GrayOwl - Партизаны Подпольной Луны

Как вдруг, возвратившись вечером в башенку, чтобы заплатить жене супружеский долг, Люпин заметил на полу мужские, заношенные, дырявые носки.

Он даже не удивился их наличию, скорее, удивился отсутствию их владельца, но строго спросил супругу:

- Луна, чьи это носки?

- Твои, дорогой. Я нашла их в комоде, а они такие старые, но чистые. Можешь понюхать и убедиться, что их никто не надевал.

- Вот ещё, буду я нюхать… чужие носки. Скажи правду, ты завела любовника? Луна, только правду, я всё пойму и не буду больше задавать глупых вопросов о принадлежности чужой мужской одежды.

- Нет, любимый, что ты, никаких любовников. У меня же есть ты, ути-пусечка, пупсик мой.

- Odorio maxima, - беззаботно сказала Луна, наставив волшебную палочку на злополучные носки.

Запахло свежим, немного залежавшимся среди других вещей, бельём. Ну да, этими самыми носками, только теперь чистыми.

Ремус убедился, что любовник, если и был недавно здесь, не оставил следов, но продолжил выяснять отношения.

- А почему они валяются на полу, а не сожжены Incendio, как мусор?

- Не успела, миленький ты мой. Наводила порядок в комоде, а их просто бросила на пол и забыла сжечь. Я пошла в гостиную почитать немного о гадании на рунах, мне необходимо было подновить знания, а то очень сложно объяснять ребятишкам смысл рунических символов. Вот и позабыла про носки.

Но ты, наверное, голоден? Тебя не было ни на ланче, ни на обеде. Приказать эльфам принести тебе поесть горяченького?

- Прикажи, а то я сегодня весь день на сандвичах. И пусть обязательно принесут суп, а то у меня изжога от сухомятки. Привык, знаешь ли, обедать у лорда Малфоя с шиком. У него подают прекрасный черепаший суп.

- Ну, здесь тебе вряд ли предоставят такой деликатес, как у твоего друга. Здесь всё же школа, а не Малфой-мэнор. Пригласил бы твой друг меня, что ли, для разнообразия. Я с удовольствием надела бы вечернее платье, в которое ещё ни разу, кроме примерки у мадам Малкин, не наряжалась. Вот бы пригласил лорд Малфой нас с тобой, как супружескую чету, на бал. Я же хорошо танцую, а ты даже не знаешь об этом.

- Хорошо. Я передам ему, - скупо отозвался Люпин.

Ему очень не хотелось выполнять прихоть жены, но раз пошла такая пьянка, режь последний огурец, то есть, провести на глазах у любимого вечер с нелюбимой женой, хоть раз, да придётся. Хорошо бы поскорее отмучаться. Ах, да! У Люца на этой неделе вечером в четверг будет праздничный обед и бал в честь его дня рождения.

- Вот, Мордред меня выеби и высуши! За любовными играми позабыл про надвигающийся праздник! Что бы подарить Люцу, ведь у него всё есть, как известно всем в свете, в котором я уже чувствую себя, как золотая рыбка в голубом пруду парка Мэнора, также вольготно и приятно.

А, что-нибудь из маггловской старины. Разумеется, какую-нибудь безделушку. А сегодня какой день недели? Правильно, вторник, и он уже почти закончился. Остаётся только среда, а завтра Выпускной.

О, идея! Пригласить Люца на Выпускной бал в Хогвартсе в качестве подарка!.. Правда, подарки не заведено дарить до дня рождения, но… Не переносить же бал!

А почему бы и нет? Решено, переношу. Надо только изменить во всех объявлениях дату бала, перенеся его на пятницу. Всего и делов-то, одно заклинаньице произнести! - придумал Ремус, поглощая горяченькое.

Когда первые ложки супа попали в желудок и смягчили его, думать стало гораздо проще, и легче, и как-то занимательнее.

И Ремус перенёс, впервые в истории Хогвартса, сам Выпускной бал в угоду своему любовнику! Он вообще любил экспериментировать, что с набором профессоров на испытательный срок, что с уничижительными приписками в ОНУП.

Так в этом грёбанном Отделе Надзора за Учебным Процессом проглатывали их, как миленькие…

- Миленький, где же ты?! Как же хочется для разнообразия твоих механических, таких простых, вибрирующих движений в анусе! Поонанировать самому себе, всласть, сколько захочется…

Да что же за мысли лезут о каком-то фаллоимитаторе, когда для меня всегда готов член самого милорда Малфоя!

Но простим Люпину вспыхнувшее желание поиграться с другом на батарейках, ведь те давно уже протекли и сломали игрушку.

Ремус не знал сего печального факта, а потому строго спросил Луну, удовлетворив её всего-то пару разиков, ну, что за пустяк!

- Луна, дорогая моя, где мой миленький?

- А меня тебе разве не достаточно? И потом, у тебя есть… э… друг, живой, красивый мужчина.

Или тебе подавай механическую, бездушную игрушку вместо живых людей?! - вскричала она, разозлившись.

Луна слезла с Ремуса, на котором собиралась вволю покататься, демонстративно забрала подушку, заодно отняв у мужа большое семейное одеяло, и пошла в свой, личный апартамент, где возлегла на диван.

А Ремус, одевшись и поняв, что ему больше не спать этой ночью, пошёл в свои, пока ещё числящиеся за ним апартаменты. А то какой же господин Директор без личных апартаментов, будь он хоть трижды женат? Бедный Люпин не нашёл в личных комнатах ни бутылки скотча, хотя облазил все потайные уголки.

Но и здесь, в его личных, это подумать только, апартаментах, негодяйка Луна нашла все тайники обычным «Указуй» несчастной мисс Гермионы Грейнджер. Вот, какова женская пронырливость и простая наглость, даже выпить ничего не осталось!

Люпин вспомнил, что он, как Директор Хогвартса, должен знать заветное слово, помогавшее Дамблдору удирать из-под купола ненаходимости Хогвартса по ночам на Гриммо или в Нору на экстренное заседание «Ордена Феникса». Кстати, за прошедшие после пряток в Гоустл-Холле почти два месяца орденцы ни разу не собирались.

Но сейчас важна была не судьба трещавшего по швам Ордена, а долбаное словцо, чтобы отправиться в Хогсмид и хорошенько набраться в «Башке Борова».

Однако, сколько ни рылся Ремус в мозгах, перебирая, как ему казалось, каждую извилину, искомое слово отсутствовало.

Он уверенным шагом направился в свой рабочий кабинет, освещая дорогу волшебным огоньком на конце палочки. В коридорах горели редкие факелы. Теперь не нужно было освещать все закоулки замка потому, что Неспящие, это хилое подобие прежних грозных воителей, однажды ночью просто перестали воевать и больше в схватках не сходились, словно заключили секретный пакт о ненападении.

Ни Гриффиндор, ни Слизерин больше не боролись за право быть признанными остальными Домами хозяевами Хогвартса. Борьба между этими, казалось, никогда не примирящимися, факультетами теперь шла честная. В учёбе, на которую старшекурсники во втором и третьем триместрах, когда кончилась войнушка, налегали с особым, каким-то не студенческим рвением, да на квиддитчном поле.

Теперь всё было супер-честно. И достался такой сплочённый коллектив ботаников, время от времени улетающих от бладжеров и гоняющихся за снитчем, именно в директорство Люпина. Вот уж повезло, так повезло!