Бертрис Смолл - Возраст любви

— Те, кто называет валлийцев дикарями, никогда не бывали у тебя дома, Мирин Пендрагон! — воскликнул лорд Мортимер. — Твоя жена — настоящее сокровище! А остальные женщины! — Он легонько причмокнул. — Не понимаю, как тебе удалось сохранить мир между ними?

— Каждая заняла свое место в моем доме и сердце, — пояснил лорд Дракон старому другу. — Они уверены в этом и потому очень редко ссорятся. Если бы они не ужились друг с другом, им пришлось бы уйти, потому что Аргсл — моя законная жена и при этом добра и верна.

— Но тебя больше тянет к Горауин, друг мой, — проницательно заметил Эдмунд.

Мирин только улыбнулся.

«Горауин. Мать моей жены, — подумал Рис. — Теперь понятно, от кого Аверил унаследовала свою красоту. Только глаза у нее отцовские».

— Хочешь, я пошлю за твоей сестрой, — предложил ему лорд Дракон. — Следующие несколько дней мы будем праздновать свадьбу моей дочери.

— Мы устроим праздник и в Эверли, — ответил Рис. — Думаю, Мэри лучше остаться дома. Это долгое путешествие для такой малышки, а на ночь можно остановиться только в развалинах конюшни. Моя сестра слишком хрупка для такого испытания.

Лорд Дракон понимающе кивнул.

— Мы с сыном проводим вас в Эверли, — решил он. — Это будет неплохим приключением для Бринна. Ты еще с ним не знаком. Он хороший паренек. И сильный. Может, когда-нибудь мы поразмыслим о союзе между ним и твоей сестрой.

«Умно, — подумал Эдмунд Мортимер. — В этом случае Пендрагоны получат земли не только в Уэльсе, но и в Англии. С чего это старого Мирина вдруг обуяли подобные амбиции?»

— Мэри еще слишком молода, чтобы думать о замужестве, — уклончиво ответил Рис.

— Она может стать хозяйкой «Драконьего логова», — заметил Мирин. — У ее мужа будут собственные земли и скот.

— Моя сестра — госпожа Эверли. У нее уже есть собственные земли и скот, — возразил Рис. — Когда она подрастет, мы поговорим об этом, господин, но я не стану давать обещаний.

— Хорошо сказано, Фицхью, — одобрительно кивнул лорд Мортимер. Он и сам подумывал, что малышка Мэри может стать хорошей женой для его младшего сына Джона. Мужчина должен заботиться о своих домашних, а он не обладал ни влиянием, ни богатством более могущественной ветви Мортимеров, живших при английском дворе.

Мирин Пендрагон знал друга достаточно хорошо, чтобы понять: похоже, он приобрел соперника в борьбе за руку Мэри Фицхью и ее земли. Но он не испытывал к Мортимеру ни вражды, ни неприязни. Эверли — лакомый кусочек, а за богатых невест всегда идет борьба. Но если победит кто-то из них двоих, а не какой-то чужак, Аверил и ее муж будут в полной безопасности.

А тем временем в купальне слуги наливали ведра кипящей воды в большой чан из серого камня. Горауин брызнула туда несколько капель душистого масла. К потолку поднялся благоуханный пар, разнося по комнате аромат лаванды. В очаге жарко горел огонь. Аверил уже сколола на затылке длинные золотистые волосы и разделась, оставшись в тонкой сорочке.

— Ты поможешь мне, мама? — попросила она.

— Нет. Тебя всему научили, так что вполне сумеешь самостоятельно вымыть мужчину. Поскольку он твой муж, можешь сесть к нему в чан. Тебе тоже нужно помыться. Кроме того, Рису не мешает присмотреться к тебе поближе. Рано или поздно ваш союз должен быть осуществлен, дочь моя, и, думаю, чем раньше, тем лучше для вас обоих.

— Но мне казалось, что ты хочешь научить меня чему-то. Что я многого еще не знаю, — тихо запротестовала Аверил. Мысль о совместном с мужем купании казалась пугающей.

— Верно. Но, хорошенько поразмыслив, я решила, что пусть лучше Рис найдет тебя неопытной девственницей. Как только он впервые возьмет тебя, не усомнившись в твоей невинности, я обучу тебя многим восторгам, которые женщина может разделить с мужем, и многим способам дарить ему наслаждение. Рис будет счастлив иметь такую жену, дочь моя, — улыбнулась Горауин, оглядывая комнату. — Ну вот, все готово, пойду за Рисом. Повесь у огня полотенца, Аверил. Неужели уже забыла, чему тебя учили?

Ободряюще похлопав дочь по плечу, Горауин поспешила за зятем.

Аверил тоже огляделась, желая убедиться, что все в порядке. Потом повесила большие чистые полотенца на деревянную палку, прибитую над очагом. Попробовала воду. Горячая. Передвинула маленькую деревянную лестничку, хотя особого смысла в этом не имелось, поскольку чан был круглый. Щетки были аккуратно разложены на бортике. Тут же лежали тряпицы для мытья и стояла мисочка с жидким мылом. Все как полагается.

Дверь купальни отворилась, и порог переступил удивленно озирающийся Рис.

— У вас есть комната специально для мытья? — пораженно пробормотал он.

— А у вас такой нет?

— Нет. Есть только дубовая лохань, а летом мы моемся в ручье.

— И при этом англичане считают валлийцев варварами, — съязвила Аверил.

— Но ведь не у всех валлийцев бывает подобная роскоши — оправдывался Рис.

— Возможно, господин, но меня воспитывали именно так. Пожалуйста, сядьте на табурет, чтобы мне было удобнее раздеть вас, — велела Аверил с напускной храбростью.

Рис повиновался. Она быстро стащила с его ног грязные поношенные башмаки и, брезгливо сморщив носик, сняла шоссы и бросила на пол. Знаком попросив его встать, она принялась стягивать одежду: сначала котт, длинную тунику, которую вытряхнула и аккуратно положила на стул. Потом зашнурованную у ворота камизу. Аверил ловко распустила шнуровку и замерла. Грудь под камизой была широкой, мускулистой и безволосой. Когда она снимет камизу, он окажется голым. Девушка замялась.

Рис Фицхью, не дав ей опомниться, принял решение за нее и прижал к груди маленькие ручки Аверил.

— Думаю, жена, нам давно пора познакомиться. Не стесняйся, Аверил. Ласкай меня, если хочешь. Тут нет ничего дурного, и твои прикосновения доставят мне удовольствие.

Краска бросилась в лицо девушки.

— Господин, — заикаясь, прошептала она, — я девственна. Рис приподнял ее подбородок, так что их глаза наконец встретились.

— Знаю, — тихо ответил он и, наклонив голову, коснулся губами ее губ.

Пухлый ротик удивленно раскрылся. Аверил охнула и отстранилась.

— Тебя и впрямь никогда не целовали, — улыбнулся он.

— Конечно, нет! — вознегодовала она. — Я должна была стать женой знатного лорда, Рис Фицхью. Неужели я вошла бы в высокородную семью с запятнанной честью?!

— Значит, мне повезло стать первым, кто возьмет твою добродетель, — сухо ответил он.

— Повезло, — кивнула она. — Я вознаграждена за свое безупречное поведение браком с управляющим чужого поместья, не имеющим ничего, кроме каменного коттеджа! Что, во имя Пресвятой Девы, заставило тебя похитить меня? Или все дело в том, что ты принял меня за наследницу отца?