Шахразада - Хасиб и Царица змей

«Слишком быстро!» – подумала она с неудовольствием, но была не в состоянии помешать этому.

Задыхаясь, она вскрикнула, открыла глаза и увидела, что его пылающие глаза смотрят на нее сверху вниз.

Он видел, как ее глаза покрылись поволокой в тот момент, когда ее омыла первая волна наслаждения.

– Нет! – всхлипнула она. – Это слишком быстро!

Но он поцеловал ее, успокаивая, и прошептал:

– Это только начало, любимая! Я дам море наслаждения!

И сдержал слово. Он доводил ее до вершин блаженства несколько раз и лишь потом позволил себе излиться в нее.

Они задремали, держа друг друга в объятиях. Их прекрасные сильные тела переплелись. Безвременье накрыло их непрозрачной пеленой. Лишь безмолвные звезды взирали со своей холодной высоты на соединение этих двоих, которым, должно быть, не суждено было бы соединиться никогда, если бы гордость удержала их там, где они родились.

Шипело пламя факела, и Хасибу, пришедшему в себя, в этом шипении слышались те самые слова-проклятие. Но в этот раз они одобряли, подталкивали, дразнили его.

Юноша увидел на низком столике флакон темно-синего стекла. О, это было то самое зелье! «Зелье, дарящее страсть»! Так, во всяком случае, считала Малика, увидев его на здешнем базаре.

«Ну что ж, прекрасная Анаис… – с усмешкой подумал он. – Ты веришь в то, что это снадобье может зажечь невиданный огонь? Остается только проверить это…»

Юноша приподнял тело Анаис и повернул ее вновь лицом вниз. Она лишь улыбалась, позволяя ему делать все, что хочется.

Он вылил ароматное розовато-лиловое зелье на свою большую ладонь и осторожно поставил флакон на одну из ступенек ложа. Потерев ладони друг о друга, чтобы равномерно распределить жидкость, он начал массировать ее.

– О! – протянула она, когда его руки прошлись по ее спине и плечам.

Он продолжал массировать в течение нескольких минут, пока зелье не впиталось в ее кожу. Потом повернулся, сев лицом к ногам, и склонился над ней. Взяв еще немного розоватого снадобья, он начал массировать ее ягодицы.

– О-о-ох!

Анаис тихонько вскрикнула от удовольствия, а он улыбнулся. Она задумала поиграть с ним в эту возбуждающую игру… Ну что ж, он закончит делать то, что начал. И она уже более не сможет укротить пламя, бушующее внутри нее.

Закончив с ее прекрасными бедрами, он начал втирать ароматное зелье в кожу ног, а затем стал массировать руки. Делая это, он в то же время покрывал дразнящими поцелуями ее шею, отведя в сторону великолепные длинные волосы. С большим удовлетворением он заметил, что она вздрагивает под его прикосновениями.

– Хасиб!

Ее голос был каким-то напряженным.

– Да, моя прекрасная? – спросил он без малейшего волнения.

– Думаю, пора закончить.

«Ах да, давно пора остановиться», – думала она, чувствуя, что не силах более сопротивляться страсти, возродившейся в ее теле. Теперь все ее тело горело и жаждало ласк.

– Уже? – невинно спросил он и, протянув руки, коснулся ее дивной груди.

Дразнящими движениями он пощипывал соски, и ее протяжный вздох доставил ему большое наслаждение. Он накрыл ее своим телом, и его тяжесть вдавила ее в податливое ложе. Он прошептал ей на ухо:

– Прекраснейшая, великолепнейшая! Уж не собираешься ли ты довести меня до сумасшествия? Я не остановлюсь, даже если сам Иблис Проклятый, враг всего живого, ворвется в эти покои!

Она содрогалась, пламя желания бушевало в ней.

– Хасиб!

Он услышал ее мольбу и поднялся, чтобы перевернуть ее на спину. Ее прекрасные груди приподнимались и опадали в быстром ритме. Он опустил голову и коснулся губами груди, чтобы захватить в плен ее дерзкий сосок. Он стал ласкать его языком круговыми движениями, пока она не застонала низким голосом, который одновременно выражал и наслаждение и разочарование. Он поднял голову и припал к другому соску, в то время как его рука мяла грудь, которую он только что оставил.

«Он, должно быть, собирается свести меня с ума», – думала Анаис. Вытянув руку, она схватила его за густые волосы и оттянула от своей груди.

– Поцелуй меня! – яростно потребовала она. На мгновение он тихонько засмеялся, а потом его губы неистово набросились на ее губы, и его язык заполнил ее рот, искусно ведя бой с ее языком, который не хотел подчиняться и боролся с неменьшей ловкостью, вливая в его жаркие чресла быстрый жидкий огонь.

Она с озорством укусила его, и он нежно побранил ее. Она засмеялась и, подавшись ему навстречу, прошептала:

– Давай, мой дорогой! Давай!

– Нет! – ответил он.

Может быть, она даже сама царица, но пока она лежит в его объятиях, господином останется он!

– Не сейчас, любимая! Ты слишком нетерпелива.

– Да, и сейчас же!

Она приподнялась вверх, навстречу ему.

– О нет! Есть еще другие удовольствия, которые следует смаковать, моя красавица!

Прежде чем она успела остановить его, он сдвинулся вниз и просунул голову между ее бедрами. Его пальцы раздвинули в стороны податливую плоть, и его губы нашли бутон ее женственности.

Анаис начала задыхаться от наслаждения. О, это было истинное волшебство, настоящая магия! Магия, дарующая невиданное блаженство!

Эти прикосновения доводили ее едва ли не до обморока. Поняв, что она теряет рассудок, Хасиб остановился и снова накрыл ее своим телом, шепча нежные слова и глубоко погружаясь в ее пылающую плоть, чтобы утешить и ободрить. Ее руки обвились вокруг его шеи, и она крепко прижалась к нему. Грудью она ощущала волоски, которыми была покрыта его грудь.

Вместе они нашли ритм и стали подниматься к самой сияющей вершине страсти. Они поднимались все выше и выше и наконец обрели рай, который был гораздо слаще рая богов. Они слились в этом невероятном взрыве мгновенного бессмертия, прежде чем снова спуститься в мир людей. Когда они много позже проснулись в объятиях друг друга, ни один из них не помнил о возвращении.

Анаис, разум которой внезапно прояснился, слышала удары его сердца.

– Ты уже проснулся? – нежно прошептала она.

– Нет, это невозможно, потому что если я проснулся, значит, я в раю, – ответил он.

– Но все же, почему ты избрала меня, Анаис? – вновь спросил Хасиб, когда к нему вернулись силы. О, столь утонченных ласк он не дарил и столь прекрасными ласками не наслаждался уже давно.

– Я же тебе ответила, глупенький, – проворковала Анаис, играя волосками на груди Хасиба. – Потому, что ты сам меня позвал.

– Я? – переспросил юноша. Внезапно весь хмель страсти испарился, а разум вновь стал холодным и оценивающим. Таким, как желал бы его уважаемый, но такой далекий учитель.

– Ну конечно, ты сам… Твои слова там, на представлении…

– Слова, почтеннейшая? Это древнее и страшное заклинание, ведомое лишь избранным магам.