Элизабет Бикон - Возраст чувственности

— Ты ошибаешься, — перебил Том. — Он ведь влюблен.

— Что ж, это многое меняет, — протянул Гидеон.

Люк только усмехнулся.

— Это не так, — сдавленно произнес Джеймс.

— Не хочешь признавать? — удивился Гидеон.

— Он не может переступить через себя, — добавил Том.

— Сам не понимает, что происходит в его сердце, — вздохнул Люк.

— Оставим эту тему. Сейчас меня больше волнуют они. — Джеймс повернулся к детям.

— Пока им грозит опасность, мы не можем признать, что это не так.

Джеймс задумался.

— Мое настоящее имя никому не известно, — произнес он. — Даже Хебе не догадывалась, кто я на самом деле, а с ней я был близок, как ни с кем. Моя легенда была достаточно хороша, чтобы обманывать многие годы людей Бонапарта и вас. Что же теперь случилось?

— Подумай, кто еще мог знать, что ты не богатый скучающий аристократ?

— Только человек, который вовлек в это дело меня и своего сына. Бовуд заменил отца, когда несколько лет назад того стало подводить здоровье. Тогда произошла утечка, но Гарри нашел этого человека и разобрался, как я понимаю, навсегда.

— У кого хранится информация, предоставляемая агентами?

— Это никому не известно, по крайней мере, мне так сказали.

— Такого не может быть. Они лгут.

— Возможно. Или я не так умен, как считаю.

— Или это не имело значения до настоящего времени.

— Возможно.

Незаметно для мужчин к ним подошли Ровена и Полли.

— Любимая, — приветствовал Том жену и поцеловал в щеку.

Джеймс едва взглянул на Ровену.

— Миссис Уэстхоуп, — кивнул он.

— Мистер Уинтерли.

— Лучше бы я никогда сюда не приезжал, — признался Джеймс, отводя Ровену в сторону. — И дети были бы в безопасности вдали от меня.

— Их жизни всегда что-то угрожало, — осмелилась сказать Ровена. — Но сейчас они с теми, кто их любит, а это самое важное. Ты многие годы делал все, чтобы защитить брата и племянницу, а теперь можешь наконец быть с ними. Позволь же близким позаботиться о тебе, Джеймс.

— Я сам способен о себе позаботиться, к тому же я это не заслужил.

— Оглянись вокруг, Джеймс, — неожиданно сурово сказала Ровена. — Ты можешь, если пожелаешь, обманывать себя, но не их. Или меня, — добавила она.

— Я не могу иначе, Ровена. Я не могу позволить себе роскошь любить. И ты не должна.

— Даже нищий может это позволить, а мистер Уинтерли нет? Мне жаль тебя.

Ровена развернулась и собралась уходить.

— Постой, останься. Ты представляешь, каким оружием ты можешь стать в руках врагов?

— Мы и дальше будем притворяться, что мы просто любовники, не испытывающие чувств друг к другу?

— А ты ждешь от меня большего?

— Нет, мне достаточно того, что есть. И знаешь, волноваться о тебе я тоже не буду.

— Что ж, значит, соглашение достигнуто.

— Но не на равных условиях. Ты прибыл сюда вооруженный безразличием, оно способно погасить пушечный заряд. К тому же у тебя есть поддержка семьи.

— Возможно, ты права.

Джеймс задумчиво потер переносицу. В Ровене намного больше силы и мужества, чем в нем. Сейчас ему становилось жутко при одной мысли о том, что в любую минуту убийца может выпустить пулю, и неизвестно, в кого она попадет.

— Я не буду с тобой, пока не изменится твое отношение к семье и роли жены в жизни. Либо живи настоящим, либо откажись от всего, Джеймс.

— Лафрены и Уинтерли теперь связаны родственными отношениями, а поскольку ты подруга Калли и Гидеона, едва ли сможешь избегать меня.

— Смогу, но, боюсь, им это не понравится. — Ровена посмотрела на Гидеона и Люка, стоящего рядом с Полли, перевела взгляд на Тома, собиравшего с детьми листья. — Полагаешь, ты один рискуешь?

— Нет. — Джеймс поднял на нее глаза. — Хочешь сказать, ты готова рисковать вместе со мной? Неужели я стою таких жертв?

— Я готова. Только если ты пойдешь на уступки.

Ровена резко развернулась и зашагала в противоположную сторону, отчетливо ощущая спиной напряженный взгляд.

Что же ему делать? Бежать за Ровеной или, не доверившись братьям, остаться с детьми? Черт, эта вдова еще более коварная, чем Вирджиния. Перехватив взгляд Гидеона, Джеймс поспешил за Ровеной. Пришлось торопиться, чтобы остановить ее и не дать уйти домой в деревню.

— Вот чертовка, — бормотал он себе под нос, переводя дыхание. — Ты решила позволить себя убить? — выкрикнул Джеймс, когда Ровена наконец обернулась и зло посмотрела на него.

— Оставь меня, Джеймс.

— Чтобы тебя нашли мои враги?

— Тогда доверься мне. Вместе нам будет легче бороться.

Джеймс задумался. Он не мог подвергать ее такому риску, но ведь она может уйти. Жизнь без Ровены казалась пустой и бесполезной.

— Если я позволю себе любить тебя, поставлю под угрозу твою жизнь, Ровена, — глухо произнес он.

— И тогда она наконец станет насыщенной, а я полезной. Полагаешь, ты единственный, кто в молодости делал ошибки? Похоже, я влюбилась в свою мечту — выдуманного зеленоглазого принца, и она вот-вот разрушится. Прошу тебя, Джеймс, скажи, что на этот раз предчувствия меня не обманули, ты действительно тот единственный, мой герой, потому что я все больше уверяюсь, что поступила глупо, позволив себе полюбить тебя. Если это так, я готова страдать всю оставшуюся жизнь. А теперь уходи. Если ты не готов любить меня. На меньшее я не соглашусь.

— Да, — неожиданно быстро ответил Джеймс. — Я признаюсь, что люблю тебя. Господи, помоги мне. Если бы я не нашел в себе силы признаться, наверное, задушил бы тебя.

— Как мило, — произнесла Ровена с ироничной улыбкой.

— Если тебе нужны нежные слова и пылкие признания, ты выбрала не того мужчину.

— И все же ты признался, что любишь меня. Теперь я уверена, что ты именно тот, предназначенный мне судьбой, и я буду говорить тебе об этом до конца жизни.

— Я люблю. И хочу любить.

— Ты вспоминаешь спряжения? — рассмеялась Ровена.

— Я люблю тебя, — повторил Джеймс.

Она посмотрела так, будто это стало откровением, потом заморгала и широко улыбнулась. Теперь лицо красавицы Ровены Финч сияло от счастья.

— Вот удача! — раздался позади голос Бовуда. — Наконец я застал вас одних — хотел поздравить с помолвкой. Прочел объявление в «Морниг пост», — пояснил он.

— Спасибо, — кивнул Джеймс, хотя друг был сейчас совсем некстати.

— В тот день в лесу были вы, — без тени сомнения в голосе произнесла Ровена.

Услышав ее слова, Джеймс остолбенел — прозрение ошеломило его. С его глаз словно спала пелена, история с покушением четко и ясно выстроилась в его голове. А ведь он размышлял об этом, но всякий раз гнал от себя эту мысль.

— В каком лесу? — Бовуд посмотрел на них, будто на парочку сумасшедших.

— В этом. — Ровена махнула рукой, указывая на владения лорда Лафрена.