Барбара Картленд - Влюбленный странник

Он хотел спросить ее о делах, но что-то в выражении лица Хоппи удержало его от вопросов. Вместо готовых сорваться с языка слов он произнес:

— Что-то случилось, Хоппи?

— Вы видели Сореллу?

— Нет, а разве она не дома?

— А вы не встретились с ней в театре? Я звонила, и мне сказали, что ее там нет, но я подумала, что она, возможно, говорила с вами.

— Нет, я ее не видел. Но почему вы спрашиваете? Что произошло?

— Давайте пройдем в гостиную, — предложила Хоппи.

Недоумевая, Рэндал последовал за ней. В гостиной было тепло и уютно. Красные гардины были задвинуты, в камине жарко пылал огонь. На столе Рэндала ждали сэндвичи на серебряном подносе. Но Рэндал на них не взглянул.

— Так что там такое с Сореллой? — спросил он, охваченный беспокойством.

— О Рэндал! Я просто с ума схожу! Это я во всем виновата, никогда не прощу себе, никогда, если что-то случится с девушкой!

— Что значит — если что-то случится? — раздраженно спросил Рэндал. — Что с ней может случиться? Где она?

— Попытаюсь рассказать с самого начала, — устало произнесла Хоппи.

— Рассказывайте мне все что захотите, — перебил ее Рэндал. — Но сначала скажите, где Сорелла. Ее что, нет дома?

— Нет, она ушла.

— Ушла? Но куда? И почему?

— Вот об этом я и хочу вам рассказать, — ответила Хоппи. — О Рэндал! И как я могла быть такой дурой?

Рэндал видел, что Хоппи в неподдельном отчаянии, и заговорил мягче:

— Расскажите мне все, но сначала я налью вам выпить. Полагаю, вам это сейчас необходимо.

— Я так волнуюсь, — бормотала Хоппи. — Даже не представляю, куда она могла пойти.

Рэндал налил Хоппи спиртного.

— Выпейте! — требовательно произнес он и стоял над ней, пока Хоппи не сделала несколько глотков. — А теперь расскажите, что случилось.

— Прошло не так много времени с тех пор, как вы ушли утром в театр, — начала Хоппи. — Я подготовила несколько писем и собиралась последовать за вами, как вдруг зашел Нортон и доложил, что вас хочет видеть какой-то джентльмен. Я вышла и увидела в прихожей пожилого господина. Я сразу догадалась, что передо мной юрист. Он так и выглядел. «Мистер Грэй в театре, — сказала я ему. — Сегодня репетиция в костюмах его новой пьесы. Завтра премьера». «Новой пьесы? — заинтересовался джентльмен. — А я ничего не знал. Как интересно! — сказал он. — Моя жена видела когда-то одну из пьес мистера Грэя в Лидсе. Ей очень понравилось». «Могу я чем-то помочь?» — поинтересовалась я. Юрист, казалось, колебался. «Насколько я понимаю, вы — секретарь мистера Грэя?» — спросил он наконец. «Да, его доверенный личный секретарь», — ответила я. Мой ответ его удовлетворил. Он посмотрел на ожидавшего указаний Нортона, и я поняла, что он хочет поговорить со мной наедине. Я пригласила его в кабинет и плотно закрыла за нами дверь. «Итак, — сказала я, — чем могу вам помочь?» Боюсь, в голосе моем звучало нетерпение: мне хотелось поскорее оказаться в театре. «Я пришел спросить мистера Грэя, что он мог бы сообщить мне о мисс Сорелле Форест, которая, как я понимаю, была с ним в самолете несколько недель назад, когда погиб в катастрофе ее отец». «Ну да, разумеется, — ответила я. — Девочка сейчас живет здесь». «Отлично! Отлично! — Мужчина был очень доволен. — Думаю, вы сочтете нас нерасторопными из-за того, что мы не связались с мисс Форест раньше. Но, признаюсь, новость о катастрофе, хотя о ней и писали в газетах, как-то прошла мимо меня. Сам-то я читаю только «Таймс», но сообщение о гибели мистера Дарси Фореста, видно, пропустил. Как бы то ни было, лучше поздно, чем никогда. Так что теперь я должен как можно скорее увидеться с мисс Форест, потому что у меня для нее хорошие новости». «Хорошие новости? — воскликнула я. — Не будет ли слишком дерзко с моей стороны спросить, что это за новости?» «Нет, вовсе нет, — ответил юрист. — Моя контора «Лукас, Робинсон и Мэннерс» является душеприказчиком по завещанию мистера Батхерста, который, как вам, я думаю, известно, приходился мисс Сорелле Форест дедом». «Нет, я ничего об этом не знаю, — ответила я. — Но, надеюсь, этот господин оставил девочке денег». «Не очень большую сумму, — разочаровал меня юрист. — Чуть больше восьмисот фунтов, что, я думаю, вполне приемлемо для юной леди, не ожидавшей никаких поступлений с этой стороны». «Почему вы так говорите?» — удивилась я. Мужчина хитро посмотрел на меня и сказал с едва заметной улыбкой: «Семья отказалась от покойной миссис Дарси Форест, когда та сбежала из дома и вышла замуж за актера. Мистер Батхерст был очень строг — истинный пуританин. Он верил в то, что каждый ступивший на сцену направляется прямо в преисподнюю. Он изменил свое завещание — я хорошо это помню — сразу после замужества дочери, исключив ее из числа наследников. Все хотел оставить сыну. Но в самом конце войны сын мистера Батхерста погиб на фронте. Это стало страшным ударом для пожилого джентльмена. Вскоре после того, как мистер Батхерст узнал о гибели сына, его хватил удар. От удара он оправился, но никогда уже не был прежним. И за полгода до своей смерти он изменил завещание. У мистера Батхерста было не так уж много денег, но он твердо решил, то ни один пенни не попадет в карман Дарси Фореста, которого пожилой джентльмен ненавидел спустя годы так же сильно, как в тот день, когда с ним сбежала его дочь. И он оставил наследство в доверительном управлении в пользу своей внучки. Деньги должны быть выплачены ей по достижении восемнадцатилетия при условии, что ее отец будет к тому моменту мертв. Оставшуюся часть денег мистер Батхерст завещал на стипендии имени своего погибшего сына в окрестных школах Лидса».

Хоппи вздохнула и принялась рассказывать Рэндалу, как обрадовала ее новость о наследстве Сореллы, и передала в деталях их разговор.

«Восемьсот фунтов! — воскликнула я. — Разумеется, Сорелла будет в восторге. Конечно, она не сможет получить деньги еще несколько лет. Но, может быть, какую-то часть есть возможность получить вперед, чтобы оплатить, скажем, ее образование?»

Юрист выглядел озабоченным.

«Я не понимаю вас», — сказал он мне. «Видите ли, у девочки нет своих денег, — призналась я. — Ее отец ничего не оставил. Похоже, что мистеру Форесту принадлежала только одежда, что была на нем. Мистер Грэй чувствует ответственность за мисс Сореллу, но я думаю, девочке не лишним будет иметь какие-то деньги на свои нужды, пока она не достигла возраста, когда сможет сама зарабатывать на жизнь». Все это я так ему и сказала. А он нацепил очки и полез в папку с документами, которую держал в руках. «Нет, я не ошибся, — произнес он через несколько минут. — Мисс Сорелле Форест шесть недель назад исполнилось восемнадцать, и любопытно заметить, что смерть ее отца предшествовала тому дню, когда она получила возможность вступить в права наследства, всего на несколько дней». «Восемнадцать! — воскликнула я изумленно. — Тогда, я полагаю, мы вряд ли говорим об одной и той же особе». «Я знаю определенно, — сказал юрист, — что говорю о мисс Сорелле Форест, единственной дочери, насколько мне известно, мистера Дарси Фореста, служившего когда-то актером, и покойной миссис Форест, в девичестве Маргарет Батхерст, балерины, выступавшей на подмостках различных театров. У меня есть свидетельство о рождении, выданное в Манчестере, где родилась мисс Форест». «Восемнадцать! — изумилась я. — Я просто не могла в это поверить, Рэндал!»