Бертрис Смолл - Потерять и обрести

– Побудь немного со мной, – попросил Лука. – Давай поговорим. Я скажу Соне, чтобы она дала нам чая и твоих любимых пирожков с яблоками.

– Нам не о чем разговаривать, Лука. Я жду ребенка, как и планировалось. Где-то в середине июня родится красивенькая рабыня с серебристыми волосами, которую в возрасте между пятью и десятью годами продадут в Стамбуле. Ей, возможно, повезет. Может быть, она даже станет фавориткой султана, и это будет подлинным триумфом фермы князя Черкесского! И моим тоже! О чем еще я могу мечтать для своего ребенка?!

– Не надо, пташка, успокойся, – тихо сказал Лука, обнимая ее и прижимая к груди.

И тут Миранда, сама на себя удивляясь, внезапно расплакалась. А Лука осторожно смахивал кончиками пальцев слезы с ее щек.

– Проклятье! – выпалила она по-английски, икнув и перестав плакать.

Лука же, который, благодаря ее обучению, уже неплохо понимал этот язык, негромко рассмеялся.

– Что ты видишь смешного? – проворчала Миранда.

– Ты бесподобна! – сказала он, улыбаясь. – И я люблю тебя!

Миранда тяжко вздохнула. Было очевидно, что этому человеку никогда ее не понять.

Однако в течение последующих месяцев она убедилась: Лука был именно тот человек, который мог ее поддержать. Несмотря на отсутствие интимных свиданий, он продолжал проявлять свою любовь и заботиться о ней. А это было крайне важно в такой сложный для любой женщины период (тем более что с ее первенцем Томом все было по-другому). Но Том был желанным ребенком, сыном ее Джареда, а тот, который шевелился в ней сейчас, был ей совершенно не нужен. Тем не менее отец этого ребенка использовал каждую возможность, чтобы побыть с ней рядом, поддержать ее, и, как ни странно, ей от этого становилось намного легче. Без Луки она, наверное, сошла бы с ума. Ведь такое и в страшном сне не приснится! Ее муж считал себя вдовцом, а она носила под сердцем ребенка другого мужчины!

В конце марта началась настоящая весна. Тогда же пришло и письмо от князя Черкесского. Когда его принесли, Миранда о чем-то беседовала с Сашей в освещенной солнцем гостиной. Саша взял письмо, поспешно распечатал его, прочитал – и вдруг громко застонал.

– Что с тобой? – удивилась Миранда.

– О боже!.. – воскликнул Саша с отчаянием в голосе. – Он бросил меня, Мирашка! Я теперь совсем одинок! О боже!.. – Саша уронил голову на колени и разрыдался, потом вдруг рухнул на пол.

Миранда поднялась со стула, пересекла комнату и взяла из Сашиной руки листок. Красивым почерком, по-французски Алексей Владимирович сообщал, что в канун Рождества женился на княжне Романовой. И она уже ждала ребенка. Появление наследника титула и состояния князей Черкесских ожидалось в самом начале осени. Что же касается Саши, то Алексей Владимирович считал, что тому следовало остаться на ферме, заняв должность управляющего. Его появление в Санкт-Петербурге могло бы расстроить молодую княгиню, что в ее нынешнем деликатном положении было бы совершенно недопустимо. Когда же в детской дворца Черкесских будут возиться двое, а лучше трое малышей – вот тогда Саша сможет вернуться к своему хозяину. Князь полагал, что справится с этой задачей года за четыре, максимум за пять лет. Пока же Саше придется пожить в южном имении.

Князь также выражал удовлетворение по поводу предстоящего рождения ребенка Миранды Томасовны и напоминал Саше, что тот должен внимательно следить за ней и немедленно сообщить, когда самая красивая рабыня разрешится от бремени. После этого ей следовало дать на отдых не шесть месяцев, как обычно, а три, и пусть снова начинает заниматься делом в доме для свиданий. Таким образом, если все пойдет как надо, она весной следующего года произведет еще одну маленькую рабыню.

Миранда поежилась. Этот князь – бесчувственное животное! Похоже, его ничего не интересовало, кроме денег.

Письмо заканчивалось обращением к Саше. Князь желал ему всего наилучшего и предупреждал, что если тот ослушается приказа, то добрые отношения между ними будут забыты навсегда и хозяин сменит милость на гнев, так что последует такое болезненное и позорное наказание, какое только можно придумать.

Миранда положила письмо на стол и перевела взгляд на Сашу. Лежа на полу, молодой человек бился в истерике, а она пристально смотрела на него, совершенно не испытывая к нему жалости. Может быть теперь, потеряв единственного человека, которого он любил, этот молодой негодяй поймет, что чувствовала она.

Но постепенно мысли ее приняли другое направление. А что, если, воспользовавшись жестокостью князя, попытаться настроить против него Сашу? Тогда, возможно, удастся подбить его на месть Алексею Владимировичу. А как мог Саша отомстить князю наиболее чувствительным образом? Конечно же, лишив его единственной и неповторимой производительницы рабов, которую он искал в течение нескольких лет!

Миранда едва заметно улыбнулась. Она уговорит Сашу уплыть с Ваней и с ней в Стамбул на яхте князя. Она также подскажет Саше, что он сможет захватить деньги, которые поступят в поместье в конце июня в качестве очередной платы за выращенных на ферме рабов. Улыбка ее стала еще шире. О, это будет замечательная месть! Князь в один момент лишится солидной части своего годового дохода и лучшей производительницы в ее лице! Но сначала ей следовало переманить Сашу на свою сторону. Миранда наклонилась и по-матерински обняла его.

– Саша, не надо так убиваться, дорогой! – принялась она его утешать. – Вставай-ка, дружок, перейди на диван. Давай посидим вдвоем. Ну, пожалуйста, вставай. У меня не хватает сил тебя поднять.

Ласковый голос подействовал, и Саша, поднявшись на ноги, с трудом пересек комнату и рухнул на диван.

– Ах, Мирашка, как же он мог так обойтись со мной? Я, конечно же, понимаю, что ему надо жениться, чтобы продолжить род. Ну и женился бы. А я бы жил потихоньку рядом. Вел бы себя тихо, как положено. Я ведь всегда веду себя так, как положено в той или иной ситуации. Я бы никогда не поставил его в затруднительное положение. Ведь я, кроме всего прочего, тоже Черкесский по крови.

– Что тут сказать, дорогой Саша, – печально произнесла Миранда. Я тебя понимаю. Ты лишился единственного человека, которого любил, так же как и я. И уж я-то могу тебя понять.

Саша поднял заплаканное лицо и посмотрел на нее с искренним сочувствием.

– Теперь и я понимаю тебя, Мирашка. Прости меня, если можешь.

А Миранда обняла его за плечи и продолжила:

– Ах, бедный Саша, бедный мой Саша, – говорила она, растягивая слова, однако на губах ее в это время играла торжествующая улыбка.

Начатую игру Миранда вела в течение всего следующего месяца, используя всевозможные хитрости, присущие каждой женщине. Она подстраивалась под настроение Саши, постоянно демонстрировала, как она его понимает, как сочувствует ему, как возмущается допущенной в отношении него несправедливости. Говорила, что он – хороший парень, который очень ей нравится. Вскоре Саша привык к этим разговорам, почувствовал в ней опору и начал полностью доверять ей. И вот, наконец, настал день, когда Миранда поняла, что Саша готов к восприятию плана мести. Миранда осторожно настроила его на нужную тему, и вскоре он сам предложил сделать то, что она хотела. Однако Миранда понимала: действовать следовало крайне осторожно – ведь был еще и Лука. И если Лука узнает о плане побега, то он, как и в прошлый раз, постарается ее остановить. А в последние дни Лука стал особенно внимателен к ней. Они подолгу гуляли с ним по берегу моря, и как-то раз, в одну из таких прогулок, Лука проговорил: