Элла Дэниелс - Герой ее романа

О, разумеется, не доверял! Ведь их обстоятельства совсем не изменились. Маркус по-прежнему собирался жениться на Джинни. Он полагал, что это – единственный способ спасти сестру. Однако она, Дани, больше не могла считать его циничным охотником за приданым. Да, поступал неправильно, – но лишь потому, что стремился спасти любимого человека. Возможно, и она, Дани, решилась бы на его месте на подобное похищение.

«А может, отказаться от задуманной отцом партии и рассказать правду о себе и своем наследстве?» – подумала Дани. Она чувствовала, что все сильнее привязывалась к Маркусу, под суровой внешностью которого скрывался чудесный человек. И он обращался с ней так тактично, так нежно…

Но если она так поступит, отец будет в отчаянии. Да и как она скажет ему, что хочет отказаться от графа, уважаемого человека, провести всю жизнь с одержимым, от которого почти все в ужасе бегут? Отец, конечно же, ее не поймет. И потом… Как отразится ее отказ на графе? Хотя формально они с ним еще не считались женихом и невестой, абсолютно все в их кругу знали о его предложении и ожидали официального объявления о помолвке.

И, разумеется, было страшно представить, что граф подумает, если узнает о ее тайном агентстве – не говоря уж о скандальном поведении последних дней. Да, конечно, она знала, что граф испытывал к ней скорее расположение, чем любовь, но все же…

Дани тяжко вздохнула. Ах, она так мечтала о страстной любви – как у ее родителей и у тех пар, которым она помогала сбежать. Но, может быть, такую страсть не всем удается найти, может, глупо даже мечтать об этом? К тому же она прекрасно знала: граф Хемзуэрт хотя и не сможет разжечь огонь в ее сердце, зато наверняка будет относиться к ней с величайшим уважением. Так что в конце концов она, может, и получит свое «долго и счастливо». Кроме того, отец с графом будут крайне разочарованы, если она откажется от этого брака.

Да и стоило ли рисковать всем ради Маркуса? Она ведь сейчас не могла открыть ему правду о себе, не будучи уверенной в его преданности. И еще – эта ситуация с Джинни. Действительно, что будет с Джинни?

К тому же у Маркуса ужасный характер. Он взрывается по любому поводу. Он так измучен своим прошлым, и он совершенно непредсказуем. И едва ли он сможет измениться, хотя…

Ведь этой ночью она увидела проблески того, каким он может стать, если примет чью-то любовь.

А может быть, предоставить Маркусу необходимые средства? Ведь ей, наверное, удастся убедить отца в том, что это – разумное применение деньгам. Разумеется, это придется сделать до заключения брака с графом, так как контроль над ее состоянием после замужества перейдет к нему. Но можно устроить и так, что выплата Каролине и Маркусу станет частью их с графом брачного договора. При мысли об этом сердце Дани болезненно сжалось. Ох, как же ей не хотелось отказываться от Маркуса.

Снова вздохнув, Дани быстро оделась, собрала вещи и вышла в коридор. Сделав глубокий вдох, она толкнула соседнюю дверь и крикнула:

– Доброе утро!

Маркус на мгновение замер над мешком, в который укладывал вещи. Затем повернул голову и посмотрел на нее с удивлением. Дани же почувствовала, что ужасно волнуется. «Что он скажет? Что сделает?» – спрашивала она себя.

– Вы что-то имеете против того, чтобы стучаться в дверь, мисс Грин? – пробурчал Маркус, нахмурившись.

Дани в смущении пробормотала:

– Похоже, у меня так получается только с вашей комнатой. Простите.

Маркус фыркнул и сунул в мешок запасную рубашку, после чего забросил мешок на плечо; причем все его движения были очень неловкими и скованными.

«Чудесно, – подумала Дани. – Он тоже не знает, как себя вести». Она со вздохом проговорила:

– Может, позавтракаем в деревне?

Он что-то проворчал себе под нос и протиснулся мимо нее к двери, при этом толкнув ее плечом.

– Вот как? Значит, так ты собираешься теперь со мной обращаться, – спросила Дани, дернув его за рукав.

Повернув голову, он посмотрел на нее, и взгляд его смягчился.

– Я всегда буду хотеть большего, Дани, но ничего не изменилось. Я по-прежнему намерен разыскать Джинни… и положить конец всему этому.

Он быстро вышел из комнаты и зашагал по коридору. Дани с упреком посмотрела ему в спину, затем последовала за ним.

Разыскав палатку, торговавшую мясными пирогами, Дани на мгновение прикрыла глаза и с наслаждением вдохнула божественный аромат; при этом у нее даже слюнки потекли. Откусив кусочек, она невольно улыбнулась и подумала: «Наконец-то хоть что-то приятное этим утром».

И действительно, это утро совершенно ее не радовало. А путешествие в деревню прошло в полном молчании, как она и ожидала. На ярмарке же они с Маркусом разделились – все так же молча.

Дани снова откусила от пирога и попыталась собраться с мыслями. Машинально поправив мешок на плече, она вспомнила про лежавший в нем подарок Маркуса. В ее сознании это платье являлось доказательством того, что Маркус все же мог исправиться. Оно, это платье, было для нее как бы светлым пятном в череде ужасных происшествий.

Дани откусила еще кусочек пирога – и в ужасе замерла, внезапно увидев адмиральского сыщика. Да-да, это был именно он! Она видела его только мельком, но такое лицо не скоро забывается. Мужчина этот был невысок, всего на несколько дюймов выше ее. Его песочного цвета волосы блестели на солнце, и он был необыкновенно тощим, но при этом очень подвижным и энергичным. Причем ей показалось…

О боже, ей показалось, что он, взглянув в ее сторону, узнал ее.

Дани нырнула в толпу женщин, затем осмотрелась в поисках Маркуса. Как бы там ни было, она не собиралась его бросать.

Тут за спиной у нее раздался крик:

– Задержите ее!

Дани стала пробираться сквозь толпу, стараясь оторваться от преследователей. Потом вдруг остановилась, перелезла через прилавок и спряталась за отрезами тканей. Мимо пронесся топот, и Дани, чуть помедлив, выглянула из-за деревянной стойки. Она увидела, как сыщик и несколько его помощников исчезают в толпе; солдаты же, которые были с ними, начали методичные поиски между палаток в узком проходе.

Дани осторожно выползла из-под прилавка и побежала в ближайший переулок. Она уже почти спряталась в полутьме, когда кто-то вдруг схватил ее за руку и тотчас же зажал ей рот ладонью. Дани яростно пыталась освободиться, но тут послышалось знакомое рычание:

– Тихо, прекрати, черт возьми. Успокойся, малышка.

Дани вздохнула с облегчением и обмякла в сильных руках Маркуса; она вдруг поняла, что всегда будет хотеть, чтобы он находился рядом и называл ее «малышкой». Но эта мысль ужасно встревожила ее, и она, нахмурившись, пробурчала:

– Не нужно было меня так хватать. Что я тебе говорила по поводу хватания?