Бронвин Скотт - Пробуждение скромницы

«Мы сделали»? Дмитрию очень хотелось его поправить. Эндрю не провел еще ни одного дня на коленях в пыли и ничего не откопал. Но следующие слова Эндрю возмутили Дмитрия до глубины души.

– Думаю, некоторые из них заинтересованы в приобретении артефактов, в первую очередь кубка, найденного пару дней назад.

Дмитрий покачал головой.

– Мы не продаем артефакты. Об этом мы договорились с самого начала. Все, что будет найдено на этих раскопках, мы выставим в здешнем музее. – По правде говоря, никакого музея пока не было, но он уже присмотрел пустующее здание рядом с пекарней. Это будет последнее, что он сделает перед отъездом, после чего передаст весь проект общине Литл-Уэстбери.

Эндрю засмеялся.

– Тебе легко говорить. Ты принц и можешь не думать о деньгах. Но у нас, простых смертных, не так. Раскопки должны окупаться. Не будет ничего плохого, если мы продадим часть артефактов. Вы со мной согласны, сэр Холлис? – Он улыбнулся отцу Эви, явно рассчитывая на поддержку.

Дмитрий слушал молча. Он не сомневался в ответе отца Эви.

– Откровенно говоря, нет, – ни секунды не колеблясь, ответил сэр Холлис, – я согласен с Дмитрием Петровичем. Здесь дело принципа. Наследие не продается. Это одна из немногих вещей, на которую нельзя повесить ценник. – Он подмигнул жене. – Другая – это любовь. – Его супруга очаровательно покраснела, став очень похожей на дочь.

Дмитрий восхитился, как элегантно сэр Холлис указал Эндрю его место.

Эндрю поднял руки и рассмеялся.

– Спаси меня, Боже, от возвышенных безумцев. Впрочем, они все равно могут вложиться в этот проект. У них глубокие карманы, и они нам понадобятся, когда ты уедешь. – Теперь Эндрю обращался непосредственно к Дмитрию, хотя хозяева дома сидели за столом. По сути, он исключил Милхэмов из разговора, что было крайне неуважительно. – У меня появилась идея. Я даже заезжал к тебе на раскопки, но твой помощник сказал, что ты здесь. – В голосе Эндрю прозвучали обвинительные нотки. – В конце сентября мы могли бы устроить большой прием, снова пригласить лордов, местных землевладельцев и организовать нечто вроде церемонии передачи эстафеты. Одновременно это будет прощальная вечеринка для тебя. Насколько я знаю, ты уезжаешь первого октября.

Дмитрий стиснул зубы. Он покосился на Эви, желая узнать, как она восприняла новость о дате его отъезда. Он не говорил ей ничего конкретного об отъезде, только упомянул, что должен быть дома до начала февраля. Но Эви отвела глаза и с напряженным вниманием рассматривала свои руки.

– Я думал, мисс Нортэм могла бы все устроить, – продолжил Эндрю. – И если она уделит проекту много времени, ее отец тоже не останется в стороне.

– Нет, – быстро ответил Дмитрий. В целом предложение Эндрю было неплохим и вполне логичным. Но он уже однажды навязал Эви неприятную компанию Сесилии Нортэм и не намеревался делать это снова. – Я считаю, что этим должны заняться Эви и леди Милхэм.

– Прошу прощения! – вмешалась Эви. – Я шью платья и делаю зарисовки, но не более того.

Дмитрий улыбнулся.

– Я не согласен с предположением, что ты годишься только для шитья и рисования. Думаю, ты и твоя мама отлично справитесь с поставленной задачей. Вы – высокопоставленная местная семья. Кроме того, твой отец – уважаемый историк, а ты принимала непосредственное участие в проекте. Ваша семья – связующее звено между Литл-Уэстбери и раскопками.

Эви сменила тактику. Умная девочка.

– Все это вовсе не значит, что я могу организовать прием. С этим намного лучше справится Эндрю. Разве не он занимался поставками продовольствия и всего прочего на раскопки?

Дмитрий громко засмеялся.

– Он может заказать морковь и картошку на сто человек. Это вовсе не означает, что он сможет организовать прием. Здесь надо подумать о мебели, украшениях, музыке, атмосфере…

Эви открыла рот, чтобы в очередной раз отказаться, но было уже слишком поздно. У Дмитрия появился союзник. На это он и рассчитывал.

Изабелла Милхэм вышла из ступора, когда услышала о музыке и украшениях.

– Эви, мы сможем это сделать. Мы устроим прием прямо на вилле. Представь себе – ужин в столовой римской виллы. Можно назвать прием «Ночь на римской вилле».

– Если добавить немного латыни, название станет более привлекательным, – заявила Эви, еще не понимая, во что ввязывается. – «La Nocturna – ночь на римской вилле». Мы развесим разные ткани – дамаск, шелка…

Дмитрий обменялся торжествующими взглядами с леди Милхэм. Эви явно колебалась. Ее глаза горели, и Дмитрий был готов побиться об заклад на все свое состояние, что она уже начала составлять план действий. Он тоже. Двор виллы и ее столовая станут на время великосветским салоном. Прием будет необычный и роскошный.

Дмитрий был чрезвычайно доволен собой. Он уже давно не тратил столько времени и сил, чтобы уговорить женщину. Эви превосходно справится. В этом он не сомневался ни минуты.

– Возможно, тебя убедит, если я произнесу три слова, которые хочет слышать каждая женщина. Деньги не проблема. Кроме того, ты не будешь в одиночестве. Рядом будет твоя мама. И тебе во всем поможет Стефан. Ты будешь говорить, что надо делать, и он все исполнит. Когда придет время, вся моя команда включится в работу.

Он покосился на Эндрю, оказавшегося забытым.

– Я думаю, это великолепная идея, Эндрю. Прием поможет объединить людей. Люди обязательно поддержат то, во что вкладывают средства. Мой проект станет их делом. Для кого-то это даже может стать делом всей жизни, к примеру, для вас, сэр Холлис. – Краем глаза он заметил, как побледнел Эндрю. Он явно мнил себя естественным преемником Дмитрия. Но принц не хотел отдавать свое детище в руки Эндрю. Тот продаст его, часть за частью, стремясь только к личному обогащению. Теперь это представлялось очевидным. – Вы сможете создать музей артефактов, привлечь других ученых, ну и туристов, конечно. – Было видно, что идея взволновала отца Эви. Этот человек ни за что не выпустит бразды правления из своих рук. И он знает ученых, которых можно будет пригласить, настоящих ученых, а не высокопоставленных бездельников, вроде лорда Бельвуара.

Сэр Холлис Милхэм встал.

– Почему бы вам и Эви не прогуляться и не обговорить возникшие идеи? А я пока провожу Эндрю.

Это было сказано вполне дружелюбно, но от Дмитрия не укрылся подтекст. Эндрю, в сущности, выпроводили, а ему дали шанс побыть наедине с Эви. Ему стало интересно, кому на самом деле было адресовано замечание сэра Холлиса о любви. Сейчас Дмитрий уже не мог утверждать с уверенностью, что отец Эви обращался к своей супруге.

Воздух сада приятно освежал. Но у Эви голова шла кругом. Как только ее угораздило согласиться на организацию большого приема?