Анна Бартон - Секреты леди

Она украдкой посмотрела в его сторону, и он показал на дверь за стойкой бара.

– Меня зовет хозяин, – объяснила смышленая девица. – Пожалуй, узнаю, что ему нужно, а заодно предупрежу, что сегодня уйду с работы пораньше.

Хэллоуз не сразу отпустил новую подругу, а когда наконец позволил встать, не преминул ущипнуть за мягкое место. Прелестно.

Покачивая бедрами и привлекая заинтересованные взгляды, официантка прошла между столами, а следом за ней направился Аверилл с гонораром в кармане.

Лорд Фоксберн дождался той минуты, когда противник начал нетерпеливо поглядывать на дверь, за которой скрылась соблазнительница, и решительно приблизился.

– Как игра, Хэллоуз? Карты ложатся удачно?

При звуке собственного имени негодяй обернулся, а следом за ним обернулись и оба головореза. При одной лишь мысли о том, на что способна троица, нога начала ныть.

– Фоксберн, – прорычал Хэллоуз, встал и воинственно надулся. – Ребята, это тот самый тип, который сломал мне нос, – пояснил он сообщникам.

Оба тут же поднялись и встали непробиваемой стеной тупо накачанных мышц.

– Должен признать, что сейчас нос выглядит лучше, чем во время прошлой встречи. – Бенджамин прищурился, всматриваясь. – Хотя довольно неуклюже указывает вправо.

– Иди ко всем чертям, Фоксберн!

Бенджамин пожал плечами.

– Не переживайте, на вашем распухшем лице это практически не заметно. Да и синяки все скрывают.

Хэллоуз сжал кулаки.

– Забавно, что ты заговорил о синяках.

Вокруг начала собираться толпа. Свидетели – это хорошо, подумал граф: меньше вероятности, что подлец убьет его на глазах у людей.

– Не ожидал увидеть вас в городе. В долговой тюрьме – другое дело.

– Скоро я расплачусь со всеми кредиторами. Правда, для этого придется продать портрет твоей любовницы.

– Поосторожнее в выражениях, – предупредил Бенджамин.

– Жаль с ней расставаться. Такие спелые сиськи, а задница так и просится…

Договорить он не успел. Лорд Фоксберн с силой стукнул его в нос. Снова. Брызнула кровь. Вокруг поднялся шум, а внезапно появившийся рядом Аверилл схватил друга за руку и потащил его к выходу.

– Нам пора.

Они быстро зашагали к углу ближайшего дома, где ждал экипаж, однако громилы уже мчались вдогонку. К сожалению, нога отказывалась сотрудничать. Бенджамин резко остановился и, отвечая на вопросительный взгляд друга, пояснил:

– Я займусь вон тем лохматым.

– Хорошо. Значит, верзила за мной.

Он едва успел произнести эти слова, как в воздухе замелькали тяжелые кулаки. Граф отбросил трость и склонился, стараясь перенести вес тела на здоровую ногу. Тот из бандитов, кого окрестили лохматым, шагнул навстречу и выставил плечо, явно намереваясь сбить противника с ног. Бенджамин успел вовремя повернуться и предупредить его ударом в живот. Тот застонал и уперся ладонями в колени, но в этот миг заметил на тротуаре трость. Бенджамин разгадал намерение, однако предотвратить нападение не успел. Разбойник схватил оружие и, угрожающе перекладывая его из ладони в ладонь, принялся кружить возле жертвы. За спиной Аверилл издевался над своим спарринг-партнером. Искусному боксеру ничего не стоило сразу отправить в нокаут любого, даже самого крепкого уличного драчуна, но разве это интересно?

– Помощь нужна? – окликнул адвокат.

– Нет. Но потом было бы неплохо пропустить стаканчик-другой. Ты уже освободился? – Бенджамин не выпускал из виду собственного оппонента.

– Почти. И даже начинаю скучать.

– А у нас тут ничего, довольно забавно. – Лохматый поднял трость и рубанул по воздуху, едва не попав Бенджамину по шее. Но, прежде чем успел восстановить равновесие после промаха, граф ухватился за конец трости и с силой толкнул. Бандит опрокинулся навзничь и стукнулся затылком о тротуар.

Лорд Фоксберн склонился над поверженным врагом, вырвал свою любимую трость и повернулся к Авериллу, который с удовлетворенной улыбкой ждал завершения потасовки.

– Неплохое окончание вечера.

– Должен признаться, что такой результат значительно приятнее противоположного: скорее всего бандиты связали бы меня по рукам и ногам и бросили бы в Темзу.

К огромной радости возницы, господа поспешили сесть в экипаж и захлопнуть двери.

Бенджамин откинулся на подушки и посмотрел в окно, дожидаясь, пока сердце вернется к нормальному ритму. Победа в уличной драке стала не самым плохим завершением поисковой операции, но назвать потасовку лучшим из всех возможных занятий было трудно.

Он скучал по Дафне.

И заранее знал, как проведет остаток вечера.

Будет сидеть в кабинете, пить бренди и смотреть на портрет.

А еще обдумывать следующий ход.

– Твое бальное платье готово! – Аннабел с торжествующим видом появилась в спальне сестры, нежно сжимая в объятиях облако шуршащего золотистого шелка.

И случилось это без четверти семь утра.

Дафна с трудом открыла глаза.

– Неужели ты совсем не спала?

– Немедленно примерь. – Герцогиня безжалостно стянула одеяло; прохладный воздух сразу прогнал сон.

– Что, прямо сейчас? – Ответ Дафна знала: сестра с детства отличалась нетерпеливым характером.

– Это недолго. Хочу убедиться, что воланы на рукавах лежат идеально. Померила бы сама, но уже растолстела так, что вряд ли влезу.

Дафна послушно вылезла из постели и взяла платье.

– Тот, кто не знает, ни за что не догадается, что ты в положении.

– Но зато удивится внезапному увеличению бюста.

Дафна подняла золотистое облако над головой.

– Нет, – категорично запротестовала Аннабел. – Только не поверх ночной рубашки. Разве можно так портить фасон?

Хотя ранним утром в спальне было свежо, Дафна не стала спорить и сняла сорочку. Хотелось порадовать сестру, тем более что половину ночи та наверняка провела, согнувшись над шитьем, выверяя каждый стежок и каждую бусинку. Подобного поведения трудно ожидать от дамы аристократического круга, но что поделаешь? Давние привычки неискоренимы. В первые недели после свадьбы Оуэн сгоряча пытался запретить молодой жене работать, но вскоре выяснил, что Аннабел начала скрывать свои занятия, и отступился. Если шитье доставляет радость, то, собственно, почему бы и нет? Герцог ни в чем не мог отказать своей герцогине.

Дафна надела платье и вздрогнула: мягкий шелк скользнул по коже и обдал холодом. Аннабел еще не успела затянуть на боку шнуровку, как уже стало ясно, что линии фигуры учтены с безукоризненной точностью. Декольте выгодно открывало шею и грудь, при этом не переходя черту скромности, а расшитый бисером широкий пояс подчеркивал тонкую талию. Юбка спускалась к полу глубокими, сияющими на солнце волнами.

Дафна восторженно посмотрела в зеркало. Несколько мгновений в комнате царила тишина, пока Дафна наконец вновь не обрела дар речи.