Джоанна Линдсей - Это дикое сердце [litres]

В ту минуту слово «индеец» означало для нее все гадкое и пугающее. Дикий убийца! Нет, только не он, только не ее Чандос! Но это была правда.

Слезы слепили ее, на полпути к ранчо Кортни упала на колени и разрыдалась. На этот раз он не следовал за ней. Его сильные руки больше никогда не приласкают ее, его успокаивающий голос не убедит, что это все ложь, и ничего не объяснит. Господи, ну почему ?

Она попыталась вспомнить день нападения на ферму Брауэра. Это было не просто. Ведь Кортни так упорно старалась вычеркнуть его из своей памяти. Но она вспомнила тот ужас, который испытала, когда открылась крышка ящика. Уверенность, что жить осталось лишь мгновенье, и надежду, что хватит сил не умолять о пощаде. Потом она увидела индейца. Нет, нет, не индейца, а Чандоса. Она увидела тогда Чандоса. Но в тот день он был настоящим индейцем: длинные, заплетенные в косы волосы, боевая раскраска, нож. И он собирался убить ее. Она вспомнила, как он вытащил ее из ящика за волосы, как ее охватил страх, вспомнила его глаза, которые не были глазами индейца. Она поняла только, что глаза не подходят к этому внушающему ужас лицу и вовсе не кажутся страшными.

Теперь она знала, почему с первой встречи со стрелком была готова вверить ему свою жизнь.

Чандос говорил, что между ними образовалась связь. Что это значило? Что за связь? И почему он в тот день был заодно с теми индейцами? Почему нападал и убивал?

Вспоминая остальные события того дня, Кортни перестала рыдать. Что Берни Бикслер сказал Саре о мести? Индейцы хотели отомстить за нападение на их лагерь. Он сказал, что сын Ларса Хандли Джон, покинувший Рокли в спешке, хвастался, что с компанией товарищей истребил целый отряд кайова: мужчин, женщин и детей. Но те индейцы, вероятно, были не кайова, а команчи. Друзья Чандоса. Она вспомнила слова Бикслера о том, что индейцы не остановятся, пока не достанут каждого, кто в этом участвовал. И, наверное, все они уже мертвы, кроме, разве что… Траск! Был ли он одним из них? Чандос говорил, что он повинен в изнасилованиях и убийствах. А человек в Сан-Антонио?

Кого мог потерять в той бойне Чандос, чтобы горе утраты заставило его убить Элроя Брауэра так, как он это сделал? Чтобы по прошествии всего этого времени продолжать жаждать мести?

– Они ваши, мисс?

Вздрогнув от неожиданности, Кортни встала.

Мужчина подошел ближе, и она увидела старушку Нелли и пегую, которой так и не дала имя, понимая, что не сможет оставить ее себе. Чандос все же не забрал кобылу.

– Где вы… нашли их? – неуверенно спросила она.

– Он уехал, если вы это хотите знать.

– Вы видели, как он уезжает?

– Да, мэм, видел.

Почему это так испугало ее? Чандос сказал, что не хочет здесь никого видеть, но ей больше не нужно волноваться о нем.

– Вы, наверное, не знакомы с ним? – вдруг спросила она.

– Вообще-то, знаком.

Она села на свою лошадь, почувствовав еще большую тревогу. Это именно то, чего хотел избежать Чандос. Если у него будут неприятности, виновата будет она.

– Вы работаете в «Бар М»?

– Да, мэм. Меня зовут Зуб Пилы. Вернее, так меня прозвали.

– Я Кош… – начала она, но исправилась: – Меня зовут Кортни Хорте. Я здесь не потому, что мне захотелось. Я бы предпочла оказаться в Уэйко и снять комнату. Там же есть гостиницы?

– Да, мэм, но туда добрых четыре мили пути.

– Знаю-знаю, – нетерпеливо произнесла она. – Не могли бы вы мне помочь? Я была бы крайне признательна.

Зуб Пилы молчал. Он был не из тех людей, которые способны отказать в помощи даме. Более того, он всегда старался угодить слабому полу. Но сейчас… Было слишком много вопросов. Кроме того, Флетчер шкуру с него сдерет, если узнает, кто ее привел, и что это Зуб Пилы позволил ей уйти.

– Послушайте, мэм, – заговорил Пила, – я еще не успел поужинать, думаю, и вы тоже. Сейчас не самое лучшее время ехать в город. И у вас наверняка был повод приехать в «Бар М»?

– Да, – расстроено произнесла Кортни. – Мне нужно найти Маргарет Роули, женщину, которую я даже не знаю. Просто потому, что он так сказал. Господи, я же не ребенок. Мне не нужна нянька.

Чиркнула спичка, и на пару секунд у них появилась возможность хорошо рассмотреть друг друга. Зуб Пилы чуть не обжег пальцы.

– Идемте, – улыбнулся он. – Я отведу вас к Мэгги.

– Мэгги?

– Маргарет. У нее есть свой домик, но сейчас она скорее всего в большом доме. Не волнуйтесь, она вам понравится. И я уверен, что вы ей тоже придетесь по душе.

– Спасибо, но… Хорошо.

Кортни, понимая, что у нее нет выбора, пустила пегую рысцой. Через минуту она опять заговорила.

– Могу ли я вас просить никому не рассказывать, кто привез меня сюда и что видели его здесь?

– Не могли бы вы объяснить, почему?

– Почему? – запальчиво воскликнула Кортни. – Откуда мне знать? Чандос никогда ничего не объясняет. Он сказал, что не хочет здесь никого видеть. Это все, что я знаю.

– Он теперь так себя называет? Чандос?

Она посмотрела прямо на него.

– Я думала, вы с ним знакомы.

– Когда он в последний раз наведывался в наши края, он отзывался на какое-то жуткое индейское имя, которого никто не мог ни выговорить, ни запомнить.

– Это на него похоже.

– Вы его давно знаете? – поинтересовался он.

– Нет… Правда, если считать и… нет, это не считается… о Боже, я, наверное, какую-то чепуху несу, да? Вообще-то, я его знаю примерно месяц. Он привез меня сюда из Канзаса.

– Из Канзаса! – присвистнул Зуб Пилы. – Это же у черта на куличках, прошу меня простить, мэм.

– Да, так и есть.

– Вы долго ехали, у вас было время хорошо узнать друг друга, – между делом заметил мужчина.

– Вы так думаете? – тихо произнесла Кортни. – Но сегодня я выяснила, что совсем не знаю его.

– А куда он направляется, вы знаете, мисс Хорте.

– Да, в… – Она замолчала, всматриваясь в темный силуэт едущего рядом мужчины. Насколько ей было известно, Чандоса могли здесь разыскивать. – Простите, но я не могу вспомнить название города, который он упоминал.

Смех Зуба Пилы удивил ее.

– Он так много для вас значит, да?

– Ничего он для меня не значит, – высокомерным тоном заверила она, и мужчина снова рассмеялся.

Еще до того, как они въехали во двор, Кортни услышала плывущие в ночном воздухе гитарные переливы. А потом показалось большое здание, с ярко горящими окнами и освещенной террасой. Здесь в креслах и даже на ступенях и перилах широкой парадной лестницы расположилась группа мужчин. К гитарной музыке примешивались смех и спокойный гул голосов. На ранчо царила теплая обстановка, что характеризовало «Бар М» исключительно с хорошей стороны.

Однако Кортни охватило легкое беспокойство, когда она обратила внимание, что на веранде находятся только мужчины – много мужчин. И едва они заметили ее, музыка оборвалась.