Лара Темпл - Внезапная помолвка

– Много, – вставая, пообещал он. – А теперь я должен поговорить с вашей тетей. К несчастью, мне придется на несколько дней уехать в Саутгемптон по неотложным делам, но по возвращении я сразу же дам объявление в газеты. Поэтому предлагаю вам написать своим родным, чтобы отправить письмо с вечерней почтой. Полагаю, в вашей общине кто-нибудь читает лондонские газеты?

Софи поморщилась.

– Жена сквайра читает все столичные сплетни и особенно любит раздел о свадьбах и похоронах. Уж она-то ничего не упустит.

– Хорошо. Тогда вам лучше заранее подготовить родных к появлению сообщения о помолвке. Скажите, что позже я напишу им, дабы соблюсти все формальности…

– Но это глупо, вы не обязаны этого делать, – нетерпеливо перебила Софи. – В конце концов, я совершеннолетняя и могу сама принимать решения.

– Можно считать это условностью, но так принято.

– Простите, – смиренно извинилась она, но Макс заметил в ее глазах веселые непокорные искры.

Он тяжело вздохнул.

– Затем нам надо будет решить, когда мы поедем в Харкот-Холл, чтобы вы познакомились с моей семьей, а потом я познакомлюсь с вашей.

– О боже. Я бы предложила тайное бегство, если это не противоречит нашей цели сохранить лицо.

– А я предложил бы вам отнестись к этому серьезно, – отозвался Макс с ноткой раздражения в голосе, и на этот раз вздохнула Софи.

– Вы правы. Думаю, я просто слишком разнервничалась. Со мной никогда не случалось ничего подобного.

– Я тоже не сказал бы, что у меня большой опыт в таких делах, – заметил Макс, но его голос слегка дрогнул, и он подумал, нужно ли рассказать ей про Серену. В конце концов, он, конечно, рассказал бы, но ему казалось, что сейчас не время вспоминать старые истории.

– Но вы уже все продумали. Как военный поход. Это очень впечатляет, – сказала Софи, и, хотя в ее голосе слышалась очевидная веселость, он увидел ясный оценивающий взгляд, который снова вызвал всплеск раздражения.

– Поверьте мне, как только в газетах появится объявление, начнется не поход, а осада. А теперь мне надо идти заниматься нашими делами.

– Могу ли я сделать что-то еще, помимо написания письма родителям? Мне кажется несправедливым, что все должны делать вы. В конце концов, я виновата во всем этом больше вас.

Макс остановился, тронутый ее ответственностью. Он попытался представить, каким мог бы быть этот разговор, если бы перед ним сейчас стояла леди Мелисса, а не эта необычная, вызывающая постоянное беспокойство женщина. Сценарий был настолько другим, что Макс, несмотря на все безумие нынешней ситуации, поблагодарил судьбу, что не пошел по тому пути. Леди Мелисса, несомненно, идеально восприняла бы все его сигналы и сделала бы это без всякой насмешки. И без страсти. Да, он не знал, во что ввязывается, имея дело с Софи, но почему-то это казалось ему лучше, чем абсолютно предсказуемое будущее с Мелиссой. По крайней мере, на данный момент он предпочитал видеть впереди нечто менее очевидное.

– Очень скоро у вас будет масса дел. Больше, чем вы хотите, можете мне поверить. А пока – не знаю, к лучшему или к худшему, – но вы остаетесь в резерве. Позже к вам придет Хетти, и вы сможете заняться разными… женскими делами. Она ветеран, помогала со свадьбой всем моим сестрам и знает, что надо делать. Хорошо?

Пока он это говорил, румянец на щеках Софи стал ярче, глаза заблестели веселее, однако она ничего не сказала, только кивнула. Максу следовало оставить все, как есть, но под ее веселостью проглядывало прежнее мечтательное томление, и его тело, еще не остывшее от воспоминаний об их поцелуе, потребовало снять еще одну пробу. Всего пара секунд, сказал он себе, шагнул к ней и, приподняв подбородок Софи, наклонился к ее губам. Она провела рукой по его щеке и шее, и он отступил назад. Софи открыла глаза и соблазнительно улыбнулась:

– Переходим на осадный паек?

Он мог подумать, что она пытается шутить, но ее голос звучал хрипло и призывно. Макс покачал головой, больше для себя, чем для нее, и снова двинулся к двери.

– Жаль, что вы так мало его цените, – ответил он и, взявшись за ручку двери, повернулся к ней.

Улыбка мгновенно исчезла с ее лица, сменившись тревогой.

– О нет! Я совсем не то имела в виду! Просто, когда я волнуюсь, говорю не то, что надо… – Софи вдруг встала, пытаясь поймать его взгляд. – Вы надо мной смеетесь?

– Это было бы крайне неучтиво с моей стороны, не так ли?

Она заметно успокоилась.

– И не по-рыцарски.

– В высшей степени. А теперь пожелайте мне удачи с вашей тетей.

– Просто будьте осторожны, чтобы случайно не сесть на одного из ее мопсов, и все будет хорошо, – ободрила его Софи, и Макс, снова покачав головой, направился на поиски безумной Минни.

Когда дверь за ним закрылась, Софи прижала руки к щекам. Они горели, а может, это ее руки были холодны, как лед. Внезапный храп заставил ее опустить взгляд, и она поняла, что все это время Мармадюк мирно спал. У нее мелькнула мысль, не могло ли случиться, что все события этого вечера ей только пригрезились.

Конечно, это безумие. Она помолвлена с Максом? Невозможно. Но даже в своих самых безумных грезах она не могла бы вообразить тот поцелуй и то, какой эффект он произвел на все ее существо, заставив делать вещи, которые она даже не мечтала делать… Или то, как его губы касались ее запястья. Софи охватил трепет и… ужасное чувство вины. Конечно, абсурдно было ждать, что он пойдет на такую жертву только потому, что не смог уберечь ее от неприятностей.

Но Хетти предупреждала, что Макс всегда играет по правилам. И пусть большую часть ошибок совершила она, свои он воспринимал очень серьезно. Слишком серьезно. Настолько, что готов платить такую цену… Софи вспомнила, каким потрясением стало для нее, когда он сказал Уивенхо о помолвке. Но еще более сильный шок вызвало его столкновение с Уивенхо, истоки которого – Софи инстинктивно чувствовала это – лежали за пределами конфликта, связанного с ней. Она невольно задумалась, что могло произойти между ними в прошлом.

Но за всеми этими тревожными мыслями и чувствами, словно кремовые облака у горизонта, парило радостное, теплое чувство, пугавшее ее больше всего. Потому что она хотела быть с Максом. Хотела так сильно, как еще никогда в жизни ничего не хотела. И была уверена, что все испортит. Всю свою жизнь Софи старалась оправдать чужие ожидания. И почти всегда безуспешно. Какое безумие – добровольно брать на себя роль, в которой ее ждал неизбежный провал. И какую роль! Она ни в чем не соответствовала идеалу Макса – элегантной, сдержанной женщины, готовой играть роли, предназначенные для герцогини. Роли, не оставлявшие места индивидуальности.

Вот если бы он ее любил, любовь могла бы стать мостом через пропасть, лежавшую между ними. Но Софи была не настолько глупа, чтобы провести параллель между чувством, пробудившимся в ее сердце, и влечением к ней, в котором признался Макс. Увы, ей придется мириться с лежащей между ними пропастью.