Петра Шир - Пламя и шелк [litres]

– Мадлен. – Казалось, Лукасу не хватает слов, но его взгляд сказал ей намного больше, чем могли бы выразить все слова на свете.

Их губы нашли друг друга для нежного поцелуя, который снова заставил ее сердце стучать изо всех сил и разбудил в ней глубокое, почти болезненное желание. Когда страсть снова охватила обоих, она чуть отстранила голову.

– А что теперь? – Ей вмиг стало так понятно, о чем она мечтала, чего жаждала, но произнести это не осмелилась.

Он слегка улыбнулся, прочитав, похоже, ее мысли, подбирая правильные слова.

– Я ни к чему не хочу принуждать тебя, Мадлен. Видит Бог, то, что сейчас здесь произошло, это намного большее, чем я смел надеяться. – Он очень нежно прикоснулся губами к уголку ее рта. – Я… я не представляю себе, как могу отпустить тебя в эту ночь. Не поцеловать тебя еще раз сегодня ночью…

И снова в животе у нее ожило это дикое трепетание, и горячая дрожь пробежала по всему ее телу.

– Ужасно холодно и неуютно здесь, на улице, посреди города.

– Мой дом недалеко отсюда. Мать и Тони уехали к моей тетке в Дрес. А Геринк ночует в конюшне возле лошадей.

Мадлен сглотнула, слегка занервничав. Или в ожидании?

– Это ты хорошо все придумал.

– Нет. Правда, нет. Скажи одно только слово и я отведу тебя снова домой.

Она хотела этого? Она хотела, чтобы вечер сейчас закончился? Ее сердце ответило более чем однозначно.

– К восходу солнца я должна быть дома.

Лаская глазами стоящую перед ним в его спальне Мадлен, Лукас вдруг понял, что таким счастливым и вместе с тем растерянным он еще не чувствовал себя никогда в жизни. С одной стороны, он не мог до конца осознать того счастья, что она согласилась провести эту ночь с ним, с другой же, он все задавался вопросом, как ему, черт побери, справиться с ураганом чувств, бушевавшим у него внутри. И как далеко им предстоит зайти. Хотя у Мадлен уже и был первый опыт близости со своим женихом, однако судя по тому, что он от нее услышал, ей была абсолютно неведома та страсть, которая могла бы вспыхнуть между мужчиной и женщиной. О боже, да он и сам, похоже, не совсем уверен, знает ли об этом все. Она разбудила в нем совершенно новые чувства.

Он зажег небольшую лампу, мерцающий свет которой придал сумеркам комнаты постоянно меняющейся причудливости. Отставив лампу в сторону, он повернулся к Мадлен. Мгновение они молча смотрели друг на друга, затем долгожданная гостья сделала шаг ему навстречу и подняла лицо к нему. Он, не задумываясь, отреагировал на это приглашение, накрыл ее рот своим, сначала нежно и осторожно, однако почувствовав, с какой готовностью она ответила на его поцелуй, позволил себе требовать все больше и больше. Пламя всепоглощающей страсти разгоралось все сильнее и сильнее. Он попытался немного поумерить свой пыл, потому что не хотел сильно давить на Мадлен, его губы опустились через ее подбородок к изгибу шеи. Сдавленный вздох и прерывистое дыхание девушки подсказали ему ее самые чувствительные точки. Он крепко прижал ее в себе, гладил руками по спине, остановившись лишь на мгновение, когда ощутил кончиками своих пальцев шнуровку ее платья. Мадлен тоже замерла на миг, однако тут же заскользила ладошками по его спине.

Он быстро поймал ее ладонь и поискал глазами ее взгляд.

– Мадлен, ты только не делай ничего, если считаешь, что не должна этого делать.

– А я ничего и не делаю. – Она легонько улыбнулась, задержав дыхание. – Я тоже этого хочу, только…

– Что?

– Я вообще не могу больше здраво мыслить. Когда ты меня целуешь, мне кажется, что я восхожу на костер. Поэтому мне даже немного страшно.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. – Его ощущения в этот момент не намного отличались от ее. – Ты уверена?

Ее улыбка стала глубже.

– Да. Даже если ты этого не заслужил.

– Ох. – Он любил в ней эту черту – не лезть за словом в карман, а еще больше ему нравилось, что она перестала бояться проявлять это сейчас. Он нежно коснулся губами уголка ее рта и замер, как когда-то в тюремной камере. По ее широко распахнувшимся глазам он понял, что она вспомнила о том же. Он намеренно приблизил свой рот вплотную к ее и остановился.

– Тогда будем вместе выяснять, так ли опасен этот костер. – Его слова прозвучали очень тихо и хрипло, разбудив в ней мучительно обжигающее влечение. Он вновь осторожно пробежал пальцами по завязкам на ее платье, а когда она отбросила волосы в сторону, помогая ему справиться с ними, помог ей снять платье полностью.

Лукас подозревал, что Мадлен одела не все нижнее белье, судя по потраченному на сборы времени. Но когда она стояла перед ним вот так, в одной нижней сорочке, ему приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не наброситься на нее разъяренным зверем. Ее кожа отдавала чистотой и свежестью, ее груди были как раз такого размера, чтобы поместиться в его ладонях, словно специально созданные для него. А насыщенный розовый тон вокруг сосков выделялся на ее белой коже откровенно соблазнительно.

Поначалу казалось, что Мадлен просто ждала, намереваясь сравнить все сейчас происходящее с тем, что она испытала недавно. Когда же Лукас провел кончиками пальцев по ее рукам, затем, дойдя вверх к плечам, опустился чуть ниже и обхватил ее груди и начал дразнить их своими губами, она резко вдохнула и потянулась к нему руками.

Он притянул ее ближе к себе, наклонил голову чуть вниз, чтобы было легче дотянуться к ее губам. Его кровь неслась, как горячая горная река, поэтому он снова попытался чуть отступить, чтобы полностью не потерять контроль.

Когда она неожиданно сделала шаг назад, он сглотнул.

– Мадлен, что…?

Мгновение она смотрела на него, затем вдруг начала возиться с его жилетом, пытаясь расстегнуть. Лукас молниеносно помог ей, сняв его вместе с сорочкой, которую она так же нетерпеливо стаскивала с него.

Мадлен снова подошла к нему, стала гладить его грудь и плечи, и улыбнулась, когда он невольно вздрогнул.

Она снова отступила на шаг, сняла туфли и чулки, а затем, после небольшого колебания, и теплую нижнюю юбку. После молча взяла его за руку и потянула за собой в постель.

Мадлен легла на кровать, вытянулась в струну и с замиранием смотрела Лукасу в глаза, чем вызвала еще бо`льшую бурю в каждой частичке его тела. В комнате было по-осеннему прохладно, поэтому он заботливо укрыл ее одеялом и только после этого, стащив сапоги, прилег к ней.

Мадлен, казалось, сгорала от любопытства, потому что как только он оказался рядом с ней под одним одеялом, она немедленно начала исследовать своими мягкими теплыми ладошками его грудь, плечи, спину…

Лукас млел от ее ласкающих движений, поначалу несмелых, затем все более настойчивых, пока не почувствовал, что она добралась до его брюк и неожиданно замялась. Он был уже настолько возбужден, что еле сдерживал себя, чтобы не овладеть ею прямо сейчас, но его останавливал страх испугать ее. Поэтому, не придвигаясь к ней вплотную, он продолжал нежно ласкать ее шею, а когда она повернула к нему свое лицо, жадно впился в ее губы своими. И только после этого медленно и осторожно приблизился к ней всем телом.