Екатерина Бэйн - Бледная немочь [СИ]

К слову сказать, то потрясающее обстоятельство, что на Элинор обратил внимание самый симпатичный из присутствующих мужчин, осталось почти незамеченным. Точнее, о нем все забыли, услышав о смерти Коры. Но все же Салли прошептала ей на ухо, что, когда ее пригласил на танец Алекс, у многих отвалились челюсти. Но все-таки, это было не то, что Элинор ожидала.

Семья Тернеров была очень рада ее увидеть, но жена пастора все же заметила:

— Хорошо, что ты приехала немного раньше, Элинор. Но мы ожидали тебя только на будущей неделе.

— Нас всех выставили из школы раньше обычного, — пояснила Элинор.

— Выставили? — приподняла брови Глэдис, — как это? Что же вы натворили?

— Ничего. Произошел несчастный случай.

И девушка в нескольких словах объяснила, какой именно. Около минуты в комнате стояла тишина, а потом миссис Тернер воскликнула:

— Бедная девушка! Такая молодая! Ужасно.

— Какое странное происшествие, — нахмурилась Памела, — зачем она полезла в воду, если не умела плавать?

— Думаю, она просто упала, — отозвалась Элинор.

— Что же теперь будет?

— Точно знаю только одно: школа погибла. Никто больше не поедет туда учиться.

— Но ведь это несчастный случай, — удивилась миссис Тернер, — тем более, произошедший по вине ученицы.

— И по недосмотру преподавателей, — добавила девушка, — тем более, это уже второй такой случай.

— Второй? — дочери пастора пододвинулись к ней, в их глазах стояло неприкрытое любопытство.

— Три года назад был еще один. Девочка упала из окна второго этажа и разбилась насмерть.

— Ох! — дружно воскликнули все трое.

Помолчав, Глэдис проговорила:

— На месте остальных я бы тоже насторожилась. Никогда не думала, что учиться в школе так опасно.

— Перестань, Глэдис, — укоризненно заметила миссис Тернер.

— А что я такого сказала? — она пожала плечами, — интересно, что нужно делать, чтобы выпасть из окна? Она ведь не плясала на подоконнике.

— И не мыла стекла, — вставила Памела.

— Нет, — покачала головой Элинор.

— Интересно, что же тогда произошло? — глаза Памелы загорелись, — или эта девочка пыталась вылезти?

— Вряд ли. Это на нее не похоже.

— На такие отвратительные шалости способны только мальчики, — возразила Глэдис.

— Почему же? — фыркнула Элинор, — я способна. Я не раз это проделывала в детстве. Проще простого — спуститься вниз по карнизу, а потом держась за водосток.

Девушки прыснули, а миссис Тернер вмешалась:

— Нехорошо говорить о смерти с неуважением, дорогие.

— Мы не говорим ничего плохого, мама, — возразила Памела, — мы просто строим предположения, как такое могло произойти.

— Не стоит этого делать.

Они переглянулись и смиренно признали ее правоту. Но не стоило обольщаться по этому поводу. Разговор возобновился позже, после обеда, когда девушки вышли в сад прогуляться и захватили с собой Элинор. С ними увязалась также младшая сестра Амелия, которой было тринадцать, но она старательно держалась, как взрослая леди. Правда, это у нее не всегда получалось. Памела пыталась от нее отделаться, говоря:

— Тебе нечего делать с нами, Амелия. Ступай в дом.

— Но я хочу с вами, — помотала головой девочка.

— Кажется, вчера ты жаловалась на больное горло, — ненавязчиво напомнила старшая сестра.

— И правда, — обрадовалась Памела, — ну-ка, иди домой и не высовывай носа на улицу.

— Мне скучно, — скорчила плаксивую рожицу Амелия.

— Ничего, мама найдет тебе какое-нибудь дело, — обрадовала ее Глэдис.

Вздохнув и опустив голову, девочка понуро отправилась в дом.

— Пусть бы осталась, — посочувствовала ей Элинор.

— Нечего ей под ногами путаться, — встряхнула волосами Памела.

— Не думаю, что наш разговор подходит для маленькой девочки, — согласилась с сестрой Глэдис.

— О чем разговор? — девушка приподняла брови.

— Конечно, об этих ужасных происшествиях.

— Мама так и не дала нам обо всем спокойно поговорить, — добавила Памела.

— Что же вы хотели обсудить?

— Мне кажется, — начала Глэдис, — что здесь не все ясно.

— Мне тоже.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, — кивнула Элинор, — мне самой непонятно, как это могло случиться. Но это случилось и с этим уже ничего нельзя поделать.

— Правильно. Но мы и не собираемся ничего делать. Каким образом эта молодая девушка умудрилась упасть с моста в пруд и утонуть? Не понимаю.

— Может, она поскользнулась, — предположила Памела.

— Да, но почему она не кричала, не звала на помощь? Ведь не могла же она сразу камнем пойти на дно?

— Возможно, Кора кричала, — нехотя отозвалась Элинор, — но вряд ли это смогли бы услышать. В тот вечер у нас в школе был прощальный бал. Громко играла музыка, все разговаривали, смеялись. В общем, шуму было достаточно.

— Надо же! — воскликнула Памела, — какой же нужно быть невезучей, чтобы умереть в такой день!

— Знаешь, Пэм, это уже слишком, — поморщилась Глэдис.

— Что я такого сказала? Кстати, в такие минуты ты очень похожа на маму. Просто одно лицо.

— И что в этом плохого?

Памела пожала плечами.

— С одной стороны вроде бы ничего. Мама очень добрая, милая, внимательная, но немножко зануда. Ты понимаешь, о чем я?

Сестра нахмурилась.

— Что ты хочешь этим сказать, Пэм?

Элинор отвернулась, чтобы спрятать улыбку. Спор сестер ее забавлял.

— Хочешь сказать, что я — зануда? — накалялась Глэдис.

— Не очень сильно. Почти незаметно, — утешила ее Памела.

— А ты — язва, — припечатала та, — это очень заметно, в отличие от меня. Просто бросается в глаза.

— Ах так! Я-то хотела немного смягчить правду. Но раз ты так, то слушай. Ты — ужасная зануда, невыносимая зануда. Мама тебе просто в подметки не годится.

— Ну знаешь ли!

— Вот так, — и Памела показала ей язык.

— А ты не просто язва, но еще и невоспитанная язва.

— Какой ужас! — притворно расстроилась девушка.

Не выдержав, Элинор рассмеялась и сказала:

— Ты не можешь быть худшей язвой, чем я.

— Лучше быть язвой, чем занудой, — не успокаивалась Памела.

— Это тебе так кажется, — отпарировала Глэдис.

— Да, да, потому что зануды невыносимо скучны.

— Ну, если вы это хотели утаить от ушей Амелии! — поддела их гостья, — то я вас прекрасно понимаю.

Памела прыснула, а Глэдис улыбнулась.

— Кажется, мы немного погорячились. Наговорили друг другу немало неприятных вещей.

— Разве это неприятные вещи? — Элинор приподняла брови, — дрянная девица, как вам это?

— Кто это? — подозрительно осведомились девушки.

— Я. Меня частенько так называли.

— Ужасно.

— Нет. И более того, абсолютно справедливо. Разве вы не знаете, на какие шалости я способна?

Памела расхохоталась и заявила:

— Помню, папа рассказывал, как ты принесла доктору Рэндаллу крысу и сказала, что у нее болит живот. «Накапайте ей микстуры, доктор! — протянула девушка, — иначе она умрет от колик!»