Триша Левенселлер - Дочь короля пиратов

Еще бы. Я вся – красота и мощь. Я – песня и морская вода. Я правлю морем и всеми живыми существами в нем.

Человек показывает наверх. А потом на свое горло. В воде остается кровавый след. Он хвостом вьется за нами, и его чует проплывающий рядом ядовитый угорь акура. Но, увидев меня, мчится прочь.

Человек, ухватившись за мою руку, трясет ее. Я снова обращаю на него внимание. А-а, он тонет. Ему нужен воздух, чтобы жить.

Я с наслаждением посмотрю, как он будет корчиться и извиваться. Это будет веселый спектакль, а я буду плавать, слившись воедино с успокаивающей водой. Может, потом я стану танцевать в воде с его мертвым телом.

Он начинает бить ногами, стараясь самостоятельно добраться до поверхности, но раны серьезные, он ослабел, кроме того, я крепко держу его за руку.

Человек перестает бороться и берет мое лицо в ладони, стараясь посмотреть мне в глаза. Он прижимает свои губы к моим, прежде чем замереть навсегда.

И это простое действие каким-то образом пробуждает меня изнутри.

«Райден!»

Этот человек полез под пулю, чтобы помочь мне сбежать от Вордана, а теперь я смотрю, как он тонет!

Я мгновенно всплываю на поверхность. Он не дышит, даже поднявшись над водой. Мне нужно доставить его на твердь. Я ищу в воде вокруг себя препятствие, что-то большое, что преграждает непрерывные естественные течения океана. Где-то недалеко корабль. Это корабль Райдена. Они, наверное, его ищут.

Я плыву к кораблю быстрее, чем все, что существует в воде. Я проплываю милю за милей без усилий, как парящая в небе птица.

Я возвращаюсь к своим похитителям, но отдаться им в руки, не имея плана побега, – безумие. Я чувствую внутри панику. Времени нет. Каждая секунда приближает Райдена к смерти. Мне нужно быстрее попасть на корабль.

Не замедляя скорости, я опускаю голову в воду и начинаю петь. Из-под воды мой голос звучит чисто и резко, как колокол. Он быстро летит во все стороны и доходит до ушей тех, кто на «Ночном страннике». Когда я в океане, сила моей песни безгранична. Море постоянно питает меня, не давая уставать.

Подплывая к кораблю, я сообщаю о нас тем, кто на нем. Им надо быть готовыми нас встретить. Нельзя терять ни секунды. Я все так же могу управлять лишь тремя одновременно, поэтому сначала голосом нахожу Киарана и приказываю ему вести корабль в нашу сторону. Затем я нахожу Энвена и Драксена. По моей воле они подходят к борту, и я поднимаю Райдена, так что первым они видят его.

– Спустить трос! – немедленно командует Драксен.

Люди бросаются исполнять приказ, а я начинаю новый куплет. На этот раз моя песня проникает еще дальше.

Я отплываю вправо, увертываясь от толстого троса с узлами, который плюхается в воду и обдает меня брызгами. Как только я выныриваю из воды, мое тело меняется так быстро, что никто не успевает этого заметить. Обличье сирены никому не видно, если только не посмотреть внимательно под воду, и, думаю, вряд ли кто-нибудь обратил на него внимание. Но сейчас это мало меня заботит.

Люди Драксена быстро поднимают нас наверх – по меньшей мере пятеро тянут за веревку. Поднявшись, я хватаюсь за леер – с Райденом на спине это нелегко. Но иначе они тянули бы меня, пока я не сломала бы о леер палец или запястье.

Драксен подхватывает Райдена и укладывает его на доски палубы. Я не успеваю отступить, как меня хватают по меньшей мере двадцать человек.

– Привести Холдина! – приказывает Драксен.

Кто-то мчится в трюм.

– Корабельный врач ему не поможет, – бросаю я.

Я чувствую грязные пальцы на своем теле. Они тыкают в меня, щупают, попадают в места, куда не должны. В места, которых не нужно касаться, чтобы меня держать. Мои мышцы болят от напряжения. Моя гордость страдает.

– Что ты с ним сделала? – требует ответа Драксен.

Вот оно. Неважно, что вся команда наблюдает за этой сценой. Все равно они умрут. Я бросаю на Драксена все свои силы, приказывая ему заставить своих людей отпустить меня.

Его команда слышит, как я пою, и все изумленно открывают рты. Но когда Драксен приказывает отпустить меня, его никто не слышит.

Чтобы они услышали, он вынужден повторить приказ, на этот раз громче. Должно быть, они решили, что не я вызвала эту перемену, потому что подчиняются приказу. Хорошо.

Я бегу к Райдену, сажусь на холодную палубу и кладу руки ему на голову. Я наклоняюсь, как будто собираюсь его поцеловать. Мне нужно вдуть воздух ему в легкие. Зажав нос правой рукой, я дую ему в рот, стремясь, чтобы воздух дошел до легких.

Пару мгновений я жду, затем пробую еще раз. Пять раз я пытаюсь вдохнуть в него воздух, но ничего не меняется.

– Нет, – едва слышно шепчу я.

Я кладу голову ему на грудь, беззвучно умоляя, чтобы она поднималась и опускалась, чтобы легкие работали, чтобы тело сохранило в себе жизнь.

Этого не может быть! После того, как он меня спас. После того, как дал в себя выстрелить, чтобы помочь мне. Он не может сейчас умереть.

Но в его легких вода. Я чувствую ее под щекой. Если бы я могла ее оттуда выманить…

Я кладу руки ему на грудь, чтобы казалось, будто я пытаюсь вытолкнуть воду, но я знаю, что сейчас это бесполезно.

Я пою так тихо, что меня может слышать только Райден, если он жив. Я говорю его мозгу, чтобы он оставался живым. Я прошу органы работать. Я не могу исцелить его раны. Я не могу ничего ускорить или изменить. Я могу влиять только на его разум. Я велю ему не сдаваться. Не сейчас. Ему нельзя умирать.

Послав немного своей песни, я обращаюсь к той воде, что подо мной. К воде в легких Райдена. Я не могу ее коснуться, но я ее чувствую. И я требую, чтобы она поднялась ко мне.

Однако она не движется.

Я приставляю палец к груди Райдена и тяну ее на себя – физически и мысленно. Всем своим существом я велю ему вернуться к жизни.

И наконец вода поднимается. Она вытекает из его легких, просачивается сквозь плоть, выступает на коже и входит в меня.

– Теперь дыши! – приказываю я и одновременно продолжаю петь.

Я снова вдуваю воздух ему в рот. Требую, чтобы легкие заработали. Его сердце еще бьется, так что если я смогу убедить легкие самостоятельно качать воздух, то он будет в порядке. Он должен быть в порядке!

Райден хватает ртом воздух, вдыхая с таким шумом, какого я никогда еще не слышала. Он напоминает мне новорожденного, который делает свой первых вдох. Это звук жизни.

Я откидываюсь назад и перевожу дух.

Через секунду меня уже схватили. Драксен, видно, вернулся в чувство. К моему горлу прижато лезвие меча. Еще одно прижимается к животу так крепко, что царапает мне кожу. Но у меня нет сил, чтобы обратить на это внимание. Райден жив. Это единственное, что имеет значение. Глаза у него закрыты, раны еще кровоточат. Но он будет жить.

– Что прикажете с ней делать, капитан? – спрашивает один из пиратов, держащих меня.