Аркадий Застырец - Двенадцатая ночь, или Всё, что угодно. Последствие комедии «Twelfth Night, or What You Will» by William Shakespeare

Дизайнер обложки Аркадий Валерьевич Застырец

© Аркадий Валерьевич Застырец, 2018

© Аркадий Валерьевич Застырец, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4485-5238-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ф е с т о

О р с и н о

К у р и о

В и о л а

К а п и т а н

В а л е н т и н

С э р Т о б и

М а р и я

С э р Э н д р ю

О л и в и я

М а л ь в о л и о

С е б а с т ь я н

А н т о н и о

Ф а б и а н

Первый полицейский

Второй полицейский

С в я щ е н н и к

Музыканты, лорды, моряки, прислуга и все, кому не лень

Действие происходит в одном и том же месте, но кажется, что в разных

Грохот, крики, выстрелы, визг тормозов. Сирена «скорой помощи». Входит Фесто в халате, шапочке и маске. Так что сперва его можно принять за хирурга.

Фесто (поет) .

За уходящим – что там?

Любовь, война, борьба?

Нежданным поворотом

Решается судьба.

Сестра увидит брата

На свадебном пиру.

Заклятье будет снято,

И брат найдёт сестру.

Как боб на боб, похожи,

Но вовсе не равны.

Жена ему не то же,

Что муж в руках жены.

(Внезапно снимает спецодежду и является в полном блеске шутовского наряда.)

Да будут все открыты

И веселы, как лес,

Которым полы сшиты

Распахнутых небес!

Да будь врагу на горе

Недоля далека!

И пир шумит, как море,

Когда штормит слегка…

Все счастливы и сыты,

И продолжать не прочь!

Врата миров открыты

В Двенадцатую ночь.

Уходит.

Дворец Орсино и одновременно берег Иллирии. В дворцовые покои входит герцог Орсино в сопровождении Курио, а на берег высаживаются из шлюпки Виола и Капитан.

Орсино.

Коль музыкой возможно напоить

Любовь мою, как кровью – вурдалака,

Играйте! Пусть подавится она!

Насытившись, сосать не перестанет

И, лопнув, испарится наконец,

Из плена сердце выпустив на волю!

Играйте, пойте!

Курио (поёт) .

Любовь – тиранка злая!

Лишён тобою сил!

Не ждёт меня Аглая,

И белый свет не мил…

Вотще ты, сердце, бьёшься…

Орсино.

Полно! Хватит! Нет!

В тот раз звучало как-то всё иначе…

И вовсе не в Аглаю я влюблен!

Моя болезнь Оливией зовётся.

Курио.

Могу и про Оливию вам спеть.

(Поет) Амур меня сразил забавы ради.

Любимая, спаси и всё исправь!

Оливия! Молю я о пощаде!

Царица грёз, рассей разлуки явь!

В это время на берегу.

Виола.

Что за страна, мой друг?

Капитан.

Иллирия, сеньора!

Виола.

На кой же мне Иллирия нужна,

Когда мой брат в Элизии блуждает?..

А может, всё же он не утонул?

Как думаешь?

Капитан.

Да что тут, право, думать!

Раз вы спаслись, то мог спастись и он…

Виола.

Должно быть, врёшь! Утешить хочешь…

Капитан.

Нет!

Помилуйте! На море приходилось

И не такие видеть чудеса!

А в этот раз всё было, как обычно.

Когда на нас девятый рухнул вал

И в щепки борт, и мачту, и кормило…

Я быстро шлюпку на воду спустил

И брата вашего, как вас теперь, увидел!

Вцепился в обломившийся он шверт

И на волне со швертом удержался.

Его бы спас, но тут заметил вас

В полсотне с гаком футов к норд-норд-весту.

Дальнейшее известно. И – как знать…

Возможно, брат ваш…

Виола.

Вряд ли. Но – спасибо.

Ты спас меня. А мог спасти его.

Капитан.

Да что его! Я спас бы всех на свете,

Когда б за шверт все вовремя взялись.

Виола.

Ну, не взялись! Судьба, видать, такая.

Иллирия… Ты знаешь этот край?

Капитан.

Да как не знать! Родился здесь и вырос.

Виола.

А кто, скажи, правитель здешних мест?

Капитан.

На наше счастье – герцог благородный.

Виола.

Как звать его?

Капитан.

Орсино.

Виола.

О! Орсино!

Красив он, верно, с именем таким?

Капитан.

Красив-то – да. Да только, бедолага,

С полгода уж Амуром поражён

И чахнет от любви неразделённой

К Оливии…

Виола.

А кто она у нас?

Капитан.

Она – графиня, краше Афродиты

И плюс к тому – богатая, как Крёз!

Отец её скончался и оставил

На попеченье брату и её,

И всё свое имение, но вскоре

Брат умер тоже. А графиня траур

Уже полгода носит по нему

И не снимать – обет дала – три года.

Виола.

Моё с её несчастьем в унисон.

Так не пойти ли горничной к графине,

Чтоб траур вместе с нею соблюдать,

За годом год оплакивая брата?

В это время во дворце герцога Орсино.

Курио (поет).

О, сладостная мука,

Нежна ты, но сильна!

Разлука ты, разлука!

Чужая сторона!

Орсино.

Довольно! Тише! Больше не могу!

Не утоляет музыка желаний!

А впрочем… Пой! Возможно, так скорей

Я сдохну враз от музыки и страсти

И вырвусь из темницы на простор!

Курио (поет).

За взгляд один твой благосклонный

Я восемь жизни лет отдам!

Зачем в тебя я стал влюблённый,

Моя прекрасная мадам?!

В это время на берегу.

Капитан.

Оливия не примет вас. Она

И герцога послов не принимает.

Виола.

И герцога?.. А если мне к нему

Пойти служить, сперва переодевшись

В мужское платье? Чтоб не приставал…

Что скажешь?

Капитан.

Искромётная затея!

Виола.

Не выдашь?

Капитан.

Да на что мне!

Виола.

Поклянись!

Капитан.

Как станете вы евнухом Орсино,

Так стану я при вас глухонемым.

И если мой язык проговорится,

Пускай немой и зрения лишится.

Виола.

Тогда идём к Орсино во дворец!

Капитан.

Отныне вы – не дева, а скопец.

В это время во дворце герцога Орсино.

Орсино.

Практически я умер.

(Входит Валентин)

Валентин!

Скорее! Что она? С какой ты вестью?

Валентин.

Всё с тою же. Оливия меня

И на порог, как прежде, не пустила.

С Мальволио я переговорил.

Орсино.

С её дворецким? Что ж?

Валентин.

Да ничего-с.

Мальволио вас тоже не полюбит.

Орсино.

Болван! Зачем его-то мне любовь?

Курио.

Мой герцог, может, всё же на охоту?

Орсино.

Охота? Ох! Охота на кого?

Курио.

Ну, например… Не знаю… На оленя!

Орсино.

Я сам теперь, как загнанный олень!

Оливия вцепилась мне в лодыжку!

И очень скоро насмерть загрызёт!

Оливия, олень… Почти что в рифму.

Попробовать стишки посочинять?

Ну нет, уволь! Охота, так охота,

Хоть мне и не охота на неё…

Валентин.

Так я бегу, велю там запрягать?

Орсино.

Куда бы мне от смерти убежать?

Уходят.

Замок Оливии. Входят Сэр Тоби и Мария.

Сэр Тоби.

Что за холера нашла на мою племянницу по смерти ее брата? Убивается и убивается! Сколько можно? Я всегда говорил: смерть – это враг жизни. Даже если это чужая смерть!