Дмитрий Власов - Ведьма из Бэйля

Но ничего этого Ной не помнил. Он очнулся в чистой кровати у себя дома, и сразу сообразил, что спит мертвым сном уже много часов. Все члены Ордена проходили через эту процедуру, многие даже по нескольку раз, но привыкнуть к такому было невозможно. Каждый раз это таинство оставляло в голове ощущение скользкого холодного червя, излазившего все самые укромные уголки сознания испытуемого в поисках затаенных мыслей. За плотно задернутыми шторами брезжил рассвет, а на кроватном столике стояла ваза с фруктами и кувшин с вином. Ной мысленно поблагодарил Лизу, и, не мудрствуя лукаво, принялся вливать в себя вино бокал за бокалом, пока от бессилья и хмеля вновь не потерял сознание и забылся тревожным сном. В сновидениях он беседовал с тощим юношей-дознавателем о том, как тяжело пережить подобные вторжения в чужую голову им обоим, но беседа под конец не задалась, и книжник бросился на него с длинным узким кинжалом. Отбиваясь от озверевшего книжного червя, Ной все никак не мог понять, почему у того не ломаются кости от мощных ударов, которые волкодав наносил ему по всему телу, а так же как он будет объяснять Верховному Инквизитору свое поведение, когда же наконец убьет озверевшего доходягу.

Очнулся он под вечер, в мокрой от пота кровати и терзаемый нечеловеческим голодом. Волкодав одел халат и спустился в гостиную, где у огня с сыном на руках сидела Лиза. Молча поприветствовав служанку, он провел своей мозолистой рукой по ее упрямым волосам и не забыл про маленькое смешное ушко и подбородок. Она ответила ему, двинувшись головой навстречу ласковому прикосновению, и на секунду замерла, отдавая ему в ответ ощущение безмерного счастья и покоя. Маркус на ее руках крепко спал, обхватив своими ручонками шею матери. В кухне послышалась возня – это Марта сообразила, что хозяин вышел ужинать. Из-под полуприкрытой двери в комнату Ипполита струился свет свечи, и Ной шагнул внутрь, вдохнув привычный запах канифоли и табака. Старый распорядитель сидел, сгорбившись за своим столом возле маленького горна, и нацепив на левый глаз какую-то чудовищного вида разновидность пенсне, выплавлял из вязкой субстанции фигурку белки. Заметив, что у него гости, старик развернулся на своем вращающемся стуле и приветствовал хозяина.

– Здравствуйте, господин. Рад видеть вас в добром здравии, особенно после всего, о чем мы наслышаны. Я быстро распоряжусь о бане и ужине, ведь вы проспали полтора дня.– Старик засуетился в своей обычной манере, но Ной остановил его жестом. Ипполит послушно уселся на стуле, ожидая указаний.

– Расскажи мне, как жизнь в поместье, старик. Все ли дела в порядке, и что твориться в столице? – Ной откинулся к стене на узком топчане, выполнявшей в этой комнате роль кровати, и полуприкрыл глаза.

– Дела идут хорошо, господин. Ферма, которую мы выкупили у старика Питта начала приносить доход – мы продаем зерно местному пивовару. С тех пор как вы ушли в поход минул месяц, а мы уже продали две трети урожая. Ребенок Сары, увы, умер от болезни, и ваш духовный наставник велел заменить ее на более проворную девку, которую должны прислать не далее как послезавтра. Маркус и Ульрик прибывают в добром здравии, правда на прошлой неделе произошел инцидент… – тут старик замялся, явно опасаясь сообщать хозяину неприятные новости, – Ко дверям прибыл квартет из ордена Стражей… Они пришли с обыском и якобы по обвинению в отступничестве и дезертирстве вашей милости… Потребовали выдать все документы на поместье и мой гроссбух, а так же сообщить о вашем местонахождении, если таковое известно. Ну так Ульрик обозвал начальника квартета подлецом и клеветником, а затем, разрубив рапирой приказ о вашем аресте, бросился на него. Защищаясь, стражники были вынуждены связать его и отвести в темницу, где он пробыл до сего дня. После вашего допроса я ходатайствовал к судье, и он постановил отпустить вашего сына. Так что мы ждем его прибытия с минуты на минуту – вы же знаете этих бюрократов….

И еще… Начальник патруля из Ордена Стражей был очень доволен мальчиком и свои претензии не выставлял, ведь тот умудрился в схватке ранить его в плечо, и только подоспевшие на подмогу товарищи смогли утихомирить смутьяна. Он сообщил, что будет просить за Ульрика, чтобы того досрочно зачислили на обучение в Орден.– старик смиренно замолчал, ожидая реакции Ноя. Тот глубоко выдохнул, и ответил старику спокойным, размеренным голосом:

– Отметь себе следующее. Сару вернуть в поместье, если она сама захочет этого, расходы по содержанию или же отступные я беру на себя. Оплати их из денег от последнего похода, – старик мигом подхватил перо и быстро начал записывать волю хозяина.– Остатки зерна придержать на складе, а излишки муки, если уж таковые имеются, выдать пекарю вперед будущих поставок хлеба. В почтовой службе Грумхельма найти некоего гонца по имени Густав Лейган, и выкупить у него мою кольчугу за двести лир золотом, условленными при расчете. Так же, назначить встречу с книжником Люцием, и как можно скорее начиная с завтрашнего утра. И последнее. Направь письмо за моей личной печатью в канцелярию Инквизиции. В коем сообщить о необходимости проверки личности и заслуг некоего ростовщика по имени Борео из Бэйля, прозванного Лисом, а так же запрос на контроль действий наместника провинции Дзань по борьбе с бандой, грабящей простой люд под Истрой.

Ипполит аккуратно записал на бумагу сказанное, и удалился по своим делам. Ной несколько минут еще посидел в каморке старика под лестницей, вдыхая знакомые запахи и наслаждаясь шумом своего дома, который заметно ожил, стремясь обеспечить покой и уют своего хозяина. В пристройке ухал паром конюх, распаляя баню, на кухне звенела посудой Марта, даже маленький Маркус почуял перемены в атмосфере логова, подав свой голосок из гулкого общего зала.

Разомлевший от горячего пара и умелых рук служанки, Ной вышел к столу, где его уже ожидали. Сытный ужин был накрыт на две персоны, а по правую руку от стула хозяина восседал седой мужчина в серой мантии. Душевно обнявшись с гостем, хозяин без лишних слов приступил к трапезе. Когда же первый голод был утолен, а мысли потекли медленно и неспешно, Ной откупорил бутылку сладкого вина и разлил его по чашам.

– Приятно вновь оказаться в родных стенах, сын мой? – мужчина в мантии добродушно улыбнулся, глядя как его подопечный млеет от еды и вина, удобного любимого кресла и тепла яркого камина, в котором гудели сухие дрова.– Особенно это осознаешь пожив недельку под открытым небом, под ветром и дождем.

– Ты как всегда прав, Виктор. Не тебе ли, как моему духовному наставнику, не знать, как я ценю уют и спокойствие. Увы, жизнь не ослабляет вожжи, а лишь усиливает напор. Как дела в совете? Какие новости? – и Ной внимательно посмотрел на жизнерадостного старика. Он до сих пор не понимал, как служба в церкви сочетается в нем со столь веселым нравом и эпикурейским взглядом на жизнь. Виктор умел лечить душу словом, да и к тому же, был отличным собутыльником, начитанным и имевшим на все на свете свой собственный вид.