Рене Энн Миллер - Никогда не обманывай виконта [litres]

– Можно мне поехать с вами?

– Нет, малышка, тебе придется остаться тут с миссис Флинн.

– Но я должна рассказать вам про кольцо! – воскликнула Лили.

Выскакивая из спальни, Саймон резко обернулся и взглянул на взволнованное лицо девочки.

– Эмма не брала вашего кольца. Это я его взяла, – затараторила Лили, неотступно следующая за ним.

У Саймона закружилась голова. Он потер затылок. О чем болтает этот ребенок? Он целовал Эмму, а это значит…

– Это ты тот негодяй, что ударил меня?

Из уголка глаза Лили выкатилась слезинка. Девочка кивнула.

– Я. Я думала, вы собираетесь сделать с Эммой что-то плохое.

– Ты, юная леди, расскажешь мне всю историю, пока мы едем в Спитафилдс. Тебе понятно?

Лили снова кивнула.

– Миссис Флинн, я хочу, чтобы вы поехали с нами.

Спустя пятнадцать минут Лили, сидевшая в карете Саймона, прикусила указательный палец, а затем сказала:

– Вот и вся история.

Боже милостивый, неужели это дитя рассказывает правду? Саймон вспомнил, как при их первой встрече Лили пробормотала слово «убийца». Она не врет. Он бы мог расхохотаться в полный голос, если бы не страх за Эмму, отправившуюся в Спитафилдс.

– Я ничего не знала, сэр! То есть я хотела сказать – милорд. – Миссис Флинн заломила руки. – Лили рассказала мне все это только сейчас, пока мы добирались к вам.

– Вы меня простите? – жалким голосочком спросила Лили.

– Не следовало бы, – строго ответил Саймон. По щекам Лили потекли слезы, и где-то в районе чертова сердца у него опять заныло. – Да. – Он похлопал девочку по руке и посмотрел на экономку. – Миссис Флинн, когда мы приедем в Спитафилдс, вы позаботитесь, чтобы Лили оставалась в карете? Она не должна входить в дом мистера Вулфа. На него работают слишком неприятные личности.

Миссис Флинн крепко сжала руку Лили.

– Она никуда ни шагу не сделает, милорд. Я усядусь на нее сверху, если придется.

– Вам и не придется, миссис Флинн. Я буду слушаться. Я только хочу, чтобы Эмма вернулась домой целая и невредимая.

Саймон тоже этого хотел. Если Эмма выйдет за него замуж, он установит строгие правила для Лили. Сердце в груди сбилось с ритма. Замуж? Боже праведный, он что, и правда это подумал?

Да. Если только она согласится.

Когда-то величественные дома, возвышавшиеся на Данбери-стрит в Спитафилдсе, давали приют зажиточным шелкоткачам-гугенотам, но сейчас они в основном превратились в переполненные людьми меблированные комнаты. На тротуаре играли детишки в драной одежде. Женщина в свитере и грязной юбке ощипывала цыпленка, лысый мужчина сидел на крыльце, покуривая трубку. Его пальцы искривились от возраста. Эмма прошла мимо дома, возле которого двое мужчин ждали, когда их впустят. Один из них подкрутил кончики пышных усов и с вожделением уставился на нее.

– Иди сюда, милашка, пошлепаемся и пощекочемся!

Она не совсем поняла, что он имеет в виду, но от его похотливого взгляда в животе все скрутилось узлом.

Второй мужчина обхватил руками свое круглое пузо и захохотал.

– Для таких, как ты, Кларк, она слишком заносчивая. Ты уж лучше держись шлюх миссис Грейсон, если там откроют тебе дверь.

С заколотившимся сердцем Эмма плотнее натянула на плечи шаль и ускорила шаг. Остановилась она около дома номер пятнадцать – кирпичного строения в георгианском стиле с зелеными ставнями. У входной двери стоял огромный, грубого вида мужлан, скрестив на груди руки и перекрывая всем доступ.

– Сэр, я пришла, чтобы увидеться с мистером Вулфом, – произнесла Эмма, изо всех сил стараясь не терять спокойствия.

Его взгляд нагло прошелся по ее телу вниз, затем поднялся вверх, задержавшись на груди, и остановился на лице.

– Личико у тебя симпатявое, девица, но если ты собралась тута торговать телом, так избавь себя от хлопот и катись домой. Мой-то хозяин любит, чтоб у его женщин было побольше жирка.

Да она никогда!.. Страх мгновенно сменился гневом. Эмма выпрямилась и вздернула подбородок.

– Я здесь по делу, сэр, и оно не имеет никакого отношение к моему телу.

Уголок рта мужлана дернулся. Он отошел в сторону, открыл дверь и дернул подбородком, делая знак идти за ним.

Эмма сама не знала, что ожидала тут увидеть, но уж точно не такую роскошь. В холле пол был из белого и черного мрамора, натертого до почти зеркального сияния. Все изделия красного дерева отполированы, в нос так и ударил запах пчелиного воска. Все это было прямой противоположностью миру, суетившемуся снаружи. Она шла вслед за своим крупным проводником по винтовой лестнице с коваными железными стойками перил, поднимаясь на второй этаж.

Пока они шагали по длинному коридору, Эмма думала о двух головорезах, явившихся к ней в дом. Будет ли здесь кто-нибудь из этой гнусной парочки? Придется ли ей иметь дело с ними? Она провела ладонью по руке, там, где коротышка оцарапал ее своей металлической зубочисткой. Проглотив страх, Эмма расправила плечи, но не могла унять ощущение тошноты и лихорадочный стук сердца.

Они прошли мимо комнаты, где горничная в чепце, синей форме и белом переднике вытирала пыль с массивного бильярдного стола. Все это выглядело так, как, по представлению Эммы, должно было происходить в какой-нибудь роскошной резиденции или джентльменском клубе.

Они вошли в кабинет, где за конторками сидели трое. Четвертый мужчина, в очках, водруженных на его тонкий, как лезвие, нос, сидел за более солидным столом, заваленным бухгалтерскими книгами. Он поднял глаза на громилу, стоявшего рядом с Эммой, и поправил очки указательным пальцем.

– Разве тебе не полагается стоять на посту у входной двери, Дуглас?

– Я привел этот персик сюда, на встречу с боссом, Уимпл.

Человек по имени Уимпл, походивший на секретаря, вздохнул.

– Что у вас за дело, мисс?

Эмма облизнула пересохшие губы.

– Я… я хочу поговорить с мистером Вулфом.

– В связи с?.. – Уимпл чихнул и провел под своим тонким носом белым платком.

– Возвратом займа.

Уимпл открыл одну из бухгалтерских книг и окунул перо в чернила.

– Нет никакой необходимости разговаривать с ним. Просто отдайте деньги мне и назовите имя.

Сердце заколотилось еще быстрее. Она не может отдать ему то, чего у нее нет. Эмма посмотрела поверх плеча Уимпла в кабинет, где за письменным столом сидел темноволосый мужчина с квадратным подбородком и широкими плечами. Его белая рубашка была накрахмалена до скрипа, жилет сшит из темно-бордового дамаста. Все это казалось таким же дорогим, как одежда Саймона. С такого расстояния он выглядел не старше тридцати лет. Может ли этот человек, напоминающий богатого торговца или барристера, быть ростовщиком?

– Это он? – спросила Эмма, показывая на хорошо одетого мужчину.