Нина Роуэн - Страсть к удовольствию

Они продолжали прогулку, хотя солнце уже начало садиться, бросая красноватые отсветы на улицы. Публика также прогуливалась по улицам; люди разглядывали витрины магазинов, заходили в купальни и в рестораны. Клара чуть поправила шляпку, чтобы низкое солнце не слепило глаза, и вдруг увидела две фигуры на противоположной стороне улицы. Она замерла, невольно задержав дыхание.

– Дорогая, – повернулся к ней Себастиан и, нахмурившись, взял под руку, – с тобой все в порядке?

Клара прижала руку к груди, стараясь унять бешено колотившееся сердце. По противоположной стороне улицы шел немолодой мужчина в темно-синем пальто, рядом с ним – маленький мальчик с каштановыми волосами.

Себастиан проследил за ее взглядом и сразу все понял. Не успела Клара вымолвить хоть слово, как он, словно тигр, бросающийся на добычу, метнулся через улицу и остановился перед Фэрфаксом, преградив ему путь.

Барон замер в недоумении, но уже через секунду его лицо исказила гримаса гнева. Эндрю же нерешительно шагнул к Себастиану, но дед грубо схватил мальчика за плечо.

– Убирайся с моей дороги! – выпалил он Себастиану. – Или я позову полицейского – и тебя арестуют.

– Не получится. Эндрю, иди сюда.

Мальчик попробовал вывернуться из цепких пальцев Фэрфакса, но тот усилил хватку и ребенок вскрикнул от боли.

Некоторые прохожие, видимо почуяв назревавший скандал, неодобрительно посматривали в их сторону.

В этот момент к ним подошли граф и Клара.

– Раштон?.. – В глазах барона промелькнуло смущение. – Сэр, что вы…

– Эндрю, повтори, что сказал мне на вокзале Паддингтон, – попросил граф, не глядя на Фэрфакса. – Что ты имел в виду?

Мальчик молча переводил взгляд с Раштона на Клару. Наконец открыл рот, но не произнес ни слова. От напряжения и боли на глазах Клары выступили слезы.

– Эндрю… – прошептала она, глядя на сына. Клара нерешительно шагнула к нему, но тут же остановилась. – Ты же знаешь, я невиновна в смерти твоего отца.

Эндрю побледнел как полотно и задрожал. Он снова попытался вывернуться, но Фэрфакс сделал шаг назад и, потащив мальчика за собой, проворчал:

– Эндрю, ты не можешь ничего знать об этом.

– Я… Я знаю, – выдохнул мальчик, бросая на деда испуганный, но решительный взгляд. – Это… это была не мама.

Клара расплакалась от радости, услышав голос сына, который был для нее прекраснее любой музыки. Небывалое облегчение мгновенно развеяло все ее страхи, и она снова шагнула к Эндрю. В ту же секунду он неожиданно вырвался из рук Фэрфакса и стремительно рванулся к Себастиану. Прохожие с удивлением оглядывались, пытаясь понять, что за драма перед ними разыгрывалась.

– Это он! – Эндрю указал дрожащим пальцем на Фэрфакса. – Это он у-убил моего отца. Я видел, как он это сделал.

Клара оцепенела, охваченная ужасом. Широко раскрыв глаза, она молча смотрела на своего отца. Внезапно заметив страх, промелькнувший в его глазах, она поняла: сын сказал правду. В следующее мгновение глаза Фэрфакса снова стали ледяными, а лицо – непроницаемым. С удивительным для его возраста проворством он бросился вперед, намереваясь снова схватить Эндрю.

Себастиан хотел прикрыть мальчика, но пальцы опять свело и Фэрфаксу удалось ухватить Эндрю за рукав курточки. Развернувшись, он попытался скрыться вместе с внуком, но мальчик сопротивлялся и барон сообразил, что так ему далеко не уйти. Он опустил Эндрю и почти бегом скрылся в ближайшем переулке.

– Эндрю! – Клара подбежала к сыну и, рухнув на колени, обняла его, испытывая огромное облегчение. – С тобой все в порядке?

Мальчик кивнул; его худенькое тельце сотрясалось от страха и напряжения. Себастиан – хотя и с некоторым опозданием – ринулся в погоню. Свернув в тот же переулок, он сразу увидел маячившую впереди фигуру Фэрфакса. Спустя минуту Себастиан настиг его и левой рукой крепко ухватил барона за локоть. Фэрфакс отчаянно сопротивлялся, но силы были явно не равны. На драку двух джентльменов уже обращали внимание, и вскоре два констебля с дубинками наготове направились к ним.

Продолжая обнимать Эндрю, Клара прижалась к нему щекой.

– Мне очень жаль… – прошептала она. – Жаль, что все так вышло. – Когда-нибудь она расспросит Эндрю, что же произошло между Фэрфаксом и Ричардом, но это могло подождать. Сейчас же ей хотелось лишь одного – вновь и вновь обнимать своего сына, судьба которого теперь полностью зависела от нее и Себастиана.

Крепко прижавшись друг к другу, они ждали еще несколько минут; наконец к ним подошел Себастиан.

– Ты поступил правильно, Эндрю, – сказал он. – Никто не накажет тебя за то, что ты сказал правду. Ты ведь этого боялся?

Эндрю кивнул. Себастиан взял его на руки, потом подал руку жене, помог ей подняться и привлек к себе, крепко обнимая и ее, и мальчика. По телу Клары пробежала дрожь, когда она обняла мужа и сына. Она знала: рядом с Себастианом они с Эндрю всегда будут в безопасности.

Увидев спешившего к ним Раштона, она выскользнула из объятий мужа.

– Фэрфакс в полицейском участке, – сказал граф, подходя к ним; глубокая складка залегла меж его бровей, а губы побелели от едва сдерживаемого гнева. – Будьте уверены, миссис Холл, я обо всем позабочусь и сделаю все, что в моих силах, чтобы справедливость восторжествовала.

– Благодарю вас, милорд.

Клара не сомневалась в том, что граф выполнит свое обещание. Раштон был решительно настроен пресечь любой скандал, который мог бы потревожить его семью, но даже ради этого не смог бы оставить убийство безнаказанным.

Ее сердце болезненно сжалось. Убийство! Ричард был убит именно тем человеком, которому доверил своего сына.

Словно прочитав ее мысли, Себастиан наклонился к ней и прошептал:

– Он больше никогда не причинит зла ни тебе, ни Эндрю.

Клара снова обняла мужа и шепнула в ответ:

– Я тебе верю.

Вскоре после возвращения в Лондон Эндрю медленно и запинаясь рассказывал о том роковом дне, когда погиб его отец. Они сидели в гостиной музея втроем: Клара, Себастиан и Эндрю, – так как мальчик заранее попросил, чтобы никого больше не было.

Устроившись с ногами в кресле перед камином, зажав в руках кружку с горячим какао, мальчик долго молчал, собираясь с духом. В ближайшие дни ему предстояло рассказать о тех событиях суперинтенданту полиции, а пока что он мог общаться только с близкими ему людьми.

– Говорили о делах, – начал Эндрю, не отрывая взгляда от огня, пылавшего в камине. – Дедушка и папа говорили о железнодорожных акциях или… о чем-то вроде этого. Потом начали спорить…

Мальчик замолчал и вздрогнул – словно вновь увидел перед собой ту сцену, а через некоторое время продолжил:

– Дедушка обвинил папу, что тот не включил его… в какой-то контракт. Они начали говорить громче и громче. Я до этого пытался поймать кролика и немного отъехал, поэтому… Думаю, они не знали, что я уже близко. Когда я услышал их крики, я вернулся, чтобы узнать, что случилось. А дедушка… Он… он схватил папу и начал трясти. И оба кричали. Потом он… он так сильно ударил папу, что папа упал с лошади, и ударился головой о камень, и потекла кровь. Тогда дедушка слез с лошади, подбежал к папе и закричал, чтобы он вставал. Он начал его снова трясти, потом поднял голову и увидел меня. И он выглядел… Казалось, он ужасно испугался. А когда он окликнул меня, я повернулся и побежал. И все бежал и бежал, пока не нашел своего пони. Потом я вернулся в дом, но тебя, мама, там не было.