Энни Берроуз - Дерзкое предложение дебютантки

— Ничего подобного он не делал, — возмущенно запротестовала Джорджиана.

— Почему же тогда ты выглядишь такой угрюмой?

Джорджиана в очередной раз вздохнула.

— Все дело в том… при каких обстоятельствах случилась помолвка. — Она засунула капор в коробку. — Я переживаю из-за того, что брак со мной — совсем не то, чего он на самом деле хотел. — Закрыв крышку, она поставила коробку обратно на полку.

Сьюки усмехнулась:

— И на этом все? Джорджиана, ну ты и глупышка! Он не мог не знать, что случится, если его застанут в твоей спальне. И все же пришел. Значит, он был готов рискнуть.

— Да, он так и сказал, однако это не то же самое, как если бы он решил жениться на мне и сделал предложение по всем правилам, правда? — Она плюхнулась на стул, стоящий возле высокого зеркала.

Сьюки нетерпеливо махнула рукой.

— Кому есть дело до того, что он думал или почему повел себя подобным образом? Ты теперь станешь графиней, а у меня появится очень богатое приданое. А значит, платьев будет в изобилии! — Схватив шаль и подняв ее над головой, она закружилась по комнате, едва не сбив стоящие на каминной полке свечи.

— Жизнь состоит не из одних нарядов, — возразила Джорджи, отклоняясь в сторону, когда конец шали едва не задел ее по носу.

— А из чего же тогда? — Сьюки прекратила кружиться и накинула шаль на голову, так что та закрыла ей лицо наподобие вуали.

— Из необходимости стать хорошей женой, например, — с тоской в голосе отозвалась Джорджиана.

— Не понимаю, почему ты из-за этого переживаешь? Это же так просто.

— Неужели?

— О да, — жизнерадостно отозвалась Сьюки, легким движением перемещая шаль себе на плечи. — Мама говорит, что всего-то и нужно, что с самого начала спросить мужа, чего он хочет от жены, а потом притворяться, что так и делаешь.

Джорджи подперла кулаком подбородок.

— Он уже сказал мне, чего хочет, — детей. Наследников, — печально добавила она, вспоминая причину, по которой он отверг ее предложение. — Но…

Сьюки пожала плечами:

— Да, я тебя понимаю. Ты представляешь, что придется исполнять свой долг в спальне. С ним.

— Незачем делать такое лицо. Уверена, все будет совсем не… — Она не сразу сумела подобрать подходящее слово.

— Отвратительно, — подсказала Сьюки.

— Отвратительно совершенно определенно не будет.

Чудо, что она сумела вспомнить сцену на конюшне без содрогания и даже испытала прилив возбуждения, мысленно представив себя и Эдмунда участниками действа.

Но Сьюки она в этом не признается.

— Ну, потому что, когда мужчина берет меня за руку или даже смотрит на меня особым взглядом, я чувствую себя… грязной, — с содроганием пояснила она. — Но когда то же самое делает Эдмунд, это вызывает совершенно противоположные чувства. У меня тут как будто бабочки порхают. — Она прижала руку к животу. — А когда он меня поцеловал…

Сьюки взвизгнула.

— Он тебя поцеловал? Когда? — Она немедленно устроилась на полу у ног Джорджианы.

— Когда пришел ко мне в спальню, — пояснила та и замолчала, воскрешая в памяти восхитительный момент, когда Эдмунд наклонился и прижался губами к ее лбу.

— На что это было похоже?

При воспоминании о том, как сблизились их лица, в животе Джорджианы разлилась сладкая дрожь. Она тогда даже ощутила запах его мыла и кожи и испытала желание повернуться к нему и запечатлеть поцелуй на его гладко выбритой щеке.

— На самом деле все было очень мило. И мне захотелось… — При мысли об этом ее губы сами собой приоткрылись. Не ворвись в спальню мачеха, она, вероятно, поцеловала бы его в ответ. — То состояние заставило меня понять… — но только сегодня днем, — что, что бы он ни делал, как бы ни дотрагивался до меня, это не вызовет у меня отвращения. Даже… интимная близость.

— Вот видишь? Разве мама не говорила тебе, что нужно лишь найти правильного мужчину? Теперь, когда ты его нашла, ты испытываешь к нему совсем другие чувства, не как к прочим. О, как это будет восхитительно! Я так за тебя рада!

— Все совсем не так, — возразила Джорджи. — Эдмунд хочет… а точнее, не хочет… вернее, не торопится… — Она осеклась и, покраснев, принялась теребить край рукава.

Сьюки не унималась:

— Он сам тебе это сказал? Сегодня?

Джорджиана кивнула.

— Отчего, по-твоему, это так? Может?.. Нет, с ним вроде все в порядке. У него же было несколько любовниц, не так ли?

— Да. Однако ни одна из них не похожа на меня, верно? Во всяком случае, если верить слухам. Все они были изящными и очень женственными. Я просто не его тип, Сьюки. И… ну… — Она в ужасе замолчала, увидев в своих нервных пальцах оторванный кусок тюля.

Тут Сьюки заставила ее встать и принялась расстегивать ей пуговицы.

— Видишь? Я совсем не женственная и не грациозная, — простонала Джорджиана, позволяя сестре снять с себя испорченную мантилью и повесить ее на крючок. — Я некрасива и неумна. У меня нет титула. И приданого тоже нет. Единственное, что я могу ему дать, — это наследник, а если он ко мне даже не прикоснется…

— Ты в самом деле хочешь стать ему хорошей женой, так?

— Да. А если я не смогу заставить его… ну, ты понимаешь, — покраснев, пояснила Джорджиана. — Боюсь, он продолжит брать любовниц. Это убьет меня, Сьюки!

— Он этого не сделает.

— Тебе-то откуда знать? Ох, ты просто стараешься подбодрить меня, правда?

— Нет, — ответила Сьюки, беря обе руки Джорджианы в свои и пожимая их. — Джорджи, ты что, слепая? Именно с тобой его застали в спальне. Именно тебя он преследовал на балах и приемах, которых прежде избегал, как чумы. Тебя он представил своим друзьям и их женам, и сестрам тоже. Из-за тебя он создал знатный переполох, ударив мистера Истмана. Всему этому может быть лишь одно объяснение: он ревнует.

— Ревнует? Эдмунд? — Джорджиана не могла в это поверить. Нет, просто он защитил ее, заметив ее реакцию на мистера Истмана и верно истолковав, что тот нашептывал ей скабрезности.

— Ах, как это романтично, — прощебетала Сьюки. — Все так считают. Строго говоря, единственный человек, до сих пор не верящий, что ты скоро выйдешь замуж, — это ты сама. — Сьюки захихикала. — Ну же, Джорджиана, прекрати нянчить свои мнимые недостатки! Наслаждайся перспективой стать женой графа и самой сделаться графиней. Дюжины женщин пытались поймать лорда Эшендена в свои сети. Молва гласит, что он не замечал их, даже когда они едва не бросались ему под ноги.

— И не заметил бы, поскольку его мысли заняты чем-то другим. — Например, открытием новых видов мотыльков или иными достижениями в области естествознания. — Ты-то откуда все это знаешь?

— Ну, Лотти и Дотти способны выяснить практически все, что происходит в обществе. Многие уверены, что лорд Эшенден влюблен в тебя.