Ульяна Соболева - Черные Вороны 5. Мистификация

– А куда, Зверь? В спальню, что ли? Бл…, я знал, что ты извращенец, но не настолько.

– Все верно, Изгой. Я хуже.

– Бл.., что за родственники у меня?

– Сочувствую. Смирись…

Этих двоих явно надолго лучше одних не оставлять.

– А ведь в этом что-то есть, Изгой, – после слов Макса мне в голову пришла одна идея. Бредовая на первый взгляд, но выбора все равно не оставалось.

– Граф, нет… Только не начинай. Ты же вроде это… нормальный.

– Иди к дьяволу, Слава. Кто о чем, а я о прослушке. Допустим, внедрить туда человека, который бы был приставлен к Ахмеду, нереально. Признаю. Но ведь он еще ест, спит, одевается, в конце концов. Если с приготовлением еды туговато будет – травануть его слишком многие мечтают, то с гардеробом… Ублюдок так обожает свои белые костюмы, что я зуб даю, их каждый день если не меняют, то в химчистку возят…

– Андрей, ты что, хочешь жучок ему прямо за подкладку пиджака всунуть? Хм… какой ты дерзкий, однако.

– Он шарахается от подставы снаружи, а она будет в миллиметре от него же.

– Окей, Граф. Допустим, мы найдем способ, как запустить туда кого-то из своих…

– Но ты же знаешь, какой он там дозор устроил. Ты туда аппаратуру никак не пронесешь… – подхватил Макс.

– Да, вот здесь облом, над которым я бился уже тысячи раз. Нам эту аппаратуру нужно другим способом доставить.

– Ага, другим, – хмыкнул Макс, – шапка-невидимка подойдет? Или Ваше Графство ковер-самолет закажет.

– Макс!

– Эй, тихо. Спокойно.

– Да нет, Макс, это же гениальная идея!

– Изгой, ты номер дурки знаешь?

– Послушайте меня! Как я раньше не мог додуматься. Ахмед… этот придурок же голубей держит. Кстати, тоже белых. Не знаю, на кой черт они ему нужны, но у него две голубятни есть. Александра рассказывала.

Изгой с Максимом смотрели на меня, как на сумасшедшего. И я их, кстати, понимал. Мне и самому это казалось полным бредом, но выбора все равно не оставалось.

– Только не говорите, что не знаете, как в тюрьмы наркоту иногда переправляли…

– Епрст! – Макс ударил себя по лбу. – Я-то знаю, вопрос, откуда это знаешь ты. Или я плохо изучил твою биографию?

– Теоретически это можно провернуть. Можно. Но есть нюансы… – перебил его Изгой.

– Начать, пожалуй, стоит с поиска белого голубя… – подбил итог беседы я.

***

Когда врач из больницы позвонила и подтвердила, что Лекса у нее была и что все под контролем, я наконец-то смог выдохнуть. Как будто ношу с плеч сбросил. С моей девочкой все в порядке… по краю лезвия ходила все это время, на волосок от расправы ахмедовской была. О том, что эта тварь могла с ней сделать, даже думать было невыносимо. И я словно по рукам и ногам связан. Как же это сводит с ума! Вот это бессилие что-либо предпринять прямо здесь и сейчас. Забрать, увести, защитить, и придавить наконец-то эту гниду, будь он проклят! Иногда от ненависти к нему крышу рвало по полной. Разорвал бы суку.

Я опять на часы смотрел и мысленно кадры в голове составлял. Ахмед увидит заключение врача, это его успокоит. На какое-то время так точно. Что нетронута дочь, не отдалась врагу. Вот что он видел в своих самых жутких кошмарах. Так что можно будет надеяться на какую-то оттепель в его контроле. И я должен это использовать по полной. Звонить ей? Нет! Ни один скрытый номер не поможет. Телефон – это самое первое, что он все же будет контролировать. Нельзя так подставляться. Остается только интернет.

Открыл крышку ноутбука, вбивая в поисковик любимое до боли имя. Она ведь певица. Она же общается со своими поклонниками. По крайней мере, раньше так точно.

Черт… сколько тут мусора. Фан-клубы, «Мы обожаем Лексу», «Лекса – наш кумир!», «Лекса – лучшая!». А аккаунтов с ее фото около двух десятков. Бл… Что за идиотизм! За какой же маской ты прячешься, моя маленькая? Листаю все подряд, думая о том, за что зацепиться можно. Те аккаунты, на которых владельцы были в сети на протяжении последних двух часов, отбросил сразу. Не до соцсетей ей было однозначно, пока тебя по врачам таскают и ты в шаге от разоблачения. И с помощью такого нехитрого фильтра удалось отсеять все, кроме двух. Зашел на первую. Фото в концертном костюме, яркий макияж, много песен, клипов на странице, но что примечательно, нет комментариев. Странно, но еще ничего не значит. А вторая… когда зашел и полистал, сразу осенило, что это ее. С виду все так же – фото, аудио, видео, но только мне в глаза одна примечательная деталь бросилась. Фотография заснеженных елей и под ней мелодия «Венский вальс». Сердце вскачь бросилось, и я к экрану как будто прилип. Так, словно притронуться к чему-то родному смог. Ведь поймет лишь тот, кто знает. Все в этой записи говорило о том, как тоскует. Как хранит в памяти каждый момент, что вместе провели. Как хотела бы кричать об этом, но нельзя, но и в себе держать не удается, выплескивается наружу… вот так вот. Через красивую картинку и традиционную для любого музыканта классику. Не могло быть сомнений. Нашел! Это она!

Список друзей… Твою ж мать! Сколько-сколько? Похоже, кому-то придется отчитаться. С этим я потом разберусь. Сейчас нужно подумать, как среди всего этого сброда не затеряться.

Зарегистрироваться… Ок. Сейчас. Введите имя и фамилию. Еще что вам ввести? Группу крови? Размер желчного пузыря?

Имя и фамилия? Ну нет, не Андрей же Воронов на самом-то деле. И не Ваня Иванов тоже. Нужно что-то, что привлечет ее внимание. Вот так же, как ее Венский вальс.

Перебрал вариантов двадцать, пока вдруг не понял, что все элементарно. Заполнил пустое поле двумя словами – Твой Андроид. Еще и фото зеленого робота. Идиотизм! Согласен! Но ведь… поймет лишь тот, кто знает. Теперь-то я уж точно в этом убедился!

Итак, добавить в друзья… Запрос отправлен. И? Что теперь? А теперь нужно ждать, Воронов! И надеяться, что все сработает. Более неприметного способа выйти на связь не сыщешь. И вот теперь мысль о том, что у нее в друзьях десятки тысяч, оказывается, сыграет нам на руку.

Листал страницу, каждую фотографию рассматривал, улавливая каждый ее жест, взгляд, улыбку, и сейчас каждое изображение таким родным кажется, даже когда на те снимки смотрел, когда незнакомы были. Была ли она счастлива? О чем мечтала и думала, позируя фотографу? Кому улыбалась? И как изменилась сейчас… Песни прослушал, каждую, в каждую строчку вдумываясь. Впервые. Раньше избегал любого напоминания, а сейчас добровольно в этот океан воспоминаний и эмоций окунаясь. Так, словно через свою музыку она могла рассказать о себе все.

И голос. Он звучал тоже иначе. Потому что я улавливал знакомые звуки, даже произношение, вспоминая, как она говорила со мной, делая так же. Порой нам не нужно видеть человека, чтобы ощутить его рядом, а иногда даже самое близкое присутствие вызывает чувство, что ты один.