Ника Форд - Фея для Палача

Он не ухмыляется. Это больше похоже на лик ощетинившегося зверя. Он по-прежнему молчит. Видимо, считает меня недостойной хоть каких-нибудь слов.

Авто выезжает на дорогу, слышится противное пиликанье, на передней панели мигает значок ремня.

– Пристегнись.

Ура, все же дождалась. Первая фраза в мой адрес.

– Оно перестанет. Надо только подождать и…

– Пристегнись, – повторяет таким тоном, что охота спорить мигом пропадает.

Я пристегиваюсь.

– Телефон, – говорит он.

– Что?

– Дай свой телефон.

Проходит почти полминуты, пока я понимаю о чем речь.

Ладно. Я достаю мобильный, протягиваю Демьяну. Он опускает стекло и выбрасывает телефон, легко, как от мусора избавляется.

– Ты… ты чего? – возмущаюсь. – Это вообще-то последняя модель, там куча всего важного…

– Телефон тебе больше не понадобится, – отрезает холодно.

Это звучит так, будто мне уже ничего не понадобится. Никогда. Совсем.

Я пытаюсь сглотнуть, но не могу. Физически не выходит.

– Ты же не домой меня везешь? – решаюсь на вопрос.

– Нет.

Короткий, исчерпывающий ответ.

– Ты убьешь меня?

– Зачем?

В его хриплом голосе прорезаются эмоции. Демьян удивлен. Или я выдаю желаемое за действительное?

– Ну так мэр сказал, – говорю тихо.

– Он сказал, чтобы я о тебе позаботился.

Почему это звучит страшнее чем «чтобы я тебя убил»?

– Смысл все равно не меняется, – нервно улыбаюсь.

– Мэру наплевать, что с тобой будет и как, лишь бы проблем не доставила.

– Послушай, я не доставлю проблем. Я обещаю. Клянусь. Я не стану никому… Боже, да я даже не знаю, о чем я могла бы рассказать! Я же ничего не поняла. Неизвестный тип вцепился в меня, твердил свое дурацкое «держи, держи», требовал повторить, потом появилась охрана. Я… я честно не знаю. Я не в курсе. Я и лица его вспомнить не смогу. Уже забыла. Правда. Давай… давай я просто спрячусь? Я не стану делать глупостей, не пойду в полицию. Я уеду из города, имя сменю. Я знаю человека, который поможет. Я найду способ…

Меня прорывает.

Слезы текут по щекам. Я шмыгаю носом и продолжаю нести абсолютную чушь. Краем сознания понимаю, что бесполезно, но остановиться не могу.

– Умножь пятьсот семьдесят девять на шестнадцать, – обрывает Демьян.

– Что?

Он повторяет задачу. Равнодушно, ледяным тоном.

Намекает на те странные фразы, которые сообщил незнакомец? Догадывается, что я утаиваю важную информацию?

Я их никому не выдам, но до смерти помнить буду. Хотя это не лучшая формулировка, ведь моя смерть может наступить совсем скоро.

– Как мне посчитать без калькулятора? – закусываю губу. – Или ты… ты специально? Только бы я заткнулась?

Демьян ухмыляется. Очень широко. Даже непривычно.

– Сам умножь, умник, – хмыкаю. – Легко давать задачу, но…

– Девять тысяч двести шестьдесят четыре.

– И как я это проверю?

Открываю сумку, нахожу ручку, клочок бумаги. Я провожу вычисления в столбик и прихожу к неутешительному выводу.

– Ты заранее знал, – смотрю на Демьяна с подозрением.

– Да. Вызубрил, чтобы поразить.

– Умножь еще.

Я не успеваю придумать пример.

Демьян включает музыку. На полную громкость.

Я вздрагиваю. Кажется, сейчас у меня лопнут барабанные перепонки. Зажимаю уши, сжимаюсь в комочек.

Он делает чуть тише.

Обычно я такое не слушаю. Тяжелый рок. У меня аж пищевод содрогается от безумного рева.

Я утыкаюсь взглядом в стекло, слежу за дорогой. Снаружи моросит дождь, совсем легкий. Я вытираю слезы.

Я не сразу отваживаюсь заговорить, но все же нарушаю тишину:

– Что мне сделать, чтобы ты меня отпустил?

Я понимаю, деньги предлагать бесполезно. Он за день может заработать столько, сколько я в жизни не видела. Его не волнуют мои гроши. Он не станет ради этого подставляться.

– Просто скажи, – продолжаю. – Я смогу затеряться, никто и не поймет. Я никогда не вернусь в этот город. Я все сделаю…

– Все? – в его голосе сквозит интерес.

– Абсолютно.

– Тогда помолчи.

– И ты меня отпустишь?

– Нет.

– Почему?

– Потому что не хочу.

– А чего ты хочешь?

Демьян поворачивается, от тяжелого взгляда по моему телу разливается жар. Я рефлекторно свожу бедра плотнее, позвоночник непроизвольно выгибается.

– Хочу поиграть, – хриплый голос буквально душит меня.

В памяти всплывает тот чудовищный снимок, который показывала Карина.

Раздробленная челюсть, собирали по кусочкам…

Такие у него игры? Такие?!

Я знаю, что нельзя показывать страх. Но я не знаю, как побороть истерику, унять панику.

Остаток дороги я молчу.

Мы въезжаем в элитный загородный поселок, автомобиль тормозит у высоких ворот, которые выстроены из темно-серого камня. Загораются фонари, я невольно жмурюсь от излишне яркого света.

Авто заезжает во двор, я могу рассмотреть милую лужайку, деревья. Все это тонет в темноте. Вижу также трехэтажный дом.

Значит, здесь живет Палач? Постройка выглядит вполне заурядно. Только первое впечатление часто бывает обманчивым.

– Выходи.

Я послушно иду следом за Демьяном, поднимаюсь на крыльцо, захожу в дом. Опять зажигается свет, уже не особенно яркий.

Я застываю в коридоре, оглядываюсь по сторонам. Черные стены. Гладкие, идеально ровные. Не обои, штукатурка. Черные деревянные полки. Несколько штук. Черная тумба. Достаточно массивная. Черная вешалка. Точнее – черный металлик. Зеркало в стальной раме. Темной, практически черной. Черный пол. Паркет. Черный коврик у входа. Черный потолок. Светильники. Темное-серое, дымчатое стекло. Пара картин. Абстрактных. Нарисованы черным грифелем. Будто эскизы.

Я чувствую, как меня захлестывает ужас. Утробный страх сотрясает, нарастает с каждой секундой.

Поначалу не замечаешь ничего необычного, но когда взгляд охватывает картину в целом, становится реально жутко.

Щелчок замка заставляет меня подпрыгнуть.

Я оборачиваюсь, позабыв обо всех особенностях интерьера. Я смотрю как Демьян закрывает дверь.

Господи.

Это больше похоже на тюрьму. Столько замков. Выдвижная решетка.

Я слишком сильно дрожу, сумка соскальзывает с плеча.

– Что это ты затихла? – насмешливо спрашивает Демьян.

Я ничего не отвечаю, только пячусь назад, в темноту. Как будто это меня спасет, защитит.

Я готова бежать. Только некуда.

Я делаю шаг назад, опять и опять, суетливо. Я спотыкаюсь о что-то, падаю, больно ударяюсь, но не кричу. Вопль застревает в горле. Я шарю руками по полу, меня колотит озноб.

Демьян включает свет и здесь, неторопливо приближается. Куда спешить? Зачем? Я в его полной власти. Тут очень толстые стены, кричи сколько угодно. Никто не услышит, хоть голос сорви.

Я лихорадочно отползаю назад, расталкиваю табуретки, вдруг упираюсь спиной в диван, дергаюсь, жалобно взвизгиваю. Я опять осматриваюсь и ощущаю ужас все острее, безнадежнее.