Петра Шир - Пламя и шелк [litres]

– Боже мой! – Она побледнела. – Ты знаешь…

– Я не вчера родился, Мадлен. – Теперь уже отец смеялся открыто. – Скажи своему Лукасу, чтобы в следующий раз он не оставлял соломенный шлем прямо под окнами.

– Ох… – Мадлен от стыда закрыла лицо ладонями. Она никогда еще не чувствовала себя так неловко. – Мне очень жаль, отец. Вы, должно быть, думаете, что я…

– Что ты прислушалась к голосу сердца, как я сам тебе советовал. Я предполагал, что последствия будут такими, и готов к ним, дорогая моя дочь. – Он подмигнул ей. – Вот только, как я уже сказал, мне не хотелось бы видеть у нас в доме кого-то из союза холостяков, а звериная охота – это тоже, наверное, последнее, о чем ты мечтаешь.

– Ради всего святого, нет! – Она содрогнулась от ужаса, только представив себе, как парни из холостяцкого союза будут в качестве наказания за недостойное поведение таскать по всему городу телегу с соломенным чучелом, громко выкрикивая свои проклятия в адрес провинившихся, и охоту на зверя , как это здесь называют. – Такое больше никогда не повторится, отец, обещаю тебе!

Он снова рассмеялся и потрепал ее по щеке.

– Никогда не нужно обещать того, в чем ты не можешь быть уверена, дорогая моя девочка. Смотрите только, чтобы ваши отношения стали законными. Это как минимум избавит нас от насмешек соседей в случае, если ваши ночные похождения будут кем-то замечены. – Он подвинул свои костыли, чтобы было удобнее на них опираться. – Ну а теперь я пошел в дом, чтобы как-то помягче донести эти новости твоей матери.

Взволнованный Лукас шагал взад-вперед по залу заседаний городского совета. Он созвал всех членов совета и некоторых присяжных на срочное совещание, так как слишком много фактов указывало на то, что нападение голландцев на город может произойти в самое ближайшее время. У него также были новости от куркельнского курьера о подкреплении в пятьсот солдат, которые совсем скоро должны стать лагерем в городе. В последние дни он постоянно отправлял или принимал курьеров из Кельна и Бонна и обратно.

– Насколько я могу судить, господа городские советники привычно непунктуальны. – Герлах Тынен зашел на своих костылях в зал в сопровождении Генриха Аверданка и Эразма фон Вердта. – Почему никто никогда не опаздывает, когда зовут выпить и закусить? – Он неловко опустился на один из стульев и прислонил костыли к стене. – Наверное, к следующему заседанию мне стоит попросить мою Мадленхен, чтобы она приготовила небольшой перекус. У нее получаются великолепные пончики.

При упоминании имени Мадлен Лукас невольно вздрогнул и закашлялся, поймав взгляд Тынена. Может, Мадлен уже рассказала обо всем родителям?

– Я бы не отказался от пончиков, – отреагировал Эразм фон Вердт с покровительственной улыбкой. – Это только плюс той жене, которая умеет приготовить что-то подобное. Не так ли, Аверданк, вы ведь тоже так думаете?

– Как, что? Да, да, конечно. – Бургомистр, казалось, мыслями был где-то далеко. – Не повредит, если ваша будущая невестка окажется еще и отменной стряпухой.

Тынен прокашлялся, чем снова привлек внимание Лукаса.

– Хм, да, в этом отношении… – Теперь на лице Тынена все было отчетливо написано, и Лукас внутренне выругался, так как был не готов к такому развитию событий. Он представить себе не мог, что ему придется сейчас и здесь объясняться с отцом Мадлен. Конечно, не в присутствии всего городского совета – не говоря уже об Эразме фон Вердте.

Тем временем члены совета заходили в зал и рассаживались на свои привычные места. За ними проследовал Петер фон Вердт, который не стал искать свой стул, а направился прямо к Лукасу. На его лице читались все эмоции, кроме дружелюбия.

Лукас не успел что-либо сказать или как-то среагировать и пропустил от фон Вердта удар в подбородок, который поверг его на пол. Петер с крепко сжатыми кулаками стоял над Лукасом.

– Несчастный сукин сын! – Он снова замахнулся.

– Эй, что это все значит?! – Двое городских советников вскочили со своих мест, к ним присоединился его дядя. Втроем они оттащили фон Вердта от Лукаса, который потирал подбородок, стараясь не афишировать свою боль.

Тынен прокашлялся.

– Я считаю, мой дорогой Кученхайм, ты это заслужил.

Лукас тоже кашлянул и с трудом поднялся на ноги.

– Возможно.

– Что это все должно означать? Петер? – Ничего не понимая, Эразм фон Вердт подошел к своему сыну и потряс его за плечо. Они негромко обменялись несколькими фразами, и старший фон Вердт сначала пораженно, затем зло, а в конце концов побледнев от гнева, уставился на Лукаса. – Это правда? – рявкнул он. – Ты, ублюдок, изнасиловал мою будущую невестку?

Сразу стало тихо, и все в изумлении устремили свои взоры на Лукаса, который все еще тер подбородок.

– Ну, это вряд ли можно назвать изнасилованием, – произнес Тынен в полной тишине. – Произошло несколько изменений, которые касаются только наших семей, о чем мы с вами, фон Вердт, переговорим позже. А пока что проглотите свои обвинения, не время сейчас. Здесь и сейчас мы должны внимательно выслушать, что нам доложит капитан Кученхайм, потому что он собрал нас здесь на внеочередное заседание явно не без веской на то причины.

Дядя Лукаса, который хотя и не отличался таким красноречием, как Тынен, но согласно статусу бургомистра должен был вести это заседание, кивнул, соглашаясь.

– Конечно, именно это я и хотел предложить. – Он бросил свирепый взгляд на Лукаса. – Мы еще поговорим, – прошипел он и снова обратился к собранию. – Советники Хепп, Фрелих, а также пастор Хелленталь, к сожалению, не могут присутствовать. Тем не менее наш сегодняшний состав правомочен и мы можем начинать заседание. Слово имеет капитан Кученхайм.

– Спасибо, бургомистр Аверданк. – Лукас кивнул своему дяде и попытался игнорировать как гневные взгляды обоих фон Вердтов, так и взволнованный шепот остальных советников. – Несколько дней назад мы уже обсуждали в узком кругу вероятность того, что противоборствующие стороны могут сойтись в сражении непосредственно вблизи нашего города или даже прямо в Райнбахе. На время той встречи это предположение основывалось на слухах и рассказах путешественников, однако теперь мне были доставлены официальные сообщения о том, что испанцы и австрийцы запланировали встретиться с голландцами в конце ноября в Андернахе. Вильгельм Оранский со своим войском уже движется с севера по направлению к нам. И если никто его не остановит, в ближайшие две недели он будет в окрестностях или в самом Райнбахе, поскольку военный тракт между Кобленцем и Ахеном пролегает через наш город.

– Тогда, черт побери, он должен найти другой путь, – возмутился его дядя. – Я все равно не пропущу его через город. Вы знаете, что случилось с городами, которые пустили этих нечестивых голландских братьев-убийц? Эти города разграблены, да, разграблены. Однако я считаю, что им нечего делать здесь, в Райнбахе. То малое, что у нас осталось, нам самим необходимо для выживания.