Элла Дэниелс - Герой ее романа

Дани замерла в ужасе, увидев, что Филипп свалился со своего сиденья. Испуганные лошади разбойников, нервно фыркая, ускакали в облаке пыли, а Дани, отбросив сумку, поспешила к своему слуге. Тем временем выстреливший в него разбойник ухватился за упавшие поводья, но Флитвуд, бросившись к нему, сбил его с ног.

Дани же опустилась на землю рядом с Филиппом. Тот держался за ногу, а по щекам его струились слезы. Сердце девушки болезненно сжалось, и она воскликнула:

– О господи, Филипп, что с тобой?! – Ее охватило раскаяние, когда она заметила кровь на руке кучера. – Куда тебя ранили?

– О, как больно! – громко стонал Филипп. – Я умираю!..

– Дай посмотреть на рану, – сказала Дани.

Филипп издал очередной вопль, и она попыталась отодрать его руки от раны. Но голос грабителя остановил ее.

– Никому не двигаться, и она не пострадает! – крикнул Зеленый Разбойник.

Дани обернулась и увидела, что он схватил Джинни за волосы и прижал пистолет к ее виску. Почти все его лицо было закрыто маской, но все же он выглядел очень жестоким человеком. А бедная Джинни снова побледнела, и казалось, она вот-вот лишится чувств. Флитвуд же поднял руки вверх, так как приятель Зеленого уже поднялся и нацелил свое оружие ему в грудь.

Дани медленно выпрямилась и проговорила:

– Что вам от нас нужно? Вы же видите, что у нас нет ничего ценного.

Зеленый Разбойник окинул ее взглядом и с усмешкой сказал:

– Да, я вижу, что ничего. Вернее – почти ничего. Мне нравятся женщины в штанах.

Дани густо покраснела, а Зеленый между тем продолжал:

– Вы доставили мне и моему другу массу неприятностей. Поэтому мы заслуживаем какую-то компенсацию, верно?

Дани в ужасе пробормотала:

– Какую же именно?

«Цыган» ухмыльнулся и сказал:

– Наверное, женщину.

Флитвуд издал жуткий рык, но разбойники не обратили на него внимания. Снова посмотрев на Джинни, Зеленый заявил:

– Думаю, мы возьмем Синеглазую.

– Я бы предпочел другую, – отозвался «цыган» и уставился на Дани.

«Именно я должна пойти с ними, не Джинни, – подумала Дани. – В конце концов все произошедшее – моя вина. Бедная Джинни и так достаточно настрадалась».

– Возьмите меня, – прошептала она.

– Хорошо, согласен, – кивнул Зеленый, и Дани пошла к карете, чтобы поменяться с Джинни местами.

Но Джинни вдруг яростно набросилась на разбойника, изо всей силы ударив его ногой. Зеленый невольно застонал, а Джинни громко закричала:

– Как вы смеете?! Убирайтесь отсюда! Мой отец – Лорд-адмирал! Вас повесят!

Тут Зеленый Разбойник наконец-то пришел в себя; расплывшись в улыбке, он проговорил:

– Да неужели? Это интересно… Кажется, я влюбился. – Покосившись на своего приятеля, он добавил:

– Похоже, нам все-таки улыбнулась удача. Синеглазка будет нашей добычей. Все знают, что адмирал обожает своих дочерей, и я уверен, он заплатит солидный выкуп. Ха! – Радостно рассмеявшись, Зеленый затащил яростно отбивавшуюся Джинни обратно в карету.

«Цыган» же, не сказав ни слова, вскочил на козлы и пустил лошадей в галоп.

И вскоре все трое, окруженные облаком пыли, исчезли за поворотом.

Лишившись дара речи, Дани посмотрела на Флитвуда, потом на раненого Филиппа.

Невероятно, немыслимо, – но злодеи похитили похищенную невесту.

Дани с Флитвудом довольно долго молчали и лишь изредка переглядывались. Наконец, не выдержав, маркиз закричал:

– Эти мерзавцы забрали Джинни! Надо их догнать!

– Я знаю. – Дани вздохнула. – Но Филиппп ранен, и у нас нет лошадей. – Снова взглянув на пыльную дорогу, она опустилась на колени рядом с Филипппом.

Первым делом следовало позаботиться о слуге. Его смерть стала бы ужасным дополнением ко всем свалившимся на них несчастьям. К тому же… Ведь это она заставила его поехать! Практически шантажировала его!

– Филипп, ты должен позволить мне осмотреть рану, – сказала Дани.

Кучер, по-прежнему лежавший в пыли, отрицательно покачал головой. И тут Дани показалось, что его била дрожь, и ее охватил ледяной ужас. Флитвуд, подошедший к ней в этот момент, присел рядом. Его когда-то элегантный наряд был весь в грязи, а сюртук порвался в нескольких местах.

– Куда его ранило? – спросил он, нахмурившись, и положил руку Дани на плечо.

Она резко дернула плечом, стараясь стряхнуть его руку. Но рука осталась на месте. И Дани почувствовала, как исходившее от нее тепло приятно согревало ее и успокаивало.

– Уйдите. Мне не нужна ваша помощь, – огрызнулась Дани и тут же поняла, что солгала.

Флитвуд подчинился, и она, снова взглянув на кучера, пробормотала:

– Его так трясет… Что это значит?

В зеленых глазах маркиза промелькнуло беспокойство, и он, покачав головой, снял с себя сюртук. Тяжелая ткань легла ей на плечи, и знакомый пряный запах словно окутал ее.

– Дани, это не его трясет…

Она убрала руки с Филиппа и тут же поняла, что именно ее била дрожь. Сделав глубокий вдох, Дани спросила:

– С ним все будет в порядке? Я никогда себя не прощу, если с ним что-нибудь случится.

Ласковая улыбка – неужели и впрямь ласковая?! – появилась на губах Маркуса, и он, схватив руки Филипппа, отвел их от его ноги. Дани тут же отвернулась – боялась увидеть ужасную рану, которую бедный Филипп получил по ее вине… А маркиз стал осматривать раненого.

На какое-то время воцарилась тишина, и Дани тихо всхлипнула.

– Сэр, ваше молчание означает, что Филиппу уже ничем не помочь? Все так ужасно, да?

Маркиз выразительно хмыкнул, и Дани, обидевшись, воскликнула:

– Милорд, ведь он страдает!

Маркус в раздражении проговорил:

– Посмотрите сами, мисс Грин.

Собравшись с духом, Дани повернулась к ране. Только раны… не было. Никакой. Злобно сопя, Дани уставилась на ногу своего бывшего кучера. На бледной конечности виднелась царапина, которая немного кровоточила. А вокруг были небольшие синяки. И никакого пулевого ранения!

Сжав зубы, Дани в ярости процедила:

– Даже описать не могу, что я чувствую.

Филипп громко застонал и зажмурился.

– Все так плохо, да?.. Ох, я знаю, что умру!

Флитвуд презрительно поморщился.

– В тебя даже не попали, идиот. Ты, должно быть, ударился, когда спрыгнул с козел.

– Не обманывайте меня! Я чувствую, как жизнь покидает меня. Господи, сжалься над моей душой!

Терпению Дани настал конец.

– Филипп, если ты сейчас же не прекратишь этот балаган…

– Я каюсь во всех своих грехах! За исключением последнего, разумеется. Это она меня заставила!

– Филипп, все, с меня хватит! Ты уволен. И я уверена, что тебя еще не раз будут увольнять.