Тиффани Райз - Все, чего они хотели

месте, Микаэль впал бы в кому от страха, если бы его заставили разговаривать с

девушкой из богатенькой частной школы, коей была племянница Гриффина. Но

сейчас, Микаэль был объектом тайного очарования. Для Эйвери ничего не значило то,

что у него нет ни гроша за душой. Она хотела знать все - какой была Нора Сатерлин,

каково быть парнем Гриффина, каким был колледж Йорка... Затем она начала искать

его на «Фейсбуке» и Микаэль решил, что возможно пора спать.

Гриффин остался внизу со своей семьей, и Микаэль не был против этого.

Прошло несколько месяцев, прежде чем они оба привыкли к противоположным

мировоззрениям друг друга. Гриффин от рождения экстраверт, любил быть среди

людей, в то время как Микаэль был самым счастливым наедине, или только с

Гриффином. Но как только они обсудили это, Микаэль научился оставлять свою

ревность за порогом, когда Гриффин хотел потусоваться с другими людьми, и

Гриффин давал ему достаточно времени, чтобы он побыл наедине и зарядился.

Микаэль сидел в кресле у окна с блокнотом и работал над рисунком. Он рисовал

несколько часов, пока, наконец, его рука не устала, и он не закрыл блокнот. За окном

снова начался снегопад. Он наблюдал, как снежинки кружатся за окном, и позволил

себе утонуть в красоте снега, лунного света и его дыхания на запотевшем окне. В это

же время в прошлом году, он был выпускником школы без друзей, парня или девушки,

без больших семейных праздников, и тех, кому покупают подарки. Только он, мама и

сестра Эрин, сидевшие в гостиной и молившиеся, чтобы не появился отец и не

испортил их Рождество. А сейчас, лишь год спустя, у него был Гриффин, друзья в

Йорке, хорошие отношения с мамой, и еще больше любви и счастья, о которых он

когда-либо мечтал. Он считал свои блага со снежинками, пока не заснул в кресле. Он

почти проснулся, когда Гриффин полу-тащил полу нес его на кровать, стянул его

одежду, обнял его и крепко прижал к себе.

Через несколько часов Микаэль проснулся среди ночи и осторожно выскользнул

из-под руки Гриффина. Он оделся в темноте, натянул джинсы и рубашку. В свете

затухающего камина, Микаэль тихо порылся в спортивной сумке и вытащил цилиндр,

завернутый в серебристую бумагу. Тихо, чтобы не разбудить Гриффина, Микаэль

проскользнул в коридор и босиком пошел в гостиную. К счастью комната оказалась

пустой. Все Фиске отправились спать. Микаэль поставил цилиндр под горящей елью.

На мгновение он замер и посмотрел на нее. Он ожидал, что рождественская ель

миллионеров будет украшена бриллиантами и жемчугом. Но на ветках висела

гирлянда из попкорна, а половина игрушек выглядели как школьные поделки.

Микаэль прикоснулся к гирлянде снежинок, пожелтевших от возраста.

15

Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.

- Ее сделал Гриффин, - позади него раздался голос. Микаэль повернулся и

увидел, как в комнату входит великолепная мама Гриффина. – Думаю, ему было около

восьми.

- Он отлично справился, - сказал Микаэль.

- Он был в школе. В государственной школе, когда сделал ее. Отправить его в

государственную школу была моей большой потрясающей идеей. Думала, что вырасти

он сыном мультимиллионера в итоге станет тщеславным и поверхностным. Я видела,

как деньги портили детство стольких моих друзей. Я думала, что была умной мамой,

отправляя его в школу наряду с детьми на социальном пособии. Какой же идиоткой я

была, - вздохнув, сказала она.

Микаэль переминался с ноги на ногу: - Почему? - спросил он, хотя и не был

уверен, что хотел знать ответ. Он и сам был никем в государственной школе.

- Я была одной из тез тупых богатеньких детишек, которые идеализируют

бедных. Благородный рабочий класс, превосходивший тех, кто родился с серебряной

ложкой во рту. Гриффин был самым богатым ребенком в школе. Богом. Неважно, как

сильно он лажал, напивался или накачивался наркотиками... Он не мог поступить

неправильно. Даже учителя все спускали ему с рук. Не хотели злить очень важного

отца Гриффина.

Теперь Микаэль понимал.

- Гриффин не винит вас в его проблемах. Или отца. Он никого не винит, кроме

себя, миссис Фиске.

Она улыбнулась: - Можешь называть меня Алексис. От Миссис Фиске я

чувствую себя старой.

- Алексис, - повторил Микаэль и кивнул. - Гриффин называет меня Миком, но

остальные обращаются ко мне Микаэль. Кроме Норы.

- И как же называет тебя печально известная Нора Сатерлин?

- Ангел. Понятия не имею почему.

Алексис улыбнулась: – Думаю, я знаю почему. - Она указала на цветной рисунок

снеговика, висящий на ветке. - Гриффин и его сделал. Думаю, в садике. Столько

малышей в семье, у нас заканчивается елка. Но я не могу выкинуть поделки своих

детей.

- Моя мама тоже хранит мое старье.

- Вы с мамой хорошо ладите?

- Да. Сейчас намного лучше, благодаря Гриффину. Он и мама типа близки. И это

забавно.

- Ей правда нравится мойГриффин?

- А кому не нравится Гриффин? - спросил Микаэль. Она рассмеялась.

- Несколько лет назад его маме он не нравился. Его мама жила в кошмаре, где ее

сын постоянно обещал прекратить принимать наркотики и который нарушал обещание

пару сотен раз.

Если бы сердце могло сжиматься от боли, то сердце Микаэля сжалось при

упоминании о Гриффине на наркотиках. Они не говорила о его прошлых проблемах с

наркотиками лишь потому, что Гриффин хотел быть сосредоточенным на настоящем,

а не на прошлом. Но иногда с языка Гриффина кое-что соскальзывало, история,

признание, то время, когда он пропустил похороны его любимой тети, потому что

слишком обдолбался накануне.

- Сейчас он чист, клянусь.

- Я никогда не устану слышать это. Могу я рассказать тебе историю? Маленькую.

- Расскажите мне все, что хотите, миссис... то есть, Алексис.

16

Всё, чего они хотели.Тиффани Райз.

- Как я и сказала, мне было четырнадцать, когда я попала на обложку

французского Вога. Я потеряла свою девственность с фотографом. Не говори этого

моему сыну. Он думает, что я девственница.

Микаэль усмехнулся: - Хорошо. Не расскажу.

- Говорю тебе об этом лишь по одной причине. Этот фотограф использовал меня

и бросил. И на следующей неделе он спал с новой девочкой. Тогда я поняла, что люди

в этом бизнесе холодные и жестокие, а я должна быть сильной, если не хотела, чтобы

меня уничтожили. Я очень быстро повзрослела в модельном бизнесе. К тому времени,

как я встретила отца Гриффина, тогда мне было девятнадцать, я чувствовала себя на

девяносто. Думаю, большое влечение ко мне, помогло Джону вытащить меня из

бизнеса.

- Я не осуждаю вас. Похоже, это было очень тяжело.