Карен Харпер - Последняя из рода Болейн

— Дела и в самом деле так плохи, как сообщил вам, без сомнения, Кромвель, — медленно начал Джордж. — Анна никак не может зачать нового младенца от короля, хотя король все лето только и делал, что возлежал с нею. Теперь он переходит от одной возлюбленной к другой, как у него в привычке, но отец опасается, что король все больше попадает под влияние одной дамы и ее алчной семейки.

— Итак, по-прежнему Джейн Сеймур, — подумала Мария вслух. — Она все еще не хочет уступить ему? В таком случае она, похоже, переняла и амбиции, и тактику действий у королевы.

— Именно, Мария. Именно так и говорит отец. Болейнам необходимо удержать короля, перетащить его от Сеймуров, пока Анна не родит наследника престола. А если не сможет — тогда, боится отец, и Елизавете не удастся взойти на трон. Корона достанется бастарду Фицрою или же… — Фраза осталась незаконченной, и Мария испытала страх — она давно уже научилась испытывать это чувство всякий раз, когда отцу требовалась ее помощь. Ни Стафф, ни Мария ничего не ответили, и Джордж, откашлявшись, продолжил:

— Помнишь ли, сестра, как король назвал тебя женщиной, которая рожает живых сыновей? Это было в тот день, когда они ужасно повздорили, ибо он выяснил, что на самом деле Анна вовсе не ждет ребенка.

— Я хорошо это помню. Ужасная была сцена. Но если это касается моего сына Гарри, скажи отцу, Джордж, чтобы он об этом и не думал. Королю отлично известно — и он не вчера об этом узнал, — что Гарри не плоть от плоти его. — Мария с трудом поднялась на ноги. — Отец зря столько раз тайком ездил в Хэтфилд, чтобы заморочить мальчику голову. Что бы отец себе ни думал, я отвечу ему «нет». Нет, нет и нет!

Стафф встал рядом с ней, погладил плечи, словно призывал сохранять выдержку.

— Я прекрасно себя чувствую, господин мой, право же, — заверила она мужа, но голос ее при этом дрогнул.

— Думаю, ты ошибаешься, сестра, — не унимался Джордж. — Я видел парня несколько месяцев тому назад. Он с головы до пят — вылитый Тюдор.

Мария шагнула к Джорджу, не желая замечать, что Стафф нежно прикоснулся к ней и попытался вернуть ее в кресло.

— Он с головы до пят — вылитый Кэри! Он всем похож на Вилла Кэри!

— Ну, это говорит лишь о том, что люди вольны спорить на сей счет, а уверенности-то нет, сестра. Парень рослый, крепкий, умный, тогда как Фицрой — кожа да кости и частенько хворает. Его величество охотно ухватится за возможность признать Гарри своим сыном, если только ты об этом заявишь.

— Мария, — чуть слышно обратился к ней Стафф, но она уже не в силах была сдержать поток охвативших ее чувств.

— Я не останусь бесстрастной и не буду молчать, милорд. Не могу! — Она старалась не кричать, но голос плохо повиновался ей. — Скажи своему отцу, что Гарри — сын Вильяма Кэри и стал бы наследником отца, если бы Его величество не отобрал у мальчика зЕмли и положенные ему по праву привилегии и не отдал бы их своей возлюбленной Анне Болейн и своему холопу Кромвелю.

— Кое-кто полагает, Мария, что король отобрал то, что он пожаловал Кэри, чтобы все видели: мальчик не является сыном Вилла Кэри, — настаивал на своем Джордж.

— Я уже слышала это довод раньше. Он лжив. Если отец хотя бы намекнет королю, что Гарри — сын Его величества, я пешком, если надо, отправлюсь прямо в Лондон и опровергну это перед лицом государя! Так и скажи отцу. И еще скажи: когда-нибудь не мешало бы ему испытать любовь хоть к кому-то, кто бесполезен для утоления его бесконечной жажды власти семьи Болейн! Скажи, пусть съездит в Гевер, потому что неразумная наша матушка все еще любит его, хотя я совершенно не представляю, как ей это удается. Скажи ему…

В следующую минуту руки Стаффа обвились вокруг нее, всего через миг после того, как она ощутила первый приступ режущей боли. Это давал знать о себе ребенок, однако Мария настолько вышла из себя от гнева и обиды, что ей могло снова просто почудиться.

Стафф, увидев, как исказилось от боли ее лицо, бережно поднял ее на руки. Джордж стоял рядом, явно растерянный, а Стафф понес жену через гостиную и дальше, по ступенькам тихой лестницы.

— Я видела призрака. Он дотронулся до меня, — сказала она Стаффу в промежуток между схватками. Стафф громко кликнул Нэнси, а сам склонился над Марией, отвязывая от корсажа длинные рукава.

— Видела, милая моя? Сегодня? И где?

Она хотела ответить, рассказать ему, каким теплым и умиротворяющим ей запомнилось это прикосновение, но тут острая боль пронизала все ее существо. Стафф снимал с нее туфли, приговаривая, как сильно он ее любит, а рядом с Марией возникло лицо Нэнси.

— Стивен уже поехал за повитухой, леди Мария. А я все время буду рядом с вами.

— А можно послать за матушкой, Стафф? — неожиданно услышала Мария собственную просьбу. — Пусть Джордж съездит, привезет матушку.

— Я попрошу его, любовь моя, но мне думается, он должен будет вернуться ко двору. — На мужественном лице Стаффа была написана тревога, и Мария крепко сжала его руку, когда на нее накатила новая волна боли. — Мы отправим Стивена, и он привезет твою матушку к нам в гости, когда ребенок уже родится; мы ведь так и договаривались. Согласна?

— Отцу не понравится, если она приедет к нам сюда, в Уивенго, Стафф.

— К черту твоего отца, любовь моя. А леди Элизабет приедет обязательно.

К этому времени Нэнси и Стафф облачили ее в чистую просторную сорочку; Мария почувствовала себя гораздо лучше, и сил вроде прибавилось. Но ведь Отец Небесный, несомненно, даст ей силы вынести это испытание. Теперь она уже ничего не боялась.

— Ты ведь не боишься рожать ребенка здесь, правда, Мария?

— Здесь, в Уивенго, милорд? Конечно, не боюсь.

— Я хотел сказать, в этой комнате. Тебе кажется, что ты здесь встретила привидение?

— Откуда ты знаешь, Стафф? Разве я тебе говорила?

— Нет, милая моя. Я просто догадался. Нэнси мне сказала, что ты стояла на площадке, сама не своя, а когда ты упомянула, что видела призрака…

— Он отворил дверь и вошел, чтобы посмотреть на меня, а я в это время задремала, — перебила Мария его осторожные расспросы. — Я услышала его уже на лестнице, а потом он прикоснулся к моей спине. И тогда я перестала бояться, Стафф, и сейчас не боюсь.

— Вот это хорошо, любовь моя. Тогда все идет как надо.

— Ты думаешь, я грезила или выдумываю, Стафф? Скажи мне, что веришь!

— Конечно, я тебе верю. Разве я сам не говорил тебе, что он захочет взглянуть на мою красавицу жену?

Она засмеялась его шутке, но тут ее снова скрутили безжалостные лапы боли. Мария прикусила губу, чтобы не закричать. Потом Нэнси прогнала Стаффа из комнаты, а для Марии настали часы мук, нужных, чтобы дать жизнь наследнику Уивенго.

Сын родился почти в полночь, и они назвали его так, как решили заранее — Эндрю Вильям. Им хотелось, чтобы у малыша было свое собственное имя, выбранное свободно, а не в честь кого-либо из сильных мира сего, как Генри и Кэтрин. Вильям — второе имя — было дано в память покойного отца Стаффа и в честь самого Стаффа. Мария снова и снова повторяла шепотом имя сыночка и, уже засыпая, гадала, придет ли призрак посмотреть на своего тезку. Стафф от радости и гордости чуть не потерял голову. Позднее Нэнси рассказала Марии, что он даже всплакнул, а Стивена отправил в винный погреб — принести целый бочонок дорогого вина, чтобы отпраздновать торжественное событие.