Элла Дэниелс - Герой ее романа

Маркус постарался не придавать значения тому, что сердце его радостно забилось. Он молча кивнул в ответ – и тут же дернулся от холодной воды, попавшей в рану. Он попытался отодвинуться, но Дани взяла его сзади за шею и удержала на месте. Тепло ее руки оказалось удивительно приятным, оно успокаивало и одновременно вызывало головокружение. Но он не имел права на ее доброту после всего, что сделал. Он решил, что она забрала его сюртук, чтобы согреться в дороге, но оказалось, что портновский шедевр превратился в тряпки и теперь использовался для очистки раны.

Маркус сделал глубокий вдох и снова почувствовал слабый аромат роз, постоянно исходивший от Дани. Несмотря на обжигающий рану холод, он весь горел. А Дани с нежностью в голосе говорила:

– Плохо, что тебе больно, но у нас нет никакой мази, чтобы положить на рану. Может, я могу как-нибудь облегчить твою боль?

«Поцелуй меня».

Маркус постарался отогнать эту мысль, хотя очень хотел именно этого. Но не мог же он так и сказать… А впрочем…

– Дани, я… – Слова вырвались словно сами собой. – Дани, поцелуй меня.

Она, удивленная, заморгала. И несколько мучительных мгновений оставалась совершенно неподвижной. Наверное, это были самые долгие мгновения в его жизни. Он в ужасе замер, не в силах поверить, что сказал это. Ведь одно дело утешить его ночью, под воздействием эмоций, и совсем другое – поцеловать его сейчас, при свете дня.

Маркус судорожно сглотнул – и вдруг услышал свой собственный голос.

– Дани, пожалуйста…

Сердце его чуть ли не выскакивало из груди от волнения. Но как же он осмелился об этом просить?!

Внезапно удивление Дани сменилось ласковой улыбкой – именно о такой улыбке на лице женщины при взгляде на него Маркус мечтал всю жизнь. Карамельные же глаза Дани стали золотистыми, а густые ресницы опустились. Она перестала промывать его рану и пододвинулась к нему поближе.

Сердце Маркуса бешено застучало; ему ужасно хотелось обнять ее, но он не смел к ней прикасаться. Однако он должен был знать, что она этого хочет.

А она все приближалась, медленно наклоняясь к нему дюйм за дюймом. Наконец прядь ее волос коснулась его щеки, а губы уже находились в каком-то сантиметре от его губ. Маркус заглянул ей в глаза, и его вдруг охватил мучительный страх. «А что сели она сейчас отодвинется?» – промелькнуло у него.

Внезапно Дани прижалась губами к его нижней губе, потом, широко улыбаясь, немного отодвинулась и прошептала:

– Я хотела сделать это с тех пор, как впервые тебя увидела.

В следующее мгновение она снова к нему придвинулась, и губы их слились воедино. Маркус закрыл глаза, и руки его наконец-то обвили талию Дани. Он крепко прижал ее к себе, но тут же застонал от мучительной боли, разорвавшей бок. Дани тотчас обняла его и повернулась так, чтобы не прижиматься к ране. Ее пальцы гладили его по спине, а он уткнулся лицом в ее шею. Вскоре жгучая боль в боку понемногу отпустила, и он, чуть отстранившись и заглянув в глаза девушки, прошептал:

– Ведь ты должна меня ненавидеть, разве нет?

Она с неподдельным удивлением спросила:

– Почему я должна тебя ненавидеть?

– Потому что должна, – пробормотал маркиз.

– Но почему? – повторила Дани. – Ты раздражаешь меня до невозможности, но ты не сделал ничего такого, за что я могла бы тебя возненавидеть.

– Но я тебя шантажировал. И ты сама сказала, что я ужасно обращался с тобой в лесу. И потом, прошлой ночью я… – Маркус пошевелился и болезненно поморщился. – Я не понимаю, как ты можешь выносить мое присутствие. И почему ты позволила прикоснуться к тебе?

Дани уставилась на него в замешательстве, потом вдруг кивнула.

– А… теперь поняла. Ты, наверное, думаешь, что я позволила тебе сделать… это только потому, что пожалела тебя? Ты поэтому снова меня игнорировал?

Маркус отвел глаза и пробурчал:

– И поэтому тоже.

– Ты совершенно невыносим! – воскликнула Дани.

Он посмотрел на нее с удивлением, а она, вздохнув, продолжала:

– Маркус, я совершенно запуталась и не понимаю, что между нами происходит. Но я-то, по крайней мере, кое-что знаю. Во-первых, знаю, почему ты похитил Джинни, хотя я и не одобряю твоих действий, а во-вторых… По какой-то неизвестной мне причине я нахожу тебя ужасно и необыкновенно привлекательным.

Маркус молчал, пытаясь понять, что означали эти странные слова. Неужели она имела в виду… именно то, что сказала?

– И в-третьих: я хочу, чтобы ты был счастлив, Маркус.

Ему показалось, что его сердце перестало биться. Он ей небезразличен?..

– Но, увы, я обещана другому, – добавила Дани.

Маркус вздрогнул – словно от пощечины. А Дани между тем продолжала:

– Я не знаю, как назвать то, что я чувствую к тебе, Маркус, но я хочу тебе помочь. Когда мы найдем Джинни, может, нам удастся найти решение, не требующее принуждения несчастной девушки к браку.

Он тяжело вздохнул, уже почти не слушая свою спутницу. О боже, неужели преследовавшие его несчастья никогда не закончатся? Он вроде бы нашел женщину, способную принять его со всеми его недостатками, – но она не могла принадлежать ему. И чем дольше она находилась с ним рядом, тем больше он убеждался в том, что она для него – одна-единственная.

– Однажды тебе придется найти способ освободиться от своего отца, Маркус. Он давно умер, но по-прежнему преследует тебя. Не позволяй ему взять верх.

Услышав об отце, Маркус нахмурился и отвернулся, чтобы скрыть свой самый ужасный шрам.

– Это легче сказать, чем сделать, – пробурчал он.

– Как-нибудь все устроится. – Дани обняла его и крепко к нему прижалась. – Ты знаешь, мне ночью понравилось, – прошептала она, заливаясь краской. – Это было… так приятно.

Приятно? Это не совсем то, что он – или любой другой мужчина – хотел бы услышать в данной ситуации. Ухмыльнувшись, Маркус проговорил:

– Никогда не употребляй слово «приятно», чтобы описать возможности мужчины в постели, малышка. Это обидно.

Дани засмеялась и, отстранившись от него, продолжила очищать рану. При этом она рассказывала, как именно собиралась найти Джинни, чтобы вернуть ее домой.

Маркус молча слушал. Его взгляд на ситуацию был совсем не таким. Он совершил преступление, и теперь ему следовало найти Джинни и побыстрее жениться на ней, так как адмирал едва ли пойдет на скандальный процесс аннулирования брака. Что же касается Дани… Как он ее ни любил, все оставалось по-прежнему. Ведь у нее не было ни пенни, и она существовала на доходы от своего скромного дела. А ему требовались деньги – много денег! – чтобы расторгнуть помолвку Каро. У Джинни же деньги имелись, поэтому он должен был жениться на ней.

– Маркус, смотри!

Морщась от боли в боку, он добрел до того места, где Дани устроилась среди кустарников.