Джо Беверли - Скандальная графиня

Джорджия взяла новую книгу стихов, строго-настрого запретив себе подходить к окну. Стихи оказались прелестными, и когда она заслышала с улицы какой-то шум, было уже десять.

Она поспешила к окну, но успела увидеть лишь трех джентльменов, удаляющихся от крыльца. Возможно, они просто проходили мимо, но Джорджии показалось, что она услышала стук в дверь.

Набросив на плечи шаль, она на цыпочках выскользнула в коридор и прислушалась.

Голоса в коридоре.

Подойдя к лестнице, ведущей вниз, Джорджия расслышала голоса Дрессера и лакея.

– На меня напали на улице, – сказал Дрессер. – Наверное, воры. Сможешь раздобыть бинты?

Джорджия стремглав бросилась вниз.

– Бинты? Что стряслось?

Дрессер уставился на нее во все глаза, и тут Джорджия вспомнила, во что она одета, но какое это имело значение сейчас, когда жилет Дрессера из буйволовой кожи был весь в пятнах крови! Она подбежала к нему:

– Что с вами случилось?

– Напоролся по дороге на разбойников. Ничего, со мной все в порядке.

– Наверное, не вполне, раз вам понадобились бинты… Да вы весь в крови!

– Ну, не весь. – Голос Дрессера звучал странно, да и слова он выговаривал не вполне внятно.

– Дрессер, вы пьяны?

– Виноват, мадам.

Джорджия широко раскрыла глаза. Впрочем, некоторый опыт у нее имелся: она не раз видела Дикона в похожем состоянии.

– Пойдемте. Я провожу вас в вашу комнату. Подай чистой воды, – приказала она лакею, – и принеси чистую ткань для бинтов! Пойдемте, Дрессер.

– Да, и принеси еще бренди, – прибавил Дрессер.

– Вам не следует больше пить.

Джорджия попыталась обнять Дрессера за талию, однако он воспротивился:

– Вы же не хотите перепачкать кровью платье… или что там на вас надето? Я твердо стою на ногах.

– Более или менее, – заключила Джорджия, глядя, как осторожно он идет по ступенькам. Похоже, он ранен несерьезно. Сердце ее понемногу успокаивалось.

На самом верху лестницы Дрессер остановился, ухватившись за перила:

– А где ваши родители?

– Матушка поехала в посольство Дании, а отец встретит ее там. Я же предпочла провести вечер дома.

– Испугались, что ли?

– Вовсе нет.

– Вы совсем не умеете лгать, Джорджия.

– А вы, когда выпьете, совсем худо соображаете. Пойдемте-ка.

И вновь он отверг ее помощь и, пошатываясь, направился к себе в комнату. Когда Джорджия попыталась последовать за ним, Дрессер сказал:

– Не стоит.

– Что именно не стоит?

– Входить ко мне. Потому что я могу вас… изнасиловать.

Сердце Джорджии бешено забилось.

– Но вы же ранены!

– Одно другому совершенно не мешает. Хотя с эдакой рукой это будет слегка затруднительно… – Дрессер присел на кровать, баюкая руку. – Так что если я наброшусь на вас, моя милая Цирцея, лучше бейте меня по левой руке.

Джорджия понимала: он говорит совершенно серьезно. Опьянение ослабило его самоконтроль, и было ясно: он на самом деле хочет овладеть ею. Джорджия была одновременно и возбуждена, и до смерти перепугана.

– Что у вас с рукой? – спросила она, прячась за дверью.

– Удар дубиной.

– Рука сломана?

– Нет.

– Вы в этом уверены?

Вместо ответа Дрессер согнул и разогнул руку, хотя и поморщился от боли.

– А что с вашим боком?

– Пырнули ножом.

– Да вас же убить могли! – Джорджия рванулась было в комнату, но тут появился лакей с кувшином горячей воды, а за ним следовала Джейн с бинтами. Увидев госпожу, горничная свирепо зыркнула на нее.

– Но ему нужна помощь, – стала оправдываться Джорджия.

– Сейчас есть кому помочь милорду Дрессеру. Дозвольте, миледи, Джем им займется.

– Но Дрессер пьян!

– Тем более. Пусть Джем за ним приглядит.

– Отличная мысль. – Дрессер махнул правой рукой. – Леди покидают корабль! Тем более зрелище предстоит малоприятное.

Джорджия хихикнула.

– Хорошо, милорд. Однако я еще вернусь, чтобы убедиться, что вы доживете до утра.

Как только дверь за ними захлопнулась, Джейн коршуном налетела на госпожу:

– Вы ведете себя глупо, миледи!

– Но это мой долг!

– Тогда пойдите и оденьтесь как подобает.

– Не мели ерунды, Джейн! Я одета с головы до ног, а напяливать сейчас кринолин и нижние юбки было бы смешно. К тому же он довольно серьезно ранен и просто не сможет приставать ко мне.

Джейн забормотала что-то себе под нос, но Джорджия тотчас отправила горничную спать. Сама же она не могла дождаться удобного момента, чтобы пойти и убедиться, что жизни Дрессера ничего не угрожает.

Подумать только, он пьян! Джорджия снова хихикнула в ладошку. Он всегда так великолепно владел собой, что ей даже приятно было видеть его в некоторой расслабленности от алкоголя.

Но ведь на него и в самом деле напали!

Джорджия пересекла коридор и слегка приоткрыла дверь в его комнату:

– Дрессер, не позвать ли врача?

– Нет, благодарю вас. Уходите, леди Мейберри!

Джорджия закрыла дверь и возвратилась в свою комнату. Разумен ли его отказ? Мужчины ведь частенько переоценивают свои силы. Услышав шаги в коридоре, она выглянула и увидела, что домоправительница, госпожа Кромби, направляется в комнату раненого.

– Я принесла вам мазь собственного изготовления, милорд, – лучшее средство от синяков и ушибов, – раздался голос домоправительницы.

– Благодарю, мадам, – послышался голос Дрессера. – А нельзя ли попросить чашечку кофе?

– Конечно, милорд. Не соблаговолите ли выслушать совет? Не стоит разгуливать по улицам Лондона ночью, да еще и в одиночестве.

– Полагаю, лучше бы мне быть одному, чем с этим мальчишкой-факельщиком, – сказал Дрессер. – Правду ли говорят, что они порой заодно с грабителями, мадам?

– Полагаю, такое возможно, милорд. Однако большинство джентльменов все же хорошо знают, куда идут.

– Меткое наблюдение, мадам.

Госпожа Кромби, хмыкнув, вышла из его комнаты.

Джорджия в волнении мерила шагами комнату. Мальчишка-факельщик? Заодно с грабителями? Да ведь Дрессера могли убить! Ничего, когда раненому принесут кофе, она все же навестит его и услышит, что же на самом деле произошло.

Раздался скрип открываемой двери, послышался голос Дрессера:

– Налей мне чашечку, Джем, и можешь быть свободен.

Вскоре оба лакея вышли в коридор и двинулись прочь, сокрушаясь по поводу прискорбного положения на городских улицах.

Джорджия собралась с духом и проскользнула в комнату Дрессера.

– Ну как вы? – начала было она, но тотчас умолкла. Ей и в голову не пришло, что он тоже может переодеться ко сну. Дрессер сидел в постели, с чашкой кофе в руке, в одной лишь ночной сорочке. На нем не было даже халата. Из-под одеяла виднелись довольно волосатые ноги, но ступни, к великому удовольствию Джорджии, отличались благородством формы. Сам же Дрессер смотрел на Джорджию со странным выражением на лице.