Оливия Дрейк - Невеста для злодея [litres]

– У меня есть собственные источники, – ответил Нейтан уклончиво.

– Леди Милфорд, несомненно, – заметила старая графиня с гримасой неудовольствия. – Она его крестная. Она в нем души не чаяла и наверняка знала, как с ним связаться. Эта дама всегда совала нос в чужие дела.

– Сообщить о смерти родного человека – это вряд ли вмешательство в чужие дела, – возразил Нейтан. – А никому из вас не приходило в голову поинтересоваться у леди Милфорд, не знает ли она, где я нахожусь?

– Не смей нас обвинять! – взорвался граф. – Это ты нас покинул. И тем самым обрубил все концы.

– Верно. – Нейтан перевел задумчивый взгляд на отца. – И все же не могу не задаваться вопросом: неужели вы полагали, что я никогда не узнаю о смерти Дэвида? Может, в этом и состоял ваш план? Если бы я не вернулся в Англию, вы бы могли объявить меня умершим и назвать наследником моего льстивого кузена, не так ли?

Воцарившееся безмолвие было подобно ядовитому туману. Мадди украдкой взглянула на графа Гилмора. Тот по-прежнему молчал. Не знал, что сказать в ответ на обвинение? Неужели они и впрямь это планировали?

– Папа не мог поступить так жестоко, – пробормотала леди Эмили. – Скажи ему, папа. Скажи Нейтану, что он ошибается.

– Конечно, дорогая. – Граф похлопал дочь по руке. – Твой брат, безусловно, ошибается. Не могу представить, как такая чудовищная мысль могла прийти ему в голову.

Тем временем лакей подал блюдо с жареным цыпленком и зеленым горошком. Мадди же надолго задумалась. Она не знала, кому верить. И вдруг она заметила, как лорд Гилмор выразительно взглянул на старую ведьму, свою мать. Та ответила ему столь же выразительным взглядом. Неужели граф солгал, чтобы успокоить Эмили?

А Нейтан приступил к очередному блюду, не промолвив больше ни слова. Мадди не хотелось вмешиваться в его личные проблемы. Она вышла за него замуж лишь для того, чтобы заработать средства на открытие магазина дамской одежды. А также для того, чтобы встретиться лицом к лицу со своим дедом, отказавшимся от ее матери.

И все же она не могла не посочувствовать Нейтану. Каким было его детство в такой холодной, мрачной атмосфере? Не по этой ли причине он провел вдали от дома десять лет жизни? Да, наверное. Ведь отец с бабкой отдавали предпочтение старшему брату – всегда и во всем, Нейтану же отказывали даже в любви.

Но на главный вопрос по-прежнему не было ответа. Что же он такое сделал, чем заслужил их ненависть?

После поданного на десерт абрикосового торта дамы встали, и Нейтан, с облегчением вздохнув, тоже поднялся. Наконец-то ужин закончился! Вести светскую беседу, а также соблюдать все правила приличия – это не так-то просто, когда то и дело испытываешь желание двинуть графу Гилмору кулаком в челюсть.

Он больше ни за что на свете не назовет его «отцом». Ни за что и никогда. И ведь Гилмор, в сущности, признал, что предпочел бы объявить его мертвым, чтобы лишить наследства.

Что же касается Мадлен… О, у нее истинный талант раздражать графа. Правда, он так и не понял, в каких случаях она притворялась, а в каких нет. Но было очевидно, что эта женщина гораздо умнее, чем ему казалось. И очень хотелось узнать настоящую Мадлен – в частности, ее соблазнительное тело, скрытое под вульгарным нарядом.

Он подошел к жене и коснулся ее плеча. Она подняла на него взгляд своих загадочных глубоких голубых глаз. Он уловил ее пленительный запах – и на него тотчас же нахлынули мысли о предстоящей ночи. Его одолевало нетерпение. Теперь она всецело принадлежала ему, и он мог наслаждаться ею столько, сколько пожелает. Несомненно, женщина с ее опытом знала множество способов ублажить мужчину. При первой же возможности он найдет причину, чтобы пораньше удалиться на покой…

– Дамам подадут чай в гостиной, – объявил Гилмор, вставая. – Эмили, окажи любезность – проводи бабушку. – Когда девушка торопливо направилась к старой графине, он резко добавил: – Нейтан, ты что, забыл традиции этого дома? Джентльмены на время остаются в столовой.

– Я предпочитаю общество молодой жены.

– Сядь. Тебе не повредит выпить бренди в моей компании.

Когда граф снова сел, Мадлен лукаво улыбнулась мужу и, резко развернувшись, отчего ее юбки вновь взметнулись, последовала за другими женщинами. Покачивая бедрами, она скрылась за дверью.

Нейт мысленно усмехнулся. Интересно, играла ли она сейчас свою роль или же нарочно дразнила его, плутовка? В любом случае подобная игривость ему нравилась. Но если ей вздумается обвести его вокруг пальца, то у нее это не пройдет. Он имел немалый опыт по укрощению строптивых женщин, и Мадлен ничем от них не отличалась.

Один из лакеев поставил перед Гилмором графин и два хрустальных бокала, другой принес коробку с сигарами. Граф открыл ее и выбрал себе сигару. Затем жестом отпустил слуг.

А Нейт по-прежнему стоял. Он остался наедине с человеком, которого ненавидел всей душой. Его так и подмывало уйти. Он не чувствовал себя обязанным быть вежливым по отношению к графу.

Но если он уйдет, то Гилмор сочтет его трусом.

Нейт выдвинул для себя стул и сел. Их разделяло покрытое белой полотняной скатертью пространство стола. Гилмор открыл графин и наполнил бокалы. После чего слегка подтолкнул один из них в сторону сына.

– Возьми. Ведь нам придется какое-то время терпеть друг друга. – Его слова вторили словам леди Милфорд, сказанным несколько дней назад.

Но Нейт не желал даже думать о перемирии, не хотел восстанавливать отношения с этим человеком, предпочитая оставаться занозой в его боку. И все же он взял бокал и сделал небольшой глоток. Бренди приятно обожгло горло.

– Что нам обсуждать? – Нейт пожал плечами. – Все, что я хотел сказать, я произнес десять лет назад. Полагаю, ты помнишь, что произошло, поскольку сам же и спровоцировал ту сцену.

Гилмор едва заметно поморщился. Потом взял маленький ножичек и срезал кончик сигары. Граф помрачнел, и было ясно, что он вспоминал тот безобразный эпизод из прошлого. Их перепалка тогда закончилась бегством Нейта из Гилмор-Хауса. Он вскоре сел на корабль, отплывавший в Индию. Какое-то время он скитался по Азии, прежде чем нашел применение своему таланту коммерсанта. Но Гилмор не знал этой истории и вряд ли заинтересовался бы ею.

Граф отложил нож в сторону, придвинул к себе свечу и, закурив, выпустил клубы дыма.

– Эту твою длинную гриву стоит подстричь, – резко заметил он. – Я пришлю завтра утром лакея.

Нейт криво усмехнулся. Что ж, не стоило удивляться тому, что Гилмор проигнорировал прошлое и предпринял собственную атаку.

– Скажи спасибо, что я больше не заплетаю косу, как это принято у торговцев в Шанхае. Копируя их стиль, я снискал их доверие и сколотил немалое состояние на торговле с ними.