Lina Mur - Fifty And One Step Bac

ничего не остаётся, как покинуть мужчину, чтобы не

погубить его репутацию.

Я не могу сосредоточиться на представлении, потому что

сидящий рядом Ник заставляет меня нервничать. Но, чёрт возьми, я сама этого жаждала и пора прекратить это

издевательство над собой. Да, красивый. Да, в нём есть

что-то отличительное от всех моих знакомых. Но он

больной маньяк, пора бы это запомнить!

Бал-маскарад заставляет меня усмехнуться, и я сжимаю

губы, чтобы, вообще, не быть похожей на помешанную.

Спина начинает болеть от стержня в позвоночнике, и я

немного делаю круговые движения шеей.

Я слышу, что спутница Ника, о чём-то пискляво говорит

ему, и он ей отвечает несколько грубо. Краем глаза я

замечаю, как он кладёт руку на подлокотник между нами, и я снова любуюсь силой в его венах.

Неожиданно все начинают вставать, а я мотаю головой, понимая, что окончился второй акт и теперь надо ожидать

третий.

— Мишель, ты спустишься? — спрашивает мама, но я

качаю головой.

— Нет, идите, я посижу тут, — бросаю я и обратно

опускаюсь на сиденье.

Ложа пустеет, и я могу свободно вздохнуть и закрыть

глаза, чтобы пережить ужасные минуты. Я

восстанавливаю дыхание, и сердце бьётся ровно. Я

решаю немного разомнуться и встаю с места, проходя в

угол ложи и прислоняясь плечом к стенке, наблюдая за

людьми внизу.

— Я скучал по тебе, — горячий шёпот обжигает мою шею, и я замираю от неожиданности, судорожно выдыхая.

— Ты с дамой, — грубо напоминаю я Нику, стоящему за

моей спиной.

— Я со знакомой, — хмыкает он.

— Сочувствую, — холодно отзываюсь я, ощущая его так

близко, что живот сводит спазмом.

— Мишель, — он смакует моё имя, и его рука обвивается

вокруг моей талии, прижимая меня к нему.

— Ник, прекрати! — возмущаюсь я, кладя свою руку на

его, дабы оторвать, но он сильнее сжимает меня, и я

ощущаю его губы, опускающиеся на мою шею.

— Твоя кожа не даёт мне покоя, — шепчет он, оставляя

новый поцелуй на пульсирующей вене, а я закрываю

глаза. Волна приятной тяжести проходит и опускается

вниз живота, поясницу начинает покалывать, меня снова

это возбуждает.

— Крошка, я хочу шампанского, я очень хочу выпить

шампанского с тобой. Самого лучшего шампанского, — его руки ласкают мой живот, опускаясь на бёдра и сжимая

их. Его губы продолжают целовать шею, он дразнит меня, прикусывая зубами вену.

— Ник, — я стараюсь прийти в себя, но не могу, разум из-

за этих прикосновений просто не отвечает, а тело

просыпается, являя миру всю чувственность в нём.

С моих губ срывается вздох, а он проводит языком по

моей шее, поднимаясь к уху.

— Завтра я заеду за тобой в восемь, — продолжает

шептать он, а его губы двигаются по челюсти рядом с

ухом. Он сжигает мои кожные покровы своими поцелуями, а я не могу противостоять его натиску и хватаюсь за его

руку на моей талии, чтобы устоять на высоком каблуке.

— Это да? — спрашивает он и резко поворачивает меня к

себе. Я смотрю в его глаза, в которых сейчас невозможно

угадать ни единой эмоции, потому что он находится в

затемнённой стороне, и я вижу только контуры его лица.

— Ну же, Мишель, говори. Я обещал, что ничего не

сделаю против твоей воли, — тихо, но уверенно

произносит он.

— Ужин, — я слышу свой севший голос, и его губы

растягиваются в улыбку победителя.

— Только ужин, — подтверждает он. — Будь в платье, ты

в них сногсшибательна.

— О, да ладно, — я закатываю глаза на этот заезженный

комплимент.

Ник грубо и властно притягивает меня к себе за талию, впечатывая в своё тело, что я чувствую его возбуждённый

член, сквозь ткань брюк и от открытия выдыхаю в его

губы.

Черт, я хочу, чтобы он поцеловал меня. Хочу ощутить

этот десерт и запомнить его, даже если вскоре я пошлю

его к чертовой бабушке.

Он, не мигая, смотрит в мои глаза, а я в его. Разряды тока

проносятся между нами, хотя нет возможности для

выброса этого адреналина, и он забирается под мою

кожу, разгоняя кровь. Мои руки проходят по его груди и

поднимаются к плечам. Боже, какой он сильный. Моё

дыхание нарушено, как и его. Мы находимся под властью

сумасшествия и феромонов. Мои губы приоткрываются, ожидая от него первого шага, и Ник переводит взгляд на

них, а затем снова на мои глаза. На его лбу появляется

складка между бровями, и я сглатываю от страха упустить

эту возможность.

Я сама делаю движение вперёд, подтягиваясь к нему, но

он тут же отстраняет, и его лицо приобретает знакомую

холодность. Я чувствую себя безумно глупо, что хочется

плакать от обиды, и я отвожу глаза.

— Мишель, — произносит он моё имя, а я, передёрнув

плечами, возвращаюсь на своё место.

Я не понимаю, что он хочет от меня. Он пригласил меня

на ужин, он ласкал меня с такой страстью, что кожа

нещадно горит, а сейчас не мог просто взять и

поцеловать!

Блять! Я зла, зла в большей степени на себя, что

позволила сексуальному влечению взять вверх надо

мной. Это не должно повториться, просто не должно! Я не

должна этого чувствовать.

Сжимая в руках клатч, я смотрю на сцену, надеясь, что он

просто уйдёт, оставит этот момент без комментариев. И

чёрт бы побрал эту книгу и фильм, но сейчас я вижу

перед глазами момент, где Ана ждала поцелуя от Грея, но

нифига не получила, только свое будущее унижение.

Отвращение к себе оживает внутри, что я кривлю нос.

Ник огибает сидения и опускается рядом со мной.

— Мишель, ты...тут не место и время. Видишь, я снова

теряю контроль над собой из-за тебя?— он произносит

это тихо, но я не слышу в его голосе ни раскаяния или

ласки. Он холоден и отчуждён, это укалывает меня

сильнее, чем его молчаливый отказ, потому что я

подсознательно чую — он врёт.

— Думаю, ваша знакомая потеряла вас, мистер Холд, — сухо отвечаю я.

— Не думайте о моей знакомой, мисс Пейн. Думайте обо

мне, — теперь это извечно любимая им насмешка, и это

ещё больше выводит из себя.

— Всё-таки мне нравится ваш румянец, мисс Пейн, — добавляет он уже более игриво, и я поворачиваюсь к

нему, чтобы вложить во взгляд своё раздражение.

— Это потому что вы меня бесите, мистер Холд, — чётко

говорю я, враждебно смотря на него. А Ник просто

улыбается, забавляясь моими эмоциями.

— Мне это ещё больше нравится, — тянет он слова и

придвигается ближе ко мне.

— Тебя заводит, что я тебе грублю? Почему ты выбрал

меня? Почему бы тебе не пойти к своей знакомой и не

подарить ей вот всё то, что ты делал несколько минут

назад? Почему её не пригласишь на ужин, Ник? — интересуюсь я с пылом.

— Слишком много вопросов, Мишель. Я отвечу на них, но