Екатерина Бэйн - Бледная немочь [СИ]

Замечено также, что человек хвалит в других то, что хотел бы видеть в себе. И осуждает по этой же причине. Не обнаружив в другом своего самого ценного качества, он считает это большим изъяном.

Элинор ценила в людях ум превыше всего. Не найдя его в подруге, она искренне огорчилась и с тех пор всегда относилась к той с оттенком снисхождения, мол, что с нее взять, она глупа как пробка. Но теперь девушка засомневалась. А так ли Маделайн глупа, как кажется? Может быть, ее слезы — это всего лишь ловкий ход, попытка заставить окружающих плясать под ее дудку? Может, она только хочет казаться слабой и беспомощной?

Элинор фыркнула и махнула рукой, отметая эту мысль. Ерунда. Нужно обладать на редкость тонким и изощренным умом, чтобы так гениально притворяться. Скорее всего, Мадди обладает запасом хитрости, используя единственное, что ей доступно для того, чтобы добиться своего.

Закончив ужин, девушка покинула столовую. На некоторое время она остановилась у злополучной лестницы, пристально вглядываясь в то место, где была обнаружена леди Фэнтон. Она не смогла бы ничего объяснить, если б у нее спросили, почему она это делает. Что именно хочет здесь обнаружить. Элинор не понимала, почему здесь она постоянно делает стойку, словно охотничья собака. Что именно ее настораживает? Давно пора выкинуть из головы подробности этой печальной истории. Ни к чему всякий раз вспоминать, как она обнаружила Кэролайн здесь.

— Мисс, — прозвучало рядом, — что-то случилось?

Элинор повернула голову и увидела Линду.

— Нет-нет, все в порядке, — поспешно отозвалась она, — я просто… все в порядке.

— Я понимаю вас, мисс, — глубоко вздохнула служанка, — у меня от этого места прямо мурашки по коже. Как вспомню, что здесь произошло! Ох, бедная леди Фэнтон! Как это печально! Так тяжело, мисс.

— Конечно, Линда, — теперь роль утешителя взяла на себя Элинор, заметив, что в глазах служанки блеснули слезы, — ты ведь хорошо ее знала.

— Двенадцать лет, мисс. Я служу в этом доме уже двенадцать лет.

— Я знаю, что ты была очень привязана к тете.

Линда кивнула, вытирая глаза краем передника.

— Да, я знала, что вы поймете, мисс Элинор. Ведь хозяйка была словно дитя малое, глаз да глаз нужен. Не то, чтобы леди не знала, что следует делать, но…

Элинор ободряюще кивнула.

— Даже не знаю, как и объяснить, мисс. Смотрела на все так, со смехом. Считала, что все проблемы махом исчезнут, если она о них забудет. Вот и приходилось помогать ей в разных делах, — служанка прерывисто вздохнула, — одно к одному. Этот год на задался с самого начала. Взять к примеру…, - тут она оборвала себя и испуганно оглянулась.

— Что взять, Линда? — переспросила девушка.

Служанка молчала, усиленно теребя в пальцах оборку кармана. Она не поднимала глаз от пола и Элинор это показалось странным. Еще секунду назад Линда была очень разговорчива и не смущалась ни тем, что говорит, ни тем, с кем говорит. Обернувшись, девушка увидела Беккета, который, нахмурив брови, внимательно глядел на съежившуюся служанку.

— Итак, что ты говорила, Линда? — нарочито громко произнесла Элинор, — взять тот сундук, что побольше? Впрочем, пожалуй, ты права. Вещей много. Пойдем, поможешь мне их собрать.

Она взяла Линду за локоть, подталкивая к лестнице. Та не сопротивлялась, напротив, судя по шагам, торопилась покинуть злополучное место как можно скорее.

Беккет недолго постоял, глядя, как они удаляются, развернулся и отправился по своим делам.

Элинор завела служанку в свою комнату и закрыв дверь, обернулась к ней.

— Ну, вот. Здесь нас никто не будет отвлекать.

Линда еще ниже опустила голову. По ее щекам разливалась краска.

— Присядь, Линда. Вот стул.

— Спасибо, мисс. Вы очень добры. Но мне пора, у меня много работы и… и… я прошу прощения, мисс.

— За что? — поинтересовалась девушка.

— Я виновата, мисс. Совсем потеряла голову, разболталась о том, что меня не касается.

После таких слов Элинор просто не могла ее отпустить.

— Погоди, Линда. Что ты имеешь в виду?

— Ничего, мисс. Ничего.

— Что тебя не касается?

— Я… я должна идти. Мистер Беккет рассердится.

— Мистер Беккет подождет, — Элинор решительно шагнула к двери, заперла ее, а ключ положила себе в карман.

Умоляющие взгляды расстроенной своей болтливостью Линды она проигнорировала.

— Итак? — девушка подошла к служанке, — сядь, Линда. Пожалуйста. Не нужно стоять с таким видом, словно я собираюсь тебя пытать. Но мне очень хочется знать, что ты такого хотела взять к примеру.

— Мисс, я не знаю, кто тянул меня за язык, — раскаянно проговорила Линда.

— Кто бы ни тянул, уже поздно. Говори.

Служанка вздохнула особенно душераздирающе. Подняв глаза на девушку, она убедилась, что та не отступится и еще раз вздохнула.

— Я не должна бы говорить вам это, мисс. Это не для ушей молодой леди.

Эта фраза усилила любопытство Элинор до невозможности. Она подавила в себе желание встряхнуть служанку за плечи, чтоб слова легче выскакивали. Вместо этого, она пододвинула кресло и села рядом.

— Есть вещи, которые я должна знать, Линда. Невзирая на то, для моих это ушей или нет. Поэтому, не ходи вокруг да около, сделай милость. Начинай. Обещаю, что ничего никому не скажу.

Последнее немного приободрило служанку. Она посмотрела на нее с робкой надеждой и повторила:

— Не скажете, мисс?

— Ни слова.

— Ну хорошо, мисс. Дело в том, что… Собственно говоря, это касается мистера Блэкстоуна. Он и хозяйка знакомы достаточно давно, года четыре, и я много раз пыталась намекнуть ей, что это добром не кончится. Но вы понимаете, как я это ей скажу?

— Погоди-ка. Ты сказала: «добром не кончится». Что добром не кончится?

— Это… знакомство, мисс.

— Почему? Почему ты так думала?

— Нехорошо это, мисс. Приличные, благородные люди не должны так поступать. Грех это.

У Элинор округлились глаза.

— Грех? — изумленно повторила она.

Служанка кивнула головой.

— Да, мисс. Сперва нужно оформить все перед Богом и людьми, а уж потом… Совестно иначе. Как в глаза людям смотреть?

Элинор решительно ничего не понимала. Она только хлопала ресницами, не сводя глаз с Линды. До нее дошло лишь к исходу второй минуты молчания.

— Ах, да, — отмерла она, — все ясно. Я понимаю, Линда. Ты совершенно права.

— Ох, мисс, мне это никогда не нравилось. Но что я могу? Хозяйка и слушать меня не стала бы. Я все надеялась, что они одумаются и поступят так, как поступают люди. Но нет. Ничего подобного, ни единого намека. О таких делах догадываешься сразу. Лицо у человека становится особенное, понимаете?

Элинор кивнула, ободряя рассказчицу, надеясь не сбивать ее с толку.

— Очень меня это беспокоило. И так было обидно, мисс, что начала грешным делом думать, что раз уж не хотят они, чтоб все было по-христиански, так уж лучше б рассорились и дело с концом. А тут словно Бог услышал мои молитвы. Вижу я, что дела-то у них все хуже и хуже идут. Спервоначалу-то все гладко было, а потом ссориться начали, и чем дальше, тем чаще. Он и наезжать сюда стал пореже. А как приедет, скандалы и ссоры, ссоры и скандалы. Я удивляться начала. Что же, думаю, его тут держит? Неужели, такое может кому нравиться? Да и хозяйка гонор свой так часто показывала, что для разрыва чаще и не надо. Но и прогонять совсем не спешила. Вот тогда-то я и подумала, что добром это не кончится, мисс. Терпение у них обоих давно к концу подходило. Видит Бог, не отличаются они оба этой добродетелью, — Линда вздохнула в который уже раз.