Алекс Новиков - Английские эротические новеллы

— Это цена за исполнение вашего заветного желания! За грехи надо платить дорогой ценой. Согласны?

— Да! — на подгибающихся ногах Эллин подошла к краю колодца.

— Ложись сюда! — Призрачная женщина, похлопала колодцу рукой. — Священный колодец не ждет!

Призрак мужчины протянул руку и положил на алтарь хлыст, припасенный Эллин. Мартин шагнул к женщине, помог улечься на холодный камень лицом вниз, защелкнул бронзовые кольца на запястьях и лодыжках.

— Испытание круче, чем в секте флагеллантов! — Он отошел от колодца, отвел руку назад и, сделав два шага назад, он раскрутил гибкий хвост над головой и опустил на нежное тело.

Раздался отчаянный визг, эхом отразившийся от стен колодца.

«Неужели запорет насмерть? — Эллин отчаянно мотала головой. — Только смерть может искупить наши грехи? А может, колодец пожалеет?»

Гибкий хвост зашипел в воздухе еще раз.

На теле вспухла еще одна полоса. Муж, поняв, что Эллин терпит страшные муки не торопился, и дал возможность проораться и выровнять дыхание.

«Как долго я смогу терпеть, — успела подумать Эллин, — или я превращусь как Алисин в кусок мяса, орущий от боли?»

Третий удар чуть было не заставил ее взвыть. Всем телом, вдавливая свою боль в бездушный камень, она рванулась.

Цепи натянулись, давая женщине возможность отключить сознание от собственного страдающего тела и перекинуться на борьбу с оковами. Теперь боль не позволяла расслабиться.

Мартин увидел, как она, прижавшись лицом к камню, пальцами охватила державшие цепи.

«По приказу колодца мне приходится бить собственную жену! — Сознание рыцаря раздваивалось. — Вот это мужество!»

Ему вдруг показалось, что напряженные, широко разведенные бедра женщины, ждали боли, боли, которой он заставит наконец-то покориться колодцу и телом и душой. Память откликнулась эхом: служанка в трактире, рыжая Алисин совсем не так вели себя во время наказания. Хотелось отбросить хлыст и впечатать тело Эллин в камни колодца, наваливаясь всей тяжестью, чувствовать, как она трепещет и задыхается под ним.

Колодец разбудил древние, могучие силы самца, которые настойчиво требовали выхода.

«Так женщина должна всю жизнь служить мужчине душой и телом! — поняла Эллин требования колодца. — Вот только хлыст может сделать жизнь очень-очень короткой!»

Благодарность колодцу, открывающему сокровенную тайну бытия, меркла сейчас перед тем, с каким звуком хлыст ложился на беспомощное тело, отданное на растерзание.

Он видел, как страдает, растянутая на камнях Эллин: крик несчастной колокольным звоном отдавался в его ушах. Только теперь это была не реакция на боль, а крик отчаяния перед неумолимостью следующего удара, крик, жаждущего помилования. Только он один может сейчас решить, куда ляжет хлыст.

Священный колодец молчал, отдав власть Мартину.

«Не щади! — понял Мартин приказ колодца. — Женщина должна искупить первородный грех!»

Эллин почувствовала, как серый камень пил тепло ее тела. Потом тяжелая жгучая боль охватила ноги.

Наконец, крик, рождаясь в глубине измученного разума, поднимается в груди, комком подкатывает к горлу, выталкивая из него изначальный вопль, вой, крик. Давясь криком, глотая ранящие грани. Она стала на одну секунду сплошным комком отчаяния, сгустком пульсирующей боли, охвативший тело раскаленными полосами.

Факел, мерцая, освещал страшную сцену.

— Колодец требует жертвы, жаждет крови! — Понял Мартин. — Понятно, почему сюда не ходят толпы паломников. — Не каждый флагеллант может выдержать такую порку! Интересно, кто посоветовал моей супруге прийти сюда?

О том, что совет дал дедушка Максимилиан, Эллин решила мужу не говорить. «Неужели старый хрыч меня обманул? — успела подумать она в паузе между ударами. — Неужели такие муки напрасно терплю?» Эта мысль лишила женщину мужества, а Мартин, повинуясь воле колодца не торопясь, но очень больно сек, заранее выбирая, куда положить удар. Не украшенных полосками мест оставалось все меньше и меньше.

Женщина уже не могла ни о чем думать. В сознании только боль. Боль искупления и боль жертва. Еще четыре раза хлыст, описывая дугу, со свистом обжигал беззащитную спину. Два огромных креста взбухшим пурпуром потянулись от плеч к изгибу талии. Четыре раза стены пещеры сотрясались от дикого крика.

— Нет! — Она, напрягаясь всем телом, от шеи до кончиков пальцев, отдавалась хлысту так, как никогда еще не отдавалась Мартину.

Теперь она уже не ждала боли, а слилась с ней. Казалось, в пещере исполнялась страшная музыка: каждый аккорд ужасного хлыста заставлял звучать ее все громче и громче.

«Когда же колодец насытится? — Мартин видел, что силы жены на пределе. — На ней же живого места нет! Неужели смерть цена искупления?»

Губы, закушенные до крови, искривились, из глаз ручьем текли слезы. «Нет! Не могу! Не хочу! — Эллин вертелась в оковах. — Не могу больше!»

Поняв, что происходит с женщиной, рыцарь решил сделать небольшую передышку. Крик перешел в жалобный вой и начал стихать.

— Эллин, священный колодец сам скажет, когда хватит! — Рыцарь снова раскрутил хлыст над головой и пустил в полет.

Хвост наискось перечеркнул ягодицы, и без того украшенные поперечными полосами.

Ответом был отчаянный визг Эллин. — Боль разрывала тело так, как волки рвут добычу. Задыхаясь от крика, она мотала головой в порыве желания остановить, прекратить поток ударов.

Тут Мартин увидел, как тени от факела сгустилась в черный комок и превратилась в огромного черного нетопыря. Красные глаза чудовища пылали так, что в пещере казалось светлее. Описав круг, демон бросился Мартину в лицо. Одного взмаха разящих когтей было бы достаточно, чтобы убить. Никакого оружия, кроме хлыста у Мартина не было.

«Сейчас я могу остаться вдовой! — Поняла Эллин, увидев, как нетопырь легко обогнул свистящий хлыст, занес стальными когти над его головой. — Помоги мне пресвятая Богородица!»

Эллин поняла, должна остановить исчадие Ада.

— Confiteor Deo omnipotent. [20] Хвала Господу Хвала Господу, мир живущим, спасение души усопшим, блаженно чрево Приснодевы Марии, носившее Сына Предвечного Отца! — Лат. — Нашла в себе силы закричать Эллин. — Нет! Он должен жить. Я так хочу!

Крик не боли тела, а боли сердца разбил пространство.

От первых слов молитвы нетопырь отчаянно закричал и упал в колодец!

Эти слова полностью обессилили несчастную женщину, и покаянную молитву дочитал Мартин.

Она не сразу пришла в чувство и не поняла, что все уже кончилось. Цепи мешали вытереть слезы, но с последним «Аминь» они сами разомкнулись и отпустили ее. Зазвучал голос священного источника:

— Все! — Раздался голос. — Бросьте хлыст в колодец! Вы прошли испытание и заслужили награду!