Дмитрий Власов - Ведьма из Бэйля

– Совет принял решение не держать тебя более в казематах. Однако, тебе следует знать, что за твоим домом наблюдают стражи, у которых есть четкий приказ – если ты попробуешь покинуть эти стены без разрешения совета, или меня, как твоего духовника, под мою ответственность конечно, они буду вынуждены тебя остановить. Любой ценой. Твое проклятие всерьез всполошило старых филинов из совета, а потому тебя решили пока что убрать с шахматной доски. С тобой ищет встречи Люций, это твое подобие друга из Ордена Книжников. А еще – твой сын только что прибыл и просит отобедать с тобой. Мне не терпится скорее услышать твою исповедь, но ради такой встречи я готов подождать.

– Так хочется исповедовать меня, что в рукаве ты держишь узкий кинжал, а когда я наклоняюсь к тебе в разговоре, стараешься не смотреть мне в глаза? – Ной сурово глянул из-под нахмуренных бровей на старца, но тот ответил жестким и прямым взглядом человека, которому нечего скрывать.

– Это приказ книжников. Одержимость… – тут духовник осекся.– Твое проклятие может проявляться по-разному. Не ты ли терял над собой контроль на подъездах к Кавиру? Всем твоим домашним, а так же мне, было дано четкое указание – наблюдать. И принимать меры, если ты станешь… неуправляем. Да и кого мы обманываем – даже с кинжалом я не смогу и икнуть в твою сторону, учитывая то, с кем я сижу за столом. Этими ли словами я не снимаю напряжение, возникшее ненароком?

Ной кивнул, давая понять, что вопрос исчерпан. Но про себя отметил, как тяжелый камень свалился с души священника, вынужденного подстраиваться под такие непростые обстоятельства. Его плечи наконец расслабленно опустились и беседа стала более непринужденной.

Спустя полчаса неспешных разговоров дверь в прихожую отворилась, и в зал вошел молодой юноша, на вид лет тринадцати. Совсем еще ребенок лицом, он имел жилистые руки и широкие плечи, словно очень торопился стать взрослым и изнурял себя тренировками. Лицо его было серым от заживающих синяков, а правая рука висела плетью, поддерживаемая повязкой. Он молча подошел к столу, и поочередно поцеловал руки сидящим за столом мужчинам. Ною – в легком поклоне, священнику- приклонив колено. Марта быстро накрыла на стол для вновь прибывшего и удалилась, звеня пустыми тарелками на подносе. Ной внимательно всматривался в лицо сына, и испытывал внутреннее торжество. Мальчик рос настоящим воином, не только выжив в своем первом серьезном бою, но и умудрившись ранить куда более опытного и опасного противника. Все раны и ссадины наскоро, но очень тщательно были перевязаны матерью, и, удаляясь на кухню, она еще раз любовно глянула на своего сына, пожирая вернувшегося домой отпрыска жадным взглядом.

– Итак, Ульрик. Объясни мне и преподобному Виктору причины своего неподобающего поведения в тот самый день, когда к нам в дом пришли братья из Ордена стражей. – Ной покровительственно скрестил руки на груди и замер, ожидая объяснения.

– Прошу не гневаться, отец. Но как твой сын, я был обязан защищать честь нашей семьи и наш дом в твое отсутствие.– Ульрик склонил голову в легком поклоне в сторону отца.– А эти болваны осмелились утверждать немыслимое. Что ты стал дезертиром и отступником, предал память своих погибших товарищей и скрылся в лесах со всем оружием и снаряжением отряда, якобы имея целью вступить в банду местных разбойников. Я не смог стерпеть такой клеветы и прошу прощения за то, что вспылил и ввязался в драку. Но во второй раз я поступил бы так же, ведь когда тебя нет дома- то защищать его от врагов – мой долг. – Повторный поклон дался ему труднее, вызвав мимолетную гримасу боли. Мальчику похоже здорово досталось от стражников.

– Сын, эти болваны имеют обыкновение называться братьями Ордена Стражей. И негоже указывать им на несправедливость их действий или же приказов – ибо это воля Императора, вне зависимости от того, как данное выглядит со стороны. После излечения ты будешь наказан за дерзость плетьми, после чего мы будем решать вопрос о твоем дальнейшем образовании. Фехтование, как я погляжу, ты уже усвоил достаточно хорошо.– Ульрик склонил голову, соглашаясь со своей участью, и приступил к трапезе. Быстро закончив, он попросился из-за стола, тактично оставив отца с его духовником для длительной беседы. Кивком головы Ной разрешил ему удалиться, но уже на пороге остановил его, назвав по имени. Мальчик вполоборота замер в дверях, ожидая слов отца.

– Сейчас пойди в баню, пусть мать приведет тебя в порядок. Скажи ей, чтобы купила у аптекаря все необходимое для скорейшего лечения. И еще одно….– при этих словах губы священнослужителя расплылись в добродушной улыбке, хотя сам хозяин стола не выразил никаких эмоций.– Я горжусь тобой, сын.

Когда дверь за мальчиком закрылась, Виктор с укоризной посмотрел на нахмурившегося инквизитора.

– Ты слишком строг к нему. Он еще совсем молод чтобы, осознавать такие вещи как принадлежность к ордену и смирение перед волей Императора, да продлит бог его справедливое правление.

– Осознавать серьезность своих поступков никогда не рано. И этот ребенок чуть не прикончил одного из членов ордена Стражей, забыл? А это уже не игрушки. Мальчик – прирожденный убийца, и если не направить его по пути послушания и веры- бог знает что может получиться из этого.

– А какой еще щенок мог уродиться в семье волкодава? – Виктор насмешливо прищурился и отпил еще вина из бокала. – Ты ожидаешь смирения от мальчика, который плоть от твоей плоти. В его венах больше звериной, горячей крови, чем в венах пустынного льва, который красуется на твоем рыцарском гербе.

– Это меня и пугает в нем. Он слишком похож на меня.

Долгий разговор закончился далеко за полночь. Распрощавшись с духовником, Ной настоял на том, что тот переночует в комнате для гостей и отправился в свою спальню, прихватив с собой остатки вина. Но сон не шел, и он, развалившись на подушках, просто смотрел в открытое окно на звездное небо, слушая жизнь города и вдыхая запахи ночи.

– Как мило. Убийца на отдыхе. – голос прозвучал из темного угла комнаты, и через секунду она вышла из-за книжного шкафа. – Ты неплохо устроился в столице, мой рыцарь, хотя по мне – слишком тесные комнаты и коридоры какие-то мрачные. Я бы тут все поменяла. Как думаешь, милый, этому дому не помешало бы немного ярких, кричащих цветов?

Анна игриво подошла к кровати и по-свойски улеглась рядом с ним. Она была почти обнажена, ее бедра были покрыты широким поясом с чулками на подтяжках, а на груди красовался пушистый меховой шарф. Растрепанные волосы и тонкий аромат фиалок дополнял новый образ. И тут он заметил разницу. Она снова была прежней – лицо снова больше напоминало детское, впалых щек и усталых глаз как не бывало, а тело вновь было холеным и ухоженным.