Блайт Гиффорд - Любовный поединок

Сесилия облегченно вздохнула, довольная, что сумела все закончить шуткой. Однако она была совершенно серьезна. Как жаль, что поединок больше напоминает церемониальное действие и здесь не будет пролито много французской крови.

– Интересно, – продолжала Изабелла, – с кем сразится Гилберт?

Сесилия повернулась в другую сторону и увидела Гилберта, точнее, теперь сэра Гилберта, гордо восседавшего на коне, уверенно вскинув голову и расправив плечи. На наконечнике копья развевался темно-лиловый шелковый платок – знак ее расположения.

Выехавший ему навстречу француз-блондин в латах и на коне, покрытом доспехами, выглядел теперь устрашающе. Графиня не была сильна в военных вопросах, однако даже она смогла разглядеть под железом силу и уверенность в себе.

– Не сомневаюсь, – произнесла она все же с легким недоверием, – что Гилберт сможет с ним справиться.

Изабелла покосилась на нее:

– Что за глупые фантазии? Это первый турнир Гилберта. Будет большой удачей, если он сам не выронит копье. И зачем только ты отдала ему этот платок?

Сесилия вздохнула:

– Он выглядел таким несчастным.

Морщинка между бровей Изабеллы стала глубже.

– Ты ведь не рассматриваешь его кандидатом в мужья?

– Гилберта? – Сесилия рассмеялась. – Скорее он похож на брата.

Он был сквайром, оруженосцем ее отца, совсем молодым, всего на пару лет старше ее. Кроме того, мужа ей должен выбрать король, а он даже не посмотрит на человека его положения, найдет того, кто обладает силой и властью. Вот только кого?

Нахмурившись, Сесилия склонилась к принцессе и прошептала:

– Ваш отец ничего не говорил о моем замужестве?

После смерти отца графиня Лосфорд стала богатой наследницей и завидной невестой. Но ей скоро будет двадцать, следует поспешить с выбором кандидата, которому король доверит управление замком Лосфорд.

Изабелла покачала головой:

– Он занят знатными гостями. Король Кипра и Иерусалима и чего-то там еще, по его словам, подбивает отправиться в крестовый поход. – Принцесса сделала круглые глаза и повернулась к фрейлине. – В его возрасте! К тому же отец решил выступить лично в последнем состязании турнира.

«Слава богу, он еще жив и способен на это», – подумала Сесилия, но, разумеется, не высказала свои мысли вслух.

– Кроме того, – принцесса сжала ледяные пальцы графини, – я не хочу, чтобы ты вскоре меня покинула.

Скоро? Прошло три года, как отец погиб от руки француза. Через два года отслужили похоронную мессу по ее матери. Время траура давно прошло. И все же…

Сесилия улыбнулась Изабелле:

– Вам просто нужна компаньонка для любимых забав.

Изабелле исполнился тридцать один год, у нее было много свободного времени и денег для любых развлечений, доступных при дворе.

– Твой траур затянулся. Пора вкусить все прелести жизни перед тем, как дать клятву супругу.

Затрубили трубы, герольд объявил правила турнира. Торжественная атмосфера не могла поднять Сесилии настроение. Эти отвратительные французы не должны жить, когда ее отец лежит в могиле.

На ветру развевался красный с белым и голубым флаг герцога де Куси. Едва сдерживая рвение, он улыбнулся Марку:

– Славный будет денек! Король решил нас удивить, но, полагаю, удивлен будет он сам.

Марк ухмыльнулся. Сколько времени они провели бок о бок в седле! От воспоминаний о лихих победах закипела кровь.

– Повалишь его одним ударом? Или двумя?

Ангерран надел шлем и салютовал другу, подняв руку, уже в перчатке, с тремя вытянутыми пальцами.

Марк рассмеялся в голос. Таков его товарищ де Куси, отважный рыцарь, в отличие от многих соотечественников.

Марк следил за удаляющимся другом, будто мог взглядом помочь ему победить. Он все еще относился к нему как к младшему товарищу, хотя тот давно стал храбрым воином, обладавшим всеми качествами лидера, к тому же получил титул, земли и занял подобающее положение в обществе.

В первой схватке копье де Куси попало в меч противника, во второй атаке он позволил ему слегка уколоть себя. Казалось, англичанин даже не понял, как ему это удалось. Любой опытный воин сразу бы увидел, как скромны его навыки. В третьей сшибке Ангерран провел блестящий маневр, выбил копье у рыцаря на середине арены. К ним подбежали сквайры, чтобы помочь спешиться и вручить мечи для следующего состязания. И опять де Куси сделал так, чтобы действо больше напоминало замысловатый танец. Первый удар был хорошо выверенным и позволил англичанину устоять на ногах. Второй он принял от противника, впрочем, травма была несущественной. В третьей схватке он выбил у противника меч и одержал победу.

На трибунах поднялся шум, отовсюду раздавались крики, более восторженные, чем можно было ожидать от захватчиков.

Де Куси снял шлем и широко улыбнулся. Он выполнил все, как заявлял.

– Отлично, друг мой! – приветствовал его Марк. – Хотя последний удар был слабоват.

Ангерран рассмеялся:

– Иначе я бы его убил.

Марк перевел взгляд на своего противника:

– Они оскорбили меня, выставив столь юного соперника. – Он посмотрел на развевавшийся на копье юноши платок. – Ты хотел, чтобы я произвел впечатление на женщин. Думаешь, его даме будет приятно, когда знак ее благосклонности окажется под копытами лошади?

– Ты ведь не позволишь себе забыться?

Марк вздохнул. Вероятно, все ожидают, что он выступит так же, как де Куси: достойно, чтобы не уронить честь свою и своей страны, но не блестяще, чтобы не оскорбить англичан. Так велит кодекс чести.

Но все пережитое не оставило никакого желания его соблюдать. На мгновение ему стало жаль молодого человека. Разумеется, он мог уколоть его три раза и позволить удалиться с арены, сохранив достоинство. Но ведь мужчина думает об одном, а делает другое.

Были и такие, кто принес присягу, а потом позволил себе бежать с поля боя. Они давали клятву защищать женщин, а потом насиловали их. Никто не заботился о чести и долге, это лишь притворство. Порой казалось, что в жизни все носят маски, играют роли, которые не имеют ничего общего с их внутренней сутью.

Марк устал притворяться.

Сегодня он будет действовать так, как считает нужным. Нет, он не убьет юношу, но унизить может себе позволить. Определенно это будет забавно.

Конь бил копытом твердую холодную землю, такую, как все на этом острове. Когда был дан знак к началу состязания, Марк пришпорил коня и ринулся вперед.

Графиня не соизволила наградить победителя-француза аплодисментами, пока принцесса не толкнула ее в бок:

– Этот брюнет весьма искусный воин, не находишь?

Сесилия неохотно поддалась и пару раз хлопнула в ладоши.

– Как вы можете считать, что во французах есть что-то хорошее?