Алевтина Чичерова - Will you save me

«…и возле меня»

Не успел Микаэль появиться у них в приюте, он непроизвольно стал дико бесить и раздражать Юу, и казалось с каждым взглядом, брошенным на него, все больше и больше. Каждый его шаг, каждое движение, каждое слово, даже его гребаный голос вызывали приступ негодования и презрения у Амане, причину которым он толком и объяснить себе не мог, возможно, дело было в идиотском знакомстве, не заладившимся с самого начала, или в поведении самого блондина, в целом. Пусть и прошло лишь полдня, но этот парень не пытался ни с кем познакомиться; отвечал другим сухо и сдержанно, да и то, не на все вопросы, большинство попросту пропускал; предпочитал держаться особняком. Наверняка представлял себя каким-то особенным и считал ниже своего достоинства опускаться до общения и обзаводиться дружескими связями с местными. Ему не было никакого дела до людей, обитавших тут многие годы и успевших заслужить себе авторитет; до правил, вообще ни до чего. Он был сам по себе. И перспектива, что он теперь будет спать рядом с этим заносчивым засранцем, не только в одной спальне, но и на соседней койке, Амане уж никак не прельщала, если не сказать больше.

Посреди ночи, когда все давным-давно мирно спали, Юичиро разбудила естественная нужда и, спустив босые ноги на пол, пошарив ими и занырнув в тапочки, он сонный, почти наощупь, двинулся в сортир.

Тусклая одинокая лампочка над дверью, вокруг которой крутилась пара мошек, влетевших через открытую форточку, освещала ряд кабинок и пару умывальников. Войдя на порог и пробежав по унылому помещению взглядом, Юу мысленно выругался. Тем не менее, не подавая виду, давая понять, что его никоим образом не трогает, он прошел к писсуару, не удостоив взглядом, сидевшего на подоконнике Шиндо, который коснувшись головой стекла, отсутствующе глядел в ночную пустоту, думая о чем-то своем. А когда вошел Амане и нарушил его уединение, он только бросил короткий, безучастный взгляд в его сторону, даже не поворачивая головы. Справляя нужду, Юичиро не глядел в сторону окна, но, когда он уже собрался открыть рот дабы бросить скабрезное замечание, услыхал, как тот соскользнул с подоконника и покинул место своего ночного пребывания.

«Какого хрена он тут делал?»

Мысленно задал себе вопрос Юичиро, стоя у одной из кабинок, докуривая сигарету, заранее взятую из тумбы. И в тот же момент, он сам себя одернул.

«Твою мать, какое мне дело до него!? Пусть хоть из окна сиганет, мне пофигу. Так даже одной занозой в заднице меньше.»

Окурок полетел в форточку и шлепанье тапочек по кафелю медленно стихло.

Вернувшись в спальню, Амане поглядел на Шиндо, тот укрывшись почти что с головой, скрутился в постели и, судя по всему, уже спал. Не понимая, зачем он вообще обращает на него свое драгоценное внимание, парень лег в постель, желая как можно скорее уснуть, однако не тут-то было. Если до этого спать хотелось, то сейчас сонливость как рукой сняло, и причины тому, как таковой, не существовало. Где-то с полчаса он провалялся без сна, что казалось поистине пыткой для парня, чей день сегодня выдался весьма напряженным. И когда его тело начало постепенно расслабляться, а разум окутывать приятное забвение, странные звуки со стороны койки его нового соседа, постепенно доносившиеся до слуха Юичиро и становящиеся все более слышимыми, вынудили его вырваться из полузабытья, в которое он, с горем пополам, смог погрузиться, и обратить на него раздраженный взгляд.

Микаэль лежал к нему спиной и то тихонько, то громко стонал во сне, словно все его тело в эти минуты сжирала, мучительная боль. Иногда он вскрикивал, а иногда с его губ слетали неразборчивые слова, из которых Юу смог уловить только «пожалуйста, не надо», «не трогай», «нет», «не делайте этого». Шиндо метался по постели и проговаривал одно и то же, раз за разом, что порядком выводило Юу из себя. Только он начал засыпать, как эта сволочь его будит. Он понял, что Мике снится кошмар, но жалости не возникло, одно лишь раздражение имело место быть в то время, когда часы показывали час ночи.

– Эй, ты, проснись, – зашипел Юичиро, когда все это ему порядком поднадоело и он, усевшись на кровати, слегка пихнул Мику ногой в бок. – Давай, вставай.

Вздрогнув, Мика распахнул глаза. Дыхание было неровным, его всего трясло, по лбу бежали капельки пота. Кошмар был поистине ужасным. Оглядевшись, он мгновенно взял под контроль свои эмоции, когда понял, что это был лишь сон, пускай и очень явный, но только сон, тем более, что Мика поймал на себе взгляд зеленых, блестящих в полутьме глаз, что опять же дало ему стимул совладать с собой. До этого растерянный и испуганный его собственный взгляд моментально стал холодным как лед и непроницаемым.

– Что тебе нужно? – ощетинившись, спросил он.

– Чё тебе там такого приснилось, что ты так орал? – на пониженных тонах, недовольно осведомился Юичиро.

– Ничего, – сухо ответил Микаэль и, развернувшись к нему спиной, улегся, ясно давая понять, что разговаривать не намерен.

– Раз ничего, так закройся и спи, задолбал уже. А нет – вали в коридор и не мешай спать, – раздраженно бросил Юичиро и с шумом сам улегся в постель, возмущенно и резко натянув на себя одеяло. Его просто бесила эта наглая сволочь, и он ощутил даже некое облегчение, когда соседняя кровать скрипнула и послышался звук спешно удаляющихся шагов, после чего в комнате вновь воцарилась относительная тишина и покой, если не брать во внимание посапывание и похрапывание его дружков.

«Вот придурок, и куда это он поперся среди ночи?», привстав Юу обратил взгляд на двери спальни.

«Да, похер», он снова улегся.

«Хоть засну нормально.»

И под эти мерные звуки, к которым за восемнадцать лет своей жизни он привык, Юу и уснул.

Подперев голову рукой, чуть ли не лежа на парте, Амане со скучающим видом пробегал взглядом развешанные на стенах классной комнаты учебные плакаты, таблицы, портреты известных людей, затем перевел его на своих одноклассников. С предпоследней парты обзор был наилучшим и, если бы не одно «но», это привычное занятие во время урока было куда приятней, до появления новенького, а теперь, осматривая своих одноклассников, как обычно инфанты взирают на ничтожную толпу верноподданных с балкона своей крепости, он натыкался на единственное непокорное звено в своем прогнившем королевстве.

Стремясь смотреть сквозь него, старательно записывающего подаваемый материал и внимательно слушающего учителя, парня, Юичиро только поморщился – «еще один прилежный ученик, мать его, выискался».

Настроение было прескверным, но, когда учитель заикнулся о том, что на этой неделе их класс является дежурным, Амане соблаговолил прислушаться. Пока зачитывался распределительный список, Юу, надеясь на то, что его фамилии в этот раз не прозвучит – дежурства, для него всегда были чем-то весьма унизительным, но против здешней коалиции не попрешь и уж где-где, а тут приходилось подчиняться, – поигрывал монеткой в руке, ловко перекатывая ее по пальцам. Одновременно, подумывая о том, что если все же его и поставят с кем-то, то было бы неплохо, если бы это была именно Сузуна. Он поглядел на девушку за третьей партой, а точнее скользнул взглядом по её ногам, и невольная кривая усмешка сама появилась на губах, когда он вспомнил их недавнее уединение. Если она достанется ему в пару, он, точно улучив момент, трахнет её, ведь девочка почти готова, осталось только чуть-чуть её дожать и Юу сможет, наконец, успокоиться, ибо не потеряет авторитет перед своими друзьями, а лишь повысит свой статус. А, значит, она и только она должна быть с ним сегодня.