Юлия Леонова - Звезда Любви

Выйдя из церкви вместе с Александрой Платоновной, которую взволновало внезапное бегство Ирэн, Николь попыталась надеть перчатки и удержать в руках муфту одновременно. Тонкая лайковая перчатка выскользнула из руки и упала на утоптанный множеством ног снег. Николь оглянулась в поисках их лакея, чтобы просить того поднять перчатку, потому как модное узкое пальто не позволяло ей нагнуться, и тихо вскрикнула, когда мужчина, в офицерской шинели шагнул к ним из темноты и склонившись к ее ногам, поднял сей предмет туалета.

Задержав ненадолго перчатку в своей руке, Николай, чуть склонив голову, вернул ее растерявшейся девушке и с улыбкой обратился к Александре Платоновне:

— Madam, позвольте представиться Вам и Вашей очаровательной спутнице, князь Николай Павлович Шеховской.

Именно в этот момент Ирина обернулась, раздосадованная задержкой.

Теперь же глядя как алеют щеки Николь, как украдкой она поглядывает на Шеховского, Ирина едва ногой не топнула от досады, но сдержала раздражение до того самого момента, когда столичные гости простились с ними и отправились к своим саням.

Василь вместе с сестрой отъехал в первых санях, а Николай все еще стоял на морозе и задумчиво смотрел на церковный двор, где в этот самый момент усаживалась в сани Николь.

— Combattre le feu avec le feu. (Клин клином вышибают), — тихо заметил Алексей.

— Возможно, mon ami, возможно, — улыбнулся в ответ Шеховской.

— А как тебе графиня Левашова?

Лицо Николая тотчас окаменело.

— Не дурна собой, да дурно воспитана, — отозвался он.

— Мне показалось, или Василь уже пал жертвой ее чар? — улыбнулся Алексей.

— Придется предостеречь братца от роковых ошибок. Уж мне-то хорошо знаком сей вид красавиц. За ангельской внешностью скрывается отнюдь не доброе сердце и милый нрав, — усмехнулся Николай, натягивая перчатки и присаживаясь в сани, вслед за Алексеем.

Вздохнув Горчаков, проводил глазами сани Левашовых и вновь обернулся к Николаю:

— Le Seigneur nous a commandИ de pardonner les injures. (Господь завещал нам прощать обиды), — тихо проговорил он. — Тем более в такой день.

— Обиды, mon ami, обиды, заметь, не оскорбление, — зло ответил Николай. — Нет в моем сердце прощения предательству, и не будет никогда.

В дальнейшем перевод на русский язык даётся прямо в тексте

Министр внутренних дел Российской Империи 1841–1852 гг..