Владимир Бауглир - Один...

А потом, месяцев через пять, на вызов явилось ОНО. Дикая тверюка с перепончатыми крыльями, козлоподобной головой и женскими грудями, покрытое бугристой шкурой. Тварь оскалила клыки, дико смотревшиеся в козлиной пасти и, слегка качнувшись, шагнула из пентаграммы. На вопль Науруза чудовище лишь ухмыльнулось и прорычало:

— А кто сказал, что пентаграмма меня сдержит? Теперь ты мой! Навсегда! — и, протянув свою длинную ручищу, сомкнуло свои когти вокруг малыша.

Тут Игорь, очнувшись от оцепенения, схватил со стены старинный клинок, хранившийся в семье со времен прапрадедов, и кинулся на Сатану.

— Черная Шпага! — рявкнул в испуге монстр и кинулся в центр пентаграммы. Он так спешил, что даже забыл закрыть за собою Врата, и теперь огненная дыра в полу вела не к соседям этажом ниже, а в недра Преисподней. И, примчавшись к Игорю после его телефонных звонков, мы, почти не раздумывая и вооружившись чем попало, кинулись в погоню.

— Дальнейшее общеизвестно, — завершил свой рассказ я, а Игорек буркнул: — По идее, рассказывать должен был я, как единственный очевидец...

— И все-таки... — Яшар задумчиво тер подбородок. — То, что Науруз не нашел наш мир — ничего странного: спустя дней пять после вашего Ухода на Землю весь Тагир погиб в ядерной войне. Так что теперь Науруз — последний ЖИВОЙ тагирянин. А вот зачем он понадобился Сатане — ума не приложу.

— Пока еще живой... А откуда сведения о гибели всей планеты?

— Да от вновьприбывших. Тут такое делалось... Переполнены были пропускники и Ада, и Рая. И в Чистилище до сих пор миллиарды тагирян... Кстати, ребята, а покажите ту шпагу, — попросил нас Яшар.

Игорь вытянул клинок из-под скомканных брюк и протянул нашему другу. Яшар осторожно взял клинок за обтянутую черной кожей рукоять. В полусумраке древняя сталь светилась призрачным голубоватым сиянием. И от этого тревожного света что-то беспокойно завозилось в темном углу.

— Что это? — испугался я.

— Не бойся, это Малыш, — с этими словами Яшар извлек из угла клетку, в которой возился длинный негритянский член. — Он уже ручной и шелковый и живет у меня, ну, вместо канарейки...

— А заодно ублажает хозяина, — съехидничал Лешка, но Яшар уже поставил клетку на пол, пробормотав почему-то: -»Карлик на морском берегу...», — и вновь поднял клинок.

— Черная Шпага, — с восторгом прошептал он. — Одна из двух Великих. О них даже Муркок писал! Да с таким клинком вам и сам Сатана не страшен!

— Испугается?

— Панически. Ведь этот клинок пьет души поверженных врагов! На нем кровь богов и демонов!..

Когда мы вышли в пещеры, Яшар тихо, с шипением, свистнул. Уж лучше бы он этого не делал: тут же коридоры заполнились шарканьем и скрежетом, но не успели мы испугаться, как двухметровая тварюка, напоминающая гибрид сотен насекомых, увеличенных до маразма, выскочила из сумрака и, уставившись на нас, плотоядно завыла. «Досвистелись...» — мелькнуло в голове.

— Тихо, Джонни! — прикрикнул на монстра Яшар, и тварюка мгновенно замолкла. — Обнюхай их и запомни — это друзья. Их ты должен оберегать и слушаться, как и меня.

Монстр обнюхал нас и, радостно подвывая, улегся у наших ног.

— Это Джонни, ракопаук с Пандоры, — опережая наши вопросы, заговорил Яшар. — Я позаимствовал его у одного брата-писателя, угодившего к нам. Очень преданная и верная зверюга. И сильнее собак Патрулей.

В сопровождении дивного Джонни и Яшара мы пошли по новым тоннелям.

— А почему именно Джонни?

— В честь одного рыцаря, наведшего здесь переполох.

Потолок тоннеля круто взмыл вверх, стены разошлись в стороны, переходя в огромный, невиданных размеров зал.

— Все, ребята, извините, дальше я не ходок. Вот ущелье, вон, посреди зала — Провал, а вон и мостик. Ну, удачи вам, — и Яшар вместе со своим хитиновым спутником растаял в сумерках тоннеля.

А мы поглядели вперед. Я ойкнул и глазам своим не поверил: посреди мостика, сияя исконной белизной, стоял... ангел! Я уже привык к парадоксам «того света», но ангел в аду... С белыми крыльями и нимбом над головой... Бред!

Мы медленно пошли к Провалу, как вдруг за нашими спинами раздался многоголосый лай и вопли: — Вон они! Держите беглых! Хватайте!

Я оглянулся и увидел бегущих к нам эсесовцев в черных кожаных формах, с поводков которых рвались, брызжа слюной, трехглавые змеехвостые церберы.

Мы кинулись вперед, а вслед нам летели топот и вопли «Не упустите их!», смешанные с лаем трехголовых псов.

Псы уже настигали нас, но тут где-то в недрах застрекотал автомат, и, спугнутые выстрелами, в ущелье влетели Бешеные Члены.

Я всегда считал, что тот, кто придумал эсесовскую форму, был голубым — уж слишком сексуально она выглядит. Похоже, что Бешеные придерживались того же мнения, атаковав Патрули. Дольше всех держались церберы, но и они вскоре скрылись под грудой возбужденной плоти, и мне показалось, что сквозь их отчаянное повизгивание я различаю отдаленный смех Яшара.

Воспользовавшись заминкой, мы добежали до моста. Собственно, мостиком это сооружение, раскинувшееся над Изначальной бездной, могло показаться лишь издали. Вблизи же это была арка из неземного голубоватого металла, опирающаяся краями на обломки древнего каменного моста, стоящие тут, видимо, сотни и тысячи лет, с тех пор как волшебник и демон, поссорившись, сломали реликтовую постройку, так и не уступив друг другу дороги...

А на мосту стоял ангел с белыми поднятыми крыльями. Обнаженный, если не считать портупеи с револьвером и ботиков. С женскими пышными грудями и длинным членом, прикорнувшим к правой ноге. Что-то в его иоблике показалось мне знакомым. И, похоже, не мне одному, потому что Игорь, немного смущаясь, окликнул ангела:

— Агаттияр!

Ангел порывисто обернулся и с изумлением глянул на нас.

— Игорь? Ребята?! Какими судьбами?

— Попутным ветром. В экспедиции. А ты теперь...

— Ангел. Как и все, что прожили праведную жизнь.

— И ЭТО ты называл безгреховной жизнью?

— Конечно. Это вы, земляне, понавыдумывали свои критерии грехов. Вот согласно этим критериям вас и судят. А у нас свои критерии. Если ты помнишь, то я-то помер от короткого замыкания в секс-автомате, как истинный праведник. Так что сразу угодил в рай и пополнил собой сонм ангелов.

— Да?! А что ты тогда здесь делаешь? Тут вроде не райские кущи. За что тебя сюда?

— А я тут в войсках умиротворения. В общем — голубые каски Рая. С тех пор, как тут накопилось полно гражданщиков — они затеяли и тут массовую резню. И тогда по обоюдному соглашению с властями Рай ввел свои войска для поддержания порядка...

— А что же черти и демоны, как они реагируют на присутствие ангелов?

— А никак. Коммунисты и социалисты, угодившие сюда, лет двадцать назад тут переворот устроили. Революцию. Так что теперь тут у власти коммунистическая партия Хелл. И ведь какие ловкие — их по одиночкам тут разместили, так они по местной черной бумаге смолой между строк писать начали. А затем мелко толченой серой проявлять. А затем... Так что теперь демоны и черти в изгнании, прячутся на нижних ярусах.