Эйлин Драйер - Как истинный джентльмен

Грейс поднялась на ноги.

— Нет. Простите, но ничто не убедит меня, что мой муж предает свою страну. Я бы хотела уехать домой.

Дядя Доус поднялся следом, умоляя Грейс передумать. Мистер Карвер вторил ему. Но Грейс оставалась непреклонной. Наконец мужчины переглянулись.

— Ее надо убедить, — с сожалением произнес мистер Карвер и посмотрел на карманные часы. — Миссис Хиллиард, боюсь, я должен попросить вас последовать за мной.

— Должен быть другой способ, — возразил дядя Доус, и Грейс увидела, что его лицо стало мертвенно-бледным.

— О чем вы? — спросила она, сцепив руки на поясе.

Мистер Карвер вздохнул:

— Вы должны понять, с чем мы имеем дело. Видите ли, мы не просто так встретились в этом самом доме.

Грейс не сводила глаз с дяди, который не смотрел на нее.

— Не просто так?

— Чтобы получить доказательство. В эту минуту он с одной из своих помощниц. Мы видели, как он вошел. И сделали так, чтобы и вы могли все увидеть.

Грейс огляделась по сторонам, словно ожидая, что Диккан вот-вот войдет в дверь.

— Где?

— В соседнем доме. Мы обнаружили отверстие в стене дома, прикрытое специальным зеркалом. Пожалуйста, не отказывайтесь исполнить мою просьбу. Вы должны увидеть все своими глазами.

Грейс не шевельнулась. Это было нелепо. Зачем Диккану предавать свою страну? Как вообще они могли подумать, будто он в этом замешан?

Она в последний раз покачала головой. У нее не было выбора.

— Так покажите мне.

Мистер Карвер склонил голову, словно стараясь подобрать слова:

— Мы подойдем к одной из спален. Когда я открою дверь, вы должны хранить молчание. Вы услышите его, но и он тоже может вас услышать.

Сердце Грейс забилось быстрее. На лбу выступили капли пота, и она испугалась, что не выдержит испытания. Положив руку ей на спину, мистер Карвер открыл дверь и провел ее внутрь. Дядя Доус тяжело опустился на стул.

Они оказались в темной спальне с неясными очертаниями мебели. Грейс почувствовала запах дыма, пыли и старины. Карвер провел ее через комнату и остановился в нескольких дюймах от ничем не примечательной красной стены.

— Не забудьте, — прошептал он. — Ни слова.

Она поежилась от его близкого дыхания, и ее охватил ужас от того, что она может увидеть. Мистер Карвер поднял руку, отодвинул в сторону доску, и перед Грейс открылась комната.

Да, теперь она все видела.

— Нет, — прошептала она, отступая назад.

— Простите, — пробормотал ее спутник, хватая ее за плечи и возвращая на место. — Вы должны все увидеть. И остаться здесь до конца. Тогда-то он и выдаст себя.

Грейс хотелось бежать. Она могла выдать себя. Лучше всего закрыть глаза и спрятаться. Но было поздно. Ей лишь оставалось смотреть, что ее муж делает в постели со своей любовницей.

Они оба были без одежды и стояли прямо перед Грейс, горящий в камине огонь отбрасывал золотистые отблески на их тела. Великолепные тела, словно ожившее изысканное искусство. Любовница Диккана была похожа на богиню плодородия, пышная, с округлыми, нежными формами, еще более прелестная, чем в тот последний раз, когда Грейс видела ее в Брюсселе. Светлые шелковистые волосы волнами падали на плечи, а большие голубые глаза смеялись. Она прижималась спиной к Диккану, а он обхватил руками ее грудь, самую совершенную грудь, какая когда-либо существовала на свете: тяжелые молочно-белые полусферы с розовыми сосками, которых теперь касались его длинные пальцы.

У Грейс заныла грудь. Сердце учащенно забилось. Она не могла отвести глаз от его рук. Изящные, ловкие руки, обхватившие эту прекрасную пышную грудь. Сейчас Диккан казался ей еще неотразимее, чем в тот единственный раз, когда был с ней. Подтянутый, мускулистый и гибкий, словно морской котик. Поразительный контраст с нежным женским телом, к которому он прикасался явно не в первый раз, и это неприятно кольнуло Грейс.

— Мне тоже не нравится смотреть, как муж обманывает свою жену, — прошептал ей на ухо мистер Карвер. Он стоял слишком близко, и у Грейс по спине пробежал холодок. — Думаю, он не был столь ласков с вами.

Рука Диккана скользила по животу Мины, он целовал ее плечо. Его смешок резанул Грейс, как звук разбитого стекла.

— Мне тебя всегда мало, красотка, — произнес он так громко, что Грейс поразилась, как он до сих пор не увидел ее, стоящую на расстоянии менее четырех футов. — Мы так давно не были вместе.

— Мы были вместе почти каждый день, — со вздохом ответила блондинка, выгибая спину. — Ты такой ненасытный.

— Но не так, как сегодня. Наконец-то мы смогли укрыться в таком месте, где сможем наслаждаться обществом друг друга несколько часов, а не прятаться в крохотных спальнях и в парках. Особенно когда ты готова сделать для меня все. — Он прикусил ее мочку уха, и она взвизгнула. — Ты ведь не возражаешь?

Грейс могла поклясться, что чувствовала прикосновение его руки к своей коже. Она изо всех сил старалась дышать ровно. Сохранять спокойствие, когда Диккан и женщина повернулись лицом друг к другу с улыбкой, словно знали самую восхитительную, тайну на свете.

— А разве я и так не делала все? — спросила Мина.

Он провел пальцем по ее вздернутому носику.

— Пока нет.

Она смущенно поглядела на него.

— Тогда напомни мне.

Диккан запустил пальцы в ее волосы и коснулся ее губ. Она тут же подалась навстречу, приподнялась на цыпочках, прижимаясь к его груди, и застонала.

Грейс видела, как он целует эту женщину, и в очередной раз почувствовала себя преданной. Он тоже целовал ее, медленно, словно желая запомнить, страстно, как будто не мог остановиться. Но видимо, тот поцелуй не был для него столь важен, как думала она.

Одной рукой он обхватил Мину, а другой продолжал ласкать ее пышную грудь. Грейс не могла дышать. Она услышала, как человек, стоявший позади нее, с шумом перевел дух, и поняла, что он возбужден. Она чувствовала себя униженной и была не в силах отвести глаз от рук Диккана. По ее телу пробежала жаркая волна, и кровь словно стала течь медленнее. Грейс сходила с ума от зависти, зная, что Диккан никогда не будет так ласкать ее — увы! — не столь совершенное тело, прикасаясь к ее коже, как к бесценному шелку.

Диккан оторвался от губ женщины и припал к ее груди. Грейс не могла этого вынести. Ей хотелось сдвинуться с места, потянуться, умолять его облегчить ее страдания.

— Должно быть, тяжело смотреть, — прошептал ей на ухо Карвер, словно искуситель.

Грейс задрожала от отвращения, уверенная, что от Карвера не укрылось ее возбуждение. Она вся сжалась, пытаясь отодвинуться подальше. Неужели он действительно мог наслаждаться подобным зрелищем?

— Не будем спешить, — простонал Диккан, — потерпи, милая. Этот день станет для нас незабываемым.