Рене Энн Миллер - Никогда не обманывай виконта [litres]

– Я отдам вам долг сразу же, как только у меня появятся деньги, лорд Адлер. – И она быстро вышла из комнаты.

Не сказав ни слова, Саймон последовал за ней. Она вышла из дома мистера Вулфа и зашагала по тротуару.

– Эмма, куда вы идете? Забирайтесь в мою карету.

Она оглянулась. Мысль о возвращении домой в карете Саймона вместо того, чтобы идти пешком через весь Ист-Энд до самого вокзала Ливерпуль-стрит, казалась невероятно привлекательной, но очутиться с ним наедине? Это очень глупо. Когда они оказываются наедине, ее мозг забывает о правилах приличия. Она уже и без того ощущала жар.

– Нет, мне больше хочется поехать на поезде, – соврала она.

– У меня в карете сидят ваша сестра и миссис Флинн.

Она споткнулась. Резко повернулась. Что они там делают? Очевидно, уговорили его помочь ей.

Саймон открыл дверцу кареты.

Лили высунула голову и помахала Эмме.

Эмма вернулась к карете.

– Они не должны были втягивать в это вас. – Она подобрала юбку и забралась в карету.

Саймон забрался следом и сел рядом. Как обычно, от него пахло пряным мылом. Эмма ощущала расходящиеся от него волны мучительного жара. От прикосновения его бедра в животе у нее вспыхнули искры.

Эмма прищурилась на предательниц, сидевших напротив.

– Я же сказала, что разберусь сама. Не нужно было втягивать его светлость.

– Но у тебя не хватало денег! – хором воскликнули миссис Флинн и Лили.

– Откуда вы это знаете?

– Я заглянула в портплед миссис Флинн и увидела, что все, что ты собиралась заложить, так там и лежит, – объяснила Лили.

Нет, этот ребенок неисправим.

– Да все шло хорошо. И меня совсем не требовалось спасать.

Сидевший рядом Саймон хмыкнул.

Эмма посмотрела на него.

– Если бы вы не вмешались, мистер Вулф позволил бы мне нарисовать его в обмен на часть платежа.

Миссис Флинн ахнула.

– Ты собиралась рисовать этого грешника?

– Он был бы не первым грешником, которого я рисую. – Эмма многозначительно посмотрела на Саймона.

Тот склонился к ней. Его теплое дыхание овевало ее ухо.

– Ты сделала больше, чем просто нарисовала меня, Эм, – прошептал он тихонько.

Щеки ее загорелись. Она уставилась в окно.

Пробравшись сквозь запруженные улицы Лондона, карета остановилась перед их домом. Саймон вышел и протянул руку сначала миссис Флинн, затем Лили.

Эмма тоже встала, чтобы выйти.

Саймон забрался обратно, закрыл дверцу и запер ее.

У Эммы участился пульс.

– Что вы делаете?

– Нам с тобой нужно поговорить.

– Нам совершенно не о чем разговаривать. Я должна вам триста фунтов и решила, что именно столько и возьму с вас за портрет.

Эмма подождала возражений по поводу столь непомерной цены.

– Хорошо.

Эмма моргнула.

– И вы согласны на такую сумму?

– Да, она вполне справедливая. – Саймон задернул занавески. В карете стало темно.

Глазам Эммы потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к полутьме, но еще до этого она почувствовала, как напряженно смотрит на нее Саймон. Оставаться с ним наедине неблагоразумно. Она потянулась к дверной ручке.

Его теплые пальцы сомкнулись на ее запястье, удерживая руку.

– Я хочу, чтобы ты объяснила, зачем лгала мне, Эмма. – В его голосе послышались опасные нотки.

Что ему Лили наговорила? Она сглотнула.

– Я не знаю, о чем вы, сэр. Я рассказала вам все. Это я грабительница, которая хотела поживиться чужим добром.

Его указательный палец обвел ее подбородок.

– Так, значит, это ты придумала забраться в мой дом?

– Да.

Он наклонился еще ниже и прикусил мочку ее уха.

– Врушка.

И без того беспорядочно бьющееся сердце заколотилось еще быстрее.

– Что вам рассказала Лили?

– Все. А теперь объясни, почему ты мне врала.

Глаза обожгло слезами. Потому что он хотел любовницу, а она не могла согласиться на эту роль. Она боялась, что если проведет больше времени с Саймоном, то может в него влюбиться. Ой, да кого она обманывает? Она уже влюблена по уши. А любовницы меняются в его жизни, как времена года.

– Правду, Эм, – сказал он, прервав ее мысли.

– Потому что я не могу стать вашей любовницей. Если у меня родятся дети, они будут незаконными. Я не буду вынашивать детей, которых отвергнет общество. Я давно решила, что хочу от жизни большего. Хочу семью и мужа, который пожелает со мной состариться.

– Я тебе небезразличен, Эм?

Теплая слеза покатилась по щеке. Она кивнула. Он крепче сжал ее руку.

– Тогда скажи это.

– Да. Черт бы тебя побрал, я люблю тебя!

Подушечкой большого пальца Саймон смахнул слезинку со щеки Эммы. Каким же он был болваном! Предложил стать любовницей единственной женщине, которая любит его не за титул и не за богатство. Почему?

Нужно всегда помнить, что она не Джулия. Эмма добрая и любящая. Да, она солгала, но только для того, чтобы защитить сестру. Даже этот поступок многое говорит о ее характере. Он не сомневался, что Эмма бы и в тюрьму пошла вместо сестренки.

До сих пор он просто не понимал, какой сильной может быть любовь. Нет, неправда. Он видел это всякий раз, когда Уэстфилд смотрел на свою жену. Всякий раз, когда друг смотрел на своих детей. И будь он до конца честен, то признался бы, что завидует ему. Хочет того же, что есть у друга. Но он позволил своим подозрениям испортить себе будущее. Эмма целовала его не потому, что он пэр. Собственно, узнав, кто он такой, она сильно разозлилась. Она не искала богатого мужа или покровителя. Она сильная и независимая женщина, а не бессовестная и мстительная интриганка.

– Но я все равно отказываюсь быть твоей любовницей, Саймон, – прервала его размышления Эмма.

– Прошу прощения за то, что предложил тебе это. В моем прошлом случились вещи, оставившие неизгладимый след. – Держа ее за руки, он рассказал о Джулии.

– О, Саймон, это ужасно.

– Я не рассказывал тебе об этом, потому что не хотел жалости. Я хочу, чтобы ты понимала меня. Можешь ли ты представить, что мы будем вместе всю оставшуюся жизнь?

На лице Эммы появилось недоумение.

– О чем ты спрашиваешь?

– Выйдешь ли ты за меня замуж? – Внезапное молчание показалось оглушающим. Саймон понимал ее опасения. С ней обошлись очень жестоко, но ведь он не Чарлз Невилл, как и она не Джулия. – Если скажешь да, завтра я первым делом получу специальную лицензию. А если ты предпочитаешь большую свадьбу, сделаем оглашение.

– Почему ты хочешь жениться на мне?

На это у него имелось множество причин, но самая важная была самой простой.

– Потому что люблю тебя.

Словно ожидая, что он объяснит подробнее, Эмма ничего не ответила.

Он не привык говорить красивые слова, но уж, конечно, сможет рассказать, что чувствует.

– Эмма, от одной мысли о том, что тебя не будет рядом, мое будущее кажется мне унылым. Я хочу, чтобы ты разделила жизнь со мной. Выносила моих детей. Наших детей. – Господи, он что, только что сказал «дети»? Сказал, и от мысли, что он будет держать на руках ребенка – их ребенка! – на душе потеплело.