Кэролайн Линден - Потому что люблю

– Я, кажется, передумала! – скороговоркой выпалила она.

Нимфы с картины на противоположной стене, казалось, взирали с ужасом на нее, с привязанными к кровати руками и головой, и на Тристана между ее ногами. Кто-нибудь из дома напротив мог посмотреть в окно и в щель между портьерами увидеть, что здесь происходит!

– Поздно, – прошептал Тристан и опустил голову.

При первом прикосновении его губ, влажных, мягких и очень теплых, она вздрогнула и вскрикнула отчаянным шепотом:

– Прекрати! Перестань… о… о, что ты делаешь?

– Если ты еще хоть раз попросишь меня остановиться, я завяжу тебе рот носовым платком. – Он поднял взгляд к ее лицу, его темные волосы растрепались и выглядели очень лихо. – Но все остальное можешь говорить.

– Тристан! – прохрипела Джоан.

А потом она вообще не могла больше говорить. Он стал ласкать ее языком, сначала нежно, потом более твердо, поглаживая и облизывая, и вскоре она почти всхлипывала. Она извивалась и выгибалась, так сильно дергая пояс халата, что изголовье кровати начало скрипеть, но Тристан крепко удерживал ее бедра на месте, подставив плечи под ее ноги, и безжалостно дразнил ее своим языком и губами. Он был прав – на это потребовалось больше времени, но в ней нарастало то же напряжение, то же беспокойное томление, то же ощущение, что земля уходит из-под нее, и в конце концов ее тело больше не могло это выдержать и сдалось под натиском его губ и языка.

Она все еще тяжело дышала и содрогалась в отголосках оргазма, когда Тристан приподнялся над ней и одним стремительным движением вошел в нее. При его вторжении Джоан вскрикнула. Он замер.

– Тебе больно?

Она смогла только замотать головой. Он вошел в нее еще глубже. С привязанными руками и раскинутыми ногами она очень остро чувствовала свою беззащитность.

– Хорошо, – прохрипел Тристан, дыша тяжело и прерывисто. – Я так сильно тебя хочу, что если бы ты велела мне остановиться, я бы, наверное, взорвался.

Она все-таки сумела проговорить:

– Не останавливайся!

И он снова рванулся вперед.

– Не беспокойся.

Он уперся ладонями в кровать рядом с ее плечами. Его волосы упали на лоб, отчасти скрывая напряженные черты. Он двигался в ней сильными толчками, которые заставляли ее извиваться и метаться, – сначала от мощи вторжения в ее все еще пульсирующее лоно, а потом, когда его страсть разожгла ее собственную, в большей гармонии с ним. Острое напряжение нарастало и нарастало в ней, и вот она уже едва могла дышать. Ей казалось невозможным так скоро снова испытать столь мощный экстаз, но ее тело, оказывается, было готово и сгорало от нетерпения, ее возбуждение взлетело на немыслимую высоту, и вот она чувствовала, как по ее мышцам проходит пульсация, она выгнула спину, издав низкий, похожий на всхлип, крик освобождения. Тристан застонал. Она обхватила ногами его бедра, чтобы удержать его в себе, в то время как на нее все накатывали и накатывали волны разрядки. Он пробормотал очень грубое слово и оставался глубоко в ней, потом его бедра задвигались короткими резкими толчками, пока, наконец, он тоже не содрогнулся и не закричал в экстазе.

Джоан с усилием открыта глаза и посмотрела на мужа. Его лицо застыло в ожесточенной гримасе, но постепенно смягчилось, и он тоже открыт глаза. Посмотрев на Джоан из-под полуопущенных век, он лениво улыбнулся.

– Думаю, теперь ты веришь, что это возможно. – Он приподнялся с нее и тяжело скатился на спину. Потом вытянул одну руку над головой и ослабил узел, удерживавший в плену ее руку.

Джоан осталась лежать неподвижно не только потому, что движения требовали слишком много усилий, но и потому, что у нее не было желания двигаться. Она не могла даже придумать остроумный ответ на его реплику. Но постепенно ее мозг снова начал работать. Она рассеянно дотянулась до пояса и освободила вторую руку.

Кажется, момент быт благоприятный. Тристан лежал рядом с ней и, несомненно, чувствовал такое же блаженное удовлетворение, какое растеклось по ее венам. Спроси он ее сейчас, она бы бросилась ему на шею, обняла и призналась, что безнадежно влюблена. Это было бы идеально. Джоан даже обнаружила, что затаила дыхание в предвкушении этого восхитительного момента. Но молчание затягивалось, и ей пришлось снова начать дышать. И пришлось признать, что Тристан лежит рядом с ней совершенно неподвижно, почти как если бы он спал. Она быстро покосилась на него и увидела, что он лежит с закрытыми глазами и выглядит умиротворенным. Блаженно счастливым, но при этом сонным.

Больше Джоан не могла ждать. Она и так уже терпеливо ждала, надеясь, что он признается хотя бы в каких-то чувствах. В конце концов она просто хотела это знать!

– Тристан, – начала она. – Я хочу тебя кое о чем спросить.

– Мой ответ «да», – пробормотал он. – Все, что ты хочешь, дорогая.

– Нет, не так. У меня серьезный вопрос.

С минуту, которая показалась ей бесконечной, Тристан молчал, потом сказал:

– Обязательно нам надо быть серьезными? Мне кажется, глупо сейчас начинать…

– Ты ответишь мне честно? – Джоан не смеялась и не собиралась позволить ему так легко увернуться. – Это все, чего я хочу, каким бы этот ответ ни был.

Наконец Тристан медленно произнес:

– Я тебе не солгу.

Джоан украдкой взглянула на него и увидела, что теперь его глаза широко раскрыты, но неподвижный взгляд устремлен в потолок. Его губы были сжаты, из чего Джоан заключила, что он собирается с духом, чтобы сообщить плохую новость. Ее сердце сжалось. О ужас, он знает, что она собирается спросить, и боится ее вопроса. На секунду глупый, неуместный вопрос, казалось, застрял у нее в глотке, но она набрала в грудь побольше воздуха и призвала на помощь свою храбрость.

– Я только хочу знать, что ты чувствуешь прямо сейчас. Конечно, со временем мысли и чувства могут меняться, и поскольку мы женаты, и нас ждут впереди многие годы, естественно, я даже ожидаю, что твои чувства будут как-то меняться…

Тристан ее перебил:

– В чем твой вопрос?

Джоан отчаянно надеялась, что она не разрушит свой брак еще до того, как он продлится хотя бы день.

– Мне интересно, как ты думаешь, возможно ли, что когда-нибудь в будущем я действительно стану тебе дорога.

Он не ответил. Джоан краем глаза увидела, что он наморщил лоб, а потом вдруг приподнялся на локте так быстро, что она вздрогнула.

– Что-о?

Услышав в его тоне недоверие, Джоан прикусила губу и, стараясь не встречаться с ним взглядом, пожала плечами.

– Ну, я же знаю, что мой отец заставил тебя на мне жениться.

– Он меня не заставлял! – возразил ее муж.

– Но у нас были некоторые… очень приятные моменты вместе, даже до этого, – продолжала Джоан, густо покраснев.

– Приятные!