Энни Берроуз - Спасение у алтаря

Кучер остановил лошадей, и Дебора, погруженная в свои мысли, покинула карету. Капитан Фоули ждал ее на ступенях неприметного здания, стоявшего на узкой боковой улочке. Он выглядел напряженным.

И неудивительно. Он использовал ее в качестве орудия в своей борьбе с Лэмптонами, точнее с Перси Лэмптоном.

Ей стало обидно.

– Спасибо, что приехали, – сказал капитан и, хромая, вышел вперед, чтобы подать ей руку. – Я уже начал думать, что моя хитрость не сработала. Элоиза у нас такая клуша. Милая маленькая клуша, но, к несчастью, очень легкомысленная.

– Я все слышу, неблагодарный! – сказала леди Уолтон, высунув голову из окна кареты и глядя на него смеющимися глазами. – Теперь будешь гадать, захочу ли я сюда вернуться и отвезти твою мисс Гиллис домой или обижусь на тебя и раз и навсегда умою руки!

– Ты не способна на такую подлость, – возразил Фоули, глядя на нее с нежной улыбкой. – К тому же ты умрешь от любопытства, если не узнаешь, чем закончилась эта встреча.

– Свинтус! – ответила она, стукнула зонтиком по крыше, давая кучеру знак трогаться, и захлопнула окно. Дебора не знала, что думать. Неужели графиня могла потворствовать чему-то действительно предосудительному? Несмотря на то что ее слова заставили Дебору насторожиться, беззаботная манера, с которой леди Уолтон, смеясь, перебрасывалась шутками с Робертом, заставляла думать, что она смотрит на это, в худшем случае, как на шалость.

Дебора покачала головой и пошла за ним. Она чувствовала себя слишком обиженной и сбитой с толку, чтобы говорить. Роберт повел ее по узкому коридору, заканчивавшемуся деревянной лестницей, которая вела в тесный кабинет адвокатов Кенриджа и Хоупдейла.

Когда они вошли в комнату, из-за стола, почти полностью скрывавшегося под грудами бумаг, на них уставились двое мужчин. Один из них, добродушного вида полный джентльмен, поднялся и жестом пригласил Дебору сесть в обитое кожей кресло. Когда капитан Фоули занял место позади нее, другой адвокат вперил в них хмурый взгляд поверх очков с линзами в форме полумесяцев.

– Итак, это и есть мисс… Дебора Гиллис, верно? – пробормотал добродушный адвокат, перекладывая лежавшую перед ним кипу бумаг. – Нам надо задать вам несколько вопросов.

Дебора почувствовала, как рука капитана легла ей на плечо, как будто он хотел ее ободрить. Ее вдруг охватило почти непреодолимое желание сбросить ее. Почему он не открыл ей истинные мотивы своего желания жениться на ней? Неужели Роберт хоть на секунду мог представить, что она встанет на сторону семьи, которая плохо обошлась с ним еще до его рождения? Дебора не могла себе представить, чтобы такой чопорный господин, как граф Уолтон, признал его своим единокровным братом, если бы существовал хотя бы малейший намек на то, что тот незаконнорожденный. Лэмптоны намеренно лишили мать капитана Фоули и его самого того, что принадлежало им по праву. А теперь Перси Лэмптон, похоже, намеревался сделать это снова!

– Нам только надо знать, достигла ли леди возраста, позволяющего ей вступить в брак с капитаном Фоули, и не было ли в данном случае принуждения, – перебил его сухопарый адвокат желчного вида. – Так ли это? – обратился он к Деборе.

Но прежде чем она успела дать утвердительный ответ, добродушный адвокат покачал головой:

– Нет, нет, мы должны подтвердить не только законность этого союза, но и то, что он соответствует условиям. Все должно быть кристально чисто. Мы не хотим, чтобы Лэмптоны подумали, что у них есть хоть какие-нибудь основания, позволяющие оспорить наше решение. Если в ее происхождении есть хоть малейший изъян, они могут…

– Чепуха! – фыркнул тощий адвокат. – Совершенно ясно, что Эуфемия Лэмптон намеревалась оставить все свое состояние этому молодому человеку. Племянник не упоминается в ее завещании ни разу. Она не собиралась оставлять ему даже сувенира на память. Мы оба знаем, что дополнение она сделала под давлением.

При упоминании слова «племянник» Дебора почувствовала боль в груди, словно ее сердце пронзила холодная стрела. Племянник женщины из семьи Лэмптон? Неужели этот другой наследник, упомянутый в дополнении к завещанию… Перси Лэмптон? И не идет ли речь о том самом наследстве, получения которого он так ждал? Если так, то поступок капитана Фоули хуже, чем она могла вообразить. Он использовал ее не просто, чтобы заполучить наследство, но собирался присвоить то, на что мог претендовать кто-то еще. Или, по крайней мере, – она прикусила нижнюю губу – на то, что Лэмптон уже считал своим. А значит, он будет думать, что его ограбили. Теперь она чувствовала себя соучастницей преступления.

Щеки полного адвоката слегка порозовели.

– Ладно, ладно, думаю, нам не стоит вдаваться в подробности в присутствии молодой леди…

– Почему нет? Вы же практически требуете от нее предоставить рекомендации!

Полный адвокат повернулся к своему партнеру, сердито насупив брови.

– Только ради того, чтобы исполнить букву закона. Обычно предпочтительно, чтобы собственность переходила кровным родственникам, а не тому, кто никак не связан с завещателем.

– Связь существует. Вы прекрасно слышали, что рассказала мисс Лэмптон, когда мы составляли исходный текст завещания…

– Прошу меня извинить, – вмешалась Дебора, поднимаясь на ноги с бьющимся от волнения сердцем. – Но я в состоянии доказать, что достойна вступить в брак с любым мужчиной, которого выберу, – сказала она, обращаясь к полному адвокату. – Моя мать внучка графа Плимстока по женской линии. Вы можете проверить ее родословную в книге пэров «Коллинс Пэридж». Мой отец из рода Гиллисов Хертфордширских. Это вы тоже можете проверить, если пожелаете. Он третий сын Реджинальда и Люсинды Гиллис из Апшотта. Возможно, его семья не из самых знатных, но это древний род.

Она возмущенно выдохнула. Капитан Фоули не только сделал ей предложение в недостойной форме, он заставил ее пройти этот унизительный допрос!

– Вы можете собирать обо мне сведения сколько угодно и узнаете, что я никогдав жизни не делала ничего такого, что могло бы дать хоть кому-нибудь повод усомниться в моей полной добропорядочности. Мой отец, преподобный Гиллис, был служителем церкви. С самого детства он внушил мне, как важно, чтобы я не подвела его ни малейшим неосмотрительным жестом. Поезжайте в Ловер-Уэйкеринг, где я выросла, и расспрашивайте, сколько вам вздумается. Вы не найдете ни одного человека, который сказал бы дурное слово о моем поведении. Что касается других ваших вопросов, да, я совершеннолетняя. И даже более чем. – Лицо Деборы исказила горькая гримаса, когда она вспомнила, что именно этим обстоятельством воспользовался капитан Фоули, когда уговаривал ее не упускать свой – как он считал, последний – шанс выйти замуж. – А по своей ли воле я выхожу замуж за капитана Фоули?