Бронвин Скотт - Пробуждение скромницы

– Почти. – Эндрю улыбнулся. Он был в хорошем настроении и одет, как всегда, с иголочки. Он повернул голову, чтобы посмотреть на рисунки, и Эви ахнула.

– Эндрю, что с твоим лицом? У тебя весь подбородок – один сплошной синяк!

Судя по всему, он с кем-то подрался. Это казалось странным, даже нелепым. Джентльмены никогда… Потом она вспомнила, как Дмитрий накануне отвез ее домой, а там был Эндрю. Можно было предположить, что он желал побеседовать с ее отцом об истории, но у Эви было другое мнение.

– Ах, это? – Эндрю осторожно коснулся своего подбородка. – Эта красота – привет от принца, можно сказать, королевского происхождения синяк. – Он засмеялся, но тоже соблюдая осторожность. Вероятно, даже смех причинял ему боль.

– Я буду готова через минуту. – Эви встала и аккуратно прибрала стол. Она не станет больше искать причин для задержки, чтобы еще раз взглянуть на Дмитрия, тем более если ее подозрения справедливы. Они подрались из-за нее, и это не значило ничего хорошего. Радовало только одно: Дмитрий, судя по всему, победил. Эви мельком видела его утром. Он выглядел усталым, но синяков и ссадин у него точно не было. – Может быть, ты подбросишь меня к магазину канцелярских принадлежностей? Мне надо заказать приглашения на прием.

Эндрю одарил ее еще одной осторожной улыбкой.

– Я подброшу тебя, куда угодно, Эви. Считай, что я полностью в твоем распоряжении.

По пути в деревню Эви думала, как многое может измениться за месяц. Когда-то давным-давно она мечтала об улыбке Эндрю, как о даре небес. Теперь, если бы не возможность быстро добраться до города, она бы предпочла остаться на раскопках.

В другой жизни она была бы бесконечно счастлива ехать в коляске с Эндрю. Все окружающие видели бы их вместе. Женщины всегда замечали, когда Эндрю появлялся рядом. Она тоже. Но сейчас Эви была рада, что отпустила Эндрю. Будучи с Дмитрием, она узнала нечто значительно большее.

Коляска остановилась у канцелярского магазина, и Эндрю помог ей выйти.

– Ты сегодня прекрасно выглядишь, Эви. Новая шляпка?

– Я заново ее украсила, так что можно сказать, что да, новая. – Эви коснулась широкой синей ленты. Она совершенно забыла, какая на ней шляпка. Одеваясь утром, она думала лишь о том, как бы поскорее оказаться на раскопках.

– Она подходит к твоим глазам. – Эндрю предложил ей руку. Комплимент был приятным, показывающим, что он, по крайней мере, заметил цвет ее глаз. И не важно, видел он эту шляпку раньше или нет. Но он явно недотягивал до комплиментов, которые делал ей Дмитрий.

Колокольчик, висевший над дверью магазина, мелодично звякнул, и Эви мысленно порадовалась возможности переключиться на что-нибудь другое, помимо мыслей о Дмитрии. Она улыбнулась Эндрю, терпеливо стоявшему рядом.

– Давай посмотрим образцы. Ты можешь помочь мне выбрать между белым и кремовым.

Какая, к черту, разница! Белый, кремовый, зеленый – ему было все равно. Эндрю всячески старался скрыть свое нетерпение. Эви была мила, постаралась включить его в процесс. Эви всегда была внимательна и отзывчива. Эндрю ненавидел ее отзывчивость, если, конечно, не мог использовать себе во благо. Поэтому ему следует быть терпеливым. Ему нужна ее отзывчивость, чтобы Эви продолжала работать на него. Ему нужны были ее рисунки, и чем больше, тем лучше. Поэтому он возил ее каждый вечер домой и не провел ни одного вечера с прелестной и отзывчивой леди Фэрфилд, которая жила в пяти милях от Литл-Уэст бери. Ведь кто-нибудь мог его там заметить. Эндрю хорошо заработал на ее первых рисунках и отлично заработает на продаже некоторых артефактов другому дилеру, если только ему удастся до них добраться. Вот где настоящие деньги.

– Тебе больше нравится цвет слоновой кости или алебастровый? – спросила Эви, внимательно разглядывая два образца.

– Слоновая кость. – Эндрю улыбнулся. – Я думаю, в нем есть намек на элегантность и одновременно на древность. Когда, ты говоришь, будет прием?

– Ровно через две недели. – Эви отдала образцы продавцу.

Две недели – это хорошо. Это ему подходит. Эндрю почувствовал себя лучше. Прием будет идеальной возможностью для пропажи некоторых артефактов. Там будет слишком много народу, чтобы пропажу можно было повесить на кого-то конкретного. Эндрю выдавил из себя еще одну благожелательную улыбку.

– Скажи, Эви, принц нашел еще что-нибудь интересное? – Ему понадобится много расчесок и заколок, чтобы сделать настоящие деньги. Всегда лучше иметь оптимистичный настрой. Если уж идти на кражу, то на большую.

– Мы нашли кубок. Почти целый. – Эви подписала счет. – А теперь ты можешь отвезти меня домой.

– Уже? – неискренне огорчился Эндрю. – А может быть, немного погуляем? Листья уже начали желтеть. Все вокруг так красиво.

– У меня очень много работы, – не задумываясь, отказалась Эви.

Это было что-то новое. Эви не желает провести с ним время? Очередное доказательство справедливости его подозрений. Надо обдумать ситуацию.

– Ты изменилась, Эви, – заметил Эндрю, выходя из магазина. – Когда-то возможность погулять со мной тебя радовала, а сегодня ты не находишь для меня времени. – Он постарался, чтобы его голос звучал обиженно, но не был уверен, что обида получилась искренней.

– Я не изменилась, – возразила Эви и улыбнулась. Конечно, как же она могла не улыбнуться? Она никогда не позволяла себе задеть чьи-то чувства. Эви подняла руки и продемонстрировала ему перепачканные в чернилах ладони. – Я все та же Эви Милхэм. Так же шью и рисую.

«И еще спишь с принцем», – злобно подумал Эндрю. Впрочем, он совсем позабыл, что должен ухаживать за ней.

– Я же не слепой. Эви. Все началось с появления принца. – Он ловко увел Эви в сторону от коляски к видневшейся неподалеку рощице. – Надеюсь, он не слишком сильно влияет на тебя. Учти, Эви, он очень харизматичный человек. Он объездил весь мир, повидал многое и делал многое.

Слово «делал» он намеренно подчеркнул. Эндрю надеялся, что все его намеки более чем ясны. Она – деревенская простушка, ничего в жизни не видевшая, которой легко вскружить голову. Для Дмитрия она не может представлять интерес.

– Ты думаешь, я не могу понравиться такому человеку? – Эви была явно оскорблена, но Эндрю уже было все равно. Он говорит правду и оказывает ей любезность, предостерегая от ошибок.

– Я этого не говорил, – сказал Эндрю, – хотя имел в виду именно это. Женщины для него игрушки. Он могущественный человек, Эви. Люди существуют, чтобы служить ему.

– Не согласна. Все как раз наоборот.

Что? Она смеет с ним спорить? Надо же! Дмитрий, должно быть, потрясающе хорош в постели, если так воодушевил Эви Милхэм.

– Он служит другим. Эти раскопки – его служение нашей общине. Если ты думаешь иначе, значит, совершенно его не понимаешь.