосу понял, что тот не злится. – Буран в любом случае не допустил бы ничего… такого, – почесав пса, заметил он и замолчал, получив в руки глиняную миску с ароматной мясной похлебкой, только поблагодарил за нее.

– Не то чтобы я против… – заметил многозначительно Алистер, а Алан, услышав это, поперхнулся и пылающим взором уставился на деда.

Оливер переглянулся с ним и тоже неловко прикусил губу. В свете разговора, закончившегося ссорой, он вообще сомневался, что такое возможно. Пусть омега теперь и казался ему привлекательным.

– Оставляю вас, дети мои, – тем же тоном сказал Алистер и ушел, свистнув кота и Бурана, чтобы и их покормить. Алан пылал ушами и смотрел только в миску.

Учитывая, каким требовательным он был руководителем, и как уважали его работники, видеть подобное было немного странно и даже забавно, отчего Оливер то и дело поглядывал на омегу.

Сидя в постели трудно выглядеть представительно. Алан был все так же встрепан, в домашнем свитере крупной вязки, в вороте которого видны были ключицы и красивая шея с парой родинок. В общем-то он почти не отличался от омежек, когда не командовал, не решал вопросы и не валил кабанов.

И только сейчас Оливер осознал это в полной мере – когда Алан не прятался за объемистыми куртками, штанами и ботинками на толстой подошве, становилось очевидно, что он по-омежьи хрупок.

– Я вас не сильно придавил, когда оттолкнул? – спросил он, сообразив, что их разделяет килограмм тридцать веса, не меньше.

Алан улыбнулся и покачал головой.

– Нет, но вот лоб у вас железный, – сказал он, четко помня, как искры из глаз посыпались от двойного удара.