Петра Шир - Пламя и шелк [litres]

В течение последних четырех дней они виделись урывками, большей частью случайно. И Лукас все еще ждал подходящей возможности поговорить с ней о будущем и задать ей, как это назвал Тынен, вопрос всех вопросов. То, что он должен это сделать как можно скорее, было очевидно. В конце концов, уже послезавтра состоится их официальный разговор с ее отцом.

Он как раз собрался идти в сторону дома Тыненов, благо тот находился не слишком далеко от усадьбы его дяди, как ему преградил путь хмурый Петер фон Вердт. Лукас остановился в удивлении.

– Ты здесь для того, чтобы врезать мне и по второй скуле?

– Нам нужно поговорить.

– О чем?

Петер прокашлялся.

– Не здесь.

Лукас молча проследовал за Петером до дома фон Вердтов, где они уселись в гостиной.

– У нас проблема.

– Только одна? – Усмехнулся Лукас. – Тогда можно считать, что мы счастливчики.

– У меня было соглашение с голландцами.

Фон Вердт выглядел настолько обеспокоенным, что сарказм Лукаса испарился.

– Соглашение, которое выходит за рамки тех, о которых ты мне уже рассказал?

– В некотором смысле. Или же оно по своей значимости намного превосходит все то, о чем ты уже знаешь.

– Ну, замечательно. – Лукас потер лоб. – И что это? Ты им пообещал беспрепятственное перемещение по Райнбаху? – Когда фон Вердт ничего не ответил, Лукас громко выругался. – Черт, проклятье! Это же неправда, верно?

– И расквартирование в городе, – продолжил фон Вердт, тяжело вздохнув. – Хотя и так понятно, что второе вытекает из первого.

– А что они тебе гарантировали взамен?

– Что не тронут Райнбах. Что ни один волосок не упадет с головы жителей города и город не будет разграблен.

Лукас вздохнул.

– Ты слышал моего дядю. Наместник и управитель будут поддерживать его мнение и…

– Но ты ведь так не думаешь, – перебил его фон Вердт. – Ты можешь переубедить совет и вразумить их.

– То есть то, что было вчера на совете, ты хочешь назвать моей победой?

– Для города это самое безопасное – не чинить сопротивления. В противном случае они сровняют нас с землей.

– Да я это знаю, фон Вердт. Именно поэтому и считал, что мы должны сопротивляться по-минимуму.

– Не просто минимально, – перебил фон Вердт. – Вообще нельзя сопротивляться. Поверь, я знаю, на что способны голландцы.

– И ты знаешь, как это можно осуществить?

Фон Вердт пожал плечами.

– Нам нужно убедить городской совет и управителя. А до этого мы должны переговорить с голландцами.

– Нет ничего проще. – Сарказм снова вернулся к Лукасу. Он покачал головой. – Поговорить с ними?

– Я мог бы вступить в контакт.

– И снова совершить предательство?

Злой фон Вердт скрестил руки на груди.

– У тебя есть лучшая идея?

Лукас расстроено взъерошил волосы. Затем он глубоко вздохнул.

– Как быстро ты сможешь установить контакт и где мы можем с ними встретиться?

– Здравствуй, Мадлен. – Лукас остановился в арке ворот, увитых уже поблекшими розами, которые отделяли двор Тыненов от сада, и тем самым отрезал девушке путь в дом. Как только Лукас увидел Мадлен, его сердце застучало быстрее, а от ее спонтанной улыбки, которой она отреагировала на его появление, у него перехватило дыхание. – Я вижу, ты занята.

Мадлен остановилась перед ним и глянула на корзину, полную зелени, которая все еще пышно росла на грядках, несмотря на уже холодную погоду. Ее щеки порозовели.

– Лукас, ты пришел раньше. Отец говорил, что ты будешь только к обеду. – Она разглядывала Лукаса. – А ты в военной форме.

– У меня была официальная встреча. – Он взял корзину из ее рук и поставил на землю. Затем взял ее ладони в свои, просто чтобы к ней прикоснуться.

– Насколько все плохо? – На ее лице было беспокойство и даже немного страха. – Везде говорят, что голландцы идут, и мы уже не сможем покинуть город. Каждый день видишь семьи из окрестных деревень, которые бегут в город вместе со своим скарбом.

– Мой дядя кругом оглашал, что для всех будет безопаснее, если спрятаться за городскими стенами. В конце концов, Райнбах еще ни разу не смогли взять штурмом.

– Ты, похоже, относишься к этому без особого восторга.

Лукас пожал плечами.

– Я и мой дядя – мы разные. Дядя Аверданк хочет, чтобы городские ворота закрыли, дабы не пропустить вражеские войска. Это, к сожалению, может привести только к осадному положению, что я пытаюсь всеми силами предотвратить. А еще более усложняет ситуацию тот факт, что фон Вердт пообещал голландцам беспрепятственный проход и расквартирование в Райнбахе.

– Петер? – Пораженная услышанным, Мадлен широко распахнула глаза. – Он все еще продолжает контактировать с ними?

– Нет, это предложение он сделал им уже давно, а они в ответ пообещали не трогать жителей Райнбаха и их имущество. Сдержали бы голландцы и их союзники свое слово – этот вопрос остается открытым.

– А что теперь?

Лукас огляделся по сторонам и понизил голос.

– Мы вместе с его контактерами переговорили с голландцами.

– Ты и Петер? – Мадлен в ужасе уставилась на него. – Но… Это же опасно, разве нет?

– Мы должны были выяснить, что у голландцев на уме, и попытаться договориться на новых условиях. К большому сожалению, они настаивают на старых условиях. Если мы не позволим им здесь расквартироваться, они не пощадят город. – Лукас замолчал на миг. – И я до конца не уверен, что они сдержали бы слово, если бы мы даже и выполнили наши обязательства.

Мадлен побледнела.

– И ничего теперь сделать нельзя?

– Петер ускакал в Кельн, будет пытаться привести сюда еще солдат, которые бы смогли помочь тем пятистам, что со вчерашнего дня уже находятся в Райнбахе.

– Итак, ты считаешь, что нам не избежать битвы за город?

Он сжал ее ладони.

– Мы попытаемся найти выход, который был бы приемлем для всех сторон. К сожалению, этому очень мешает мой дядя, а вместе с ним и бо`льшая часть городских советников, они не слышат разумных аргументов. – Наблюдая, как с каждой минутой Мадлен переживает все больше и больше, он нежно притянул ее к себе. – Мне так хотелось бы сказать тебе, что нет повода для беспокойства. Что-то такое, что наверняка сказал бы тебе фон Вердт, стоя сейчас на моем месте.

Мадлен грустно улыбнулась.

– Я не хочу слышать от тебя успокоительные лживые сказки. Говори мне правду.

– Правду… – Он отпустил ее руки, однако обнял за талию. – Я не знаю, что надвигается на Райнбах. Может быть, нам повезет и голландцы будут так спешить, что им некогда будет с нами разбираться.

– Прозвучало это как-то не очень убедительно, ты сам в это не очень веришь.

– Если проанализировать, как Вильгельм Оранский до этого проводил свои военные кампании, то полагаться не на что. Нам остается только надеяться, молиться и готовиться к самому трудному.